Пять невест и одна демоница. Трилогия
Шрифт:
– Но ты убила демона?
Что-то у нее с логикой. Или у меня. Но как-то сомневаюсь, что демоница имела в виду, что в жертву надо принести её сына.
– Демонам нельзя верить. А я… я устала быть кем-то. Я уже забыла, кто я. На самом деле и…
Она подняла пальцы, которые стали тоньше.
– …и просто хочу покоя…
– Поэтому убивала?
– Не поэтому. Но… я пыталась жить. Как обычный человек. И даже получалось. Местами. Но потом приходил голод и…
Она тряхнула головой, преобразившись.
– Его
Не старая еще, сохранившая остатки красоты.
– Её я тоже убила. Два года мы прожили вместе, а потом… и многих. Многих! – ведьма сорвалась на крик. – А я… я не хотела править миром! Я хотела жизни! Нормальной! Чтобы семья, дети… чтобы никого не убивать!
Черные язвы расползались по коже. И снова мелькали лица. Сколько же их…
Артан держит руку на мече.
– Но получилось… я думала, что доберусь до демона. Выпущу матушку. А дальше… не знала. Но убила бы. Я хотела убить демона. Однако так даже лучше. Я… чувствую, что… они там. А мы здесь. Тьма… она осталась, вы не надейтесь. И выплеснулось её изрядно. Но со временем уйдет, да…
– Ричард, – я убрала-таки руку. – Что… что нам делать?
Странно спрашивать совета у той, на чьем счету многие и многие жизни. Но она ведь… она ведь сама говорила, что училась.
Книги там читала.
Правда, не совсем того профиля.
– Тело. Сила. Душа. Тело исцелилось, – ведьма подула на собственную руку, и рожденный ею ветер слизал кончики пальцев. Закрутил тонкой нитью праха. – Силу ты отдала почти всю. Осталось вернуть душу…
– И как?
– Понятия не имею, – ведьма смотрела, как поднимается тонкая ниточка пепла, выше и выше, закручиваясь спиралью. Будто кто-то там, на небесах, взялся распустить её тело. – Я ведь тьма… а души – это к свету.
Глава 49. Где свет одерживает победу
«И коль станет жаловаться человек на тоску сильную, беспричинную, на волнения душевные и иные печали, то след составить гороскоп, опираясь на книгу великого Аффлея Апалузского и таблицы его. Сии признаки свидетельствуют о болезни черной меланхолии, которой подвержены многие смятенные души. Для избавления от оной лучше всего подходит паштет из заячьих мозгов, который надлежит втирать в десны. И растворенный в винном уксусе жемчуг, каковой надлежит потреблять перед обедом и после оного в малом количестве…»
«О хворях душевных и способах их излечения»
Ведьма рассыпалась
– Она и вправду умерла? – поинтересовалась Брунгильда. – Или это еще одна ведьмина шутка?
– Нет, о великолепнейшая! – Легионер отвесил поклон. – Мне случалось видеть подобное. Ведьмы – суть твари, продавшие душу тьме. И та точит их, выпивая жизненные силы. Тьма дает плоти нетленность, но когда силы души иссякают, время берет свое. Сами ведьмы чуют близость конца.
Артан присел и коснулся пепла.
Ничего.
Странно, что ничего он не чувствует. Ни удовлетворения, ни радости… ни даже беспокойства, потому как мир все-таки спасли. И древнее зло… в общем, получилось как нельзя лучше. Повергать кого-то не хотелось бы. А так… пусть теперь демоны с ним разбираются, с этим древним злом.
Демонов не жаль.
А кого…
На голову упал камешек.
И Артан посмотрел наверх. По потолку, покрытому сложной вязью узоров, ползла трещина. Широкая такая. И главное, что с каждым мгновеньем она становилась длиннее.
И шире.
– Уходить надо, – сказал он, не особо надеясь, что будет услышан.
Принцессы… в странных нарядах однако, но все же, сидели. Кто-то на обломке колонны, кто-то прямо на полу. Рыжий парень вовсе растянулся поверх выбитых на камне линий. И руки на груди сложил. Глаза прикрыл.
Правда, почувствовав взгляд, все же открыл один. Левый.
Артан указал на потолок. Посмотрели все. И рыжий поднялся, подал руки Мудрославе и Летиции.
– Вправду надо, – сказал он отчего-то виновато. – А то ж… я не уверен, что опять со щитом получится. Тогда больше со страху…
Со стоном поднялась Ариция.
– Его надо уносить, – Ксандр склонился над телом Повелителя Тьмы.
Надо ли…
Нет, есть честь и все такое, но… надо ли? Того, кто столько лет был вместилищем демона? Того, чью душу давно сожрали, если не полностью, то почти полностью? Того, кто умер, а потом был возвращен?
Кем он очнется?
Если вовсе очнется… нет, если не очнется, то будет даже неплохо. Ничьей вины… погиб в бою. Почетно. Наверное. Можно даже балладу сочинить или там статую заказать. Красивую эпитафию опять же.
А если…
Если придет в себя, но… другим? Безумцем? Безумцем, которому подчиняются Легионы? Способным вызвать демона? И…
– По очереди, – Артан убрал клинок и примерился к ногам. – Кто-нибудь за плечи… не ты, ты не поднимешь.
Демоница, которая на демоницу теперь и не походила, только кивнула. А вот Лассар подхватил Повелителя тьмы и закинул на плечо.
– Сам вынесу.
И поглядел так, что… стало стыдно. За мысли. За намерения. За… все.
Чем он будет лучше демонов, если поступит так? Даже ради блага мира. Если подумать, то ради этого самого блага чего только не творят.