Пять семей. Взлет, падение и возрождение самых могущественных мафиозных империй Америки

Рааб Селвин

Два запасных члена команды были Готти и Гравано. Готти был за рулем, когда они сидели в припаркованном Lincoln Town Car с тонированными стеклами на углу 46-й улицы и Третьей авеню, в полуквартале от Спаркса. Вскоре после пяти часов другой «Линкольн Таун Кар» остановился рядом с ними на красный свет. Наступила зимняя темнота. К изумлению Гравано, в другом «Линкольне» включилась подсветка купола, и с расстояния в несколько футов он увидел беседующих Кастеллано и Билотти. По рации Гравано передал ожидавшим его убийцам, что их цели «на подходе».

Со своей точки обзора Готти и Гравано увидели, как машина Кастеллано остановилась перед рестораном. Из машины выскочили люди в белых одеждах, затем последовали вспышки выстрелов. Готти включил двигатель и поехал на восток по Третьей авеню в сторону Спаркса. По замыслу, Гравано был запасным стрелком, который должен был помочь главным убийцам в случае сопротивления со стороны Билотти или

проблем с полицией или безрассудными пешеходами. Когда они остановились рядом с «Линкольном» Кастеллано, Гравано увидел тело Билотти, распростертое на тротуаре. «Он ушел», — шепнул Гравано Готти.

Сэмми Бык и Готти поехали в Бруклин на праздничную встречу с другими участниками заговора. Все члены команды киллеров скрылись нетронутыми в машинах, припаркованных на Второй авеню. По дороге в Бруклин Готти и Гравано услышали по радио сводку новостей: Пол Кастеллано был застрелен. Дерзкий план убийства Джона Готти был разработан безупречно.

Не встретив сопротивления со стороны оставшихся без лидера партизан Кастеллано, Готти демократическим путем установил свой статус босса. Единственным лидером иерархии Гамбино, оставшимся после убийства Кастеллано и естественной смерти Деллакроче, стал консильери Джо Н. Галло. Беспомощный, не имеющий за спиной крепкой команды и не готовый к драке, семидесятипятилетний Галло участвовал в организации официальной коронации Готти. Мафиозный протокол требовал, чтобы босса выбирало большинство капо семьи, и, выполняя приказ Готти, Галло председательствовал на собрании большинства капо семьи через несколько дней после двойного убийства. Конклав состоялся после закрытия в ресторане Caesar's East, расположенном в нескольких кварталах от Спаркса и частично принадлежавшем одному из главных заговорщиков, Сэмми Быку Гравано. Все присутствующие знали, что Готти организовал убийство Кастеллано, но Галло и капо делали вид, что ничего не знают. Следуя сценарию Готти, Галло сокрушенно объявил, что ведется внутреннее расследование, чтобы найти и наказать убийц Кастеллано. Другим нью-йоркским семьям, продолжал он, сообщили, что Гамбино целы, сильны и едины. Пока не будет официально назначен босс, Галло, Готти и Фрэнки ДеЧикко будут временно руководить семьей. На самом деле, как понимали все капо, Готти был главным, а заговорщики договорились между собой никогда не признавать, что они нарушили кардинальное правило мафии, убив босса.

Если следователям требовалось подтверждение того, что Готти стоит у руля, они получили его в канун Рождества 1985 года. Спрятавшись в фургоне в Маленькой Италии, Джон Гурни, детектив по борьбе с организованной преступностью из Нью-Йорка, стал свидетелем поразительной сцены у клуба «Рэйвенит», старого притона Деллакроче. «Многочисленные люди, обходя других на улице, подходили прямо к Джону Готти и целовали его», — сообщил Гурни. Капо и солдаты Гамбино собрались в «Рэйвенит», чтобы открыто отдать дань уважения фактическому боссу. Его официальное посвящение состоялось на собрании двадцати капо 15 января 1986 года. Была выдвинута только одна кандидатура — Джона Джозефа Готти, и в возрасте сорока шести лет он был единогласно избран крестным отцом Гамбино.

34. «Позор им»

Стремительный взлет Джона Готти не остался незамеченным. В начале нового года он занял первое место в списке ФБР, который Брюс Моу составил для руководства Гамбино. Другие правоохранительные органы придерживались того же приоритета. Вскоре Бюро, федеральные прокуроры Бруклина и Манхэттена, окружная прокуратура Квинса и оперативная группа по борьбе с организованной преступностью штата стали натыкаться друг на друга, пытаясь получить информацию о Готти. В то время следователям было неясно, что убийство Пола Кастеллано стало побочным результатом электронного прослушивания ФБР Руджеро и требований Кастеллано прослушать спорные записи. Теперь следователи добивались разрешения на новые электронные вторжения. В какой-то момент агенты ФБР, прокуратуры Квинса и оперативной группы штата почти одновременно проникли в охотничий и рыболовный клуб Бергина, чтобы установить микрофоны, не подозревая друг о друге. Эти многочисленные электронные вторжения стали продолжением исторического, порой комичного соперничества юрисдикций, которое хронически преследовало огромное количество следственных агентств, работающих в Нью-Йорке.

Первым подразделением, поставившим жучок на нового босса Гамбино, стала оперативная группа штата. Как и ФБР и детективы прокуратуры Квинса, следователи штата вышли на информатора — арестованного мелкого наркоторговца Доминика Лофаро, просившего о снисхождении, — чья информация вызвала жучки в клубе «Бергин». Лофаро, подельник Гамбино, надел прослушку и записал разговор с Готти об азартных играх и ростовщичестве в команде Бергина. Этого было достаточно для получения разрешения суда на подслушивание в офисе Готти. На самом

деле электронные уши появились в марте 1985 года, за девять месяцев до убийства Кастеллано и задолго до того, как Готти стал главным гангстером. Микрофоны были спрятаны в двух настольных телефонах, расположенных в немаркированной витрине магазина с отдельным входом с улицы через красную дверь, рядом с магазином «Бергин». Готти превратил это помещение в свою личную каморку. Не связанное с клубом, это было место, где, по мнению следователей, Готти вел свои конфиденциальные разговоры, чувствуя себя там в большей безопасности, чем в более просторном помещении «Бергина». Оживленный и шумный клуб в остальное время служил местом для приема людей, ожидающих встречи с ним, а не для бесед о делах мафии. Следователи штата знали, что он настороженно относится к прослушиванию телефонных разговоров, но рассчитывали, что он не подозревает, что два личных телефона в его кабинете прослушиваются. Каждый разговор в его личных покоях мог быть записан микрофонами в телефонах, когда они не использовались для входящих или исходящих звонков.

Когда устройства были впервые включены, Готти занимал должность капо. Его разговоры не принесли криминальных улик, и в октябре 1985 года микрофоны были отключены. Два месяца спустя, ссылаясь на убийства Спаркса, Рональд Голдсток, глава оперативной группы, получил разрешение суда вновь активировать «жучки», спящие в телефонах. На этот раз были получены интересные результаты. Став боссом, Готти на удивление ослабил бдительность, свободно беседуя в своем кабинете с близкими товарищами о своих планах по перестройке организационной структуры «Гамбино», переназначении бойцов и перспективных назначениях в иерархии. Одним из первых заявлений в январе 1986 года стало его «адское наследие»: создание непобедимой семьи Коза Ностра. На государственных пленках записано, как Готти высмеивает консильери Джо Н. Галло, называя его милым стариком, неэффективным руководителем, которого он намеревался заменить. Однако он не собирался назначать на пост консильери соучастников Толстяка Энжа Руджеро или Сэмми Гравано. Анджело, «он недостаточно умен», — сказал Готти своему доверенному лицу, — а Гравано в возрасте сорока одного года «недостаточно стар».

Следователи штата узнали, что примерно в это же время на встрече с Руджеро Готти выбрал Фрэнка ДеЧикко своим человеком номер два, своим подчиненным боссом. Не уточняя причин, крестный отец решил временно запретить прием новых солдат. «Эти парни будут в шоке, — усмехался Готти. — Послушайте, блядь, от шести месяцев до года мы не можем сделать ни одного из них. Мы не можем сделать ни одного», — сказал он Руджеро.

В качестве инструкции для крупнейшей в стране боргаты Готти поручил Руджеро уведомить всех нижних чинов, что он будет слишком занят, чтобы обременять себя рутинными проблемами и просьбами. «Забудьте о делах здесь, — приказал он, обращаясь к самому себе. — Идите к Анджело, идите к своему шкиперу, идите к кому-нибудь еще».

Из крутящихся кассет оперативная группа узнала, что Готти переносит свою штаб-квартиру из клуба «Бергин» в Квинсе в «Равенит» в Маленькой Италии. Это был символический шаг, уведомляющий его собственную семью и другие кланы о его восхождении от провинциального капо до божества мафии. «Анджело, — объявил он, — я не приеду сюда [в Квинс]. Я буду ездить в Нью-Йорк каждый гребаный день. Прямо в Нью-Йорк. Там я [невнятное слово] с того дня, как живу, и там же умру».

В соответствии с его высоким статусом, личный образ жизни Готти претерпел значительные изменения. Будучи капо, он одевался опрятно, но в типичном вульгарном стиле, как правило, в водолазки или рубашки с открытым воротом, на груди болтался золотой или серебряный кулон. Иногда он надевал черно-серебристую куртку Oakland Raiders и мокасины. Переосмыслив себя, он принял модный стиль одежды, сочетающий цвета. Вместо ветровок и спортивных курток он теперь щеголял в сшитых на заказ двубортных шелковых костюмах Brioni и DiLisi, дополненных галстуками с цветочным рисунком ручной работы. Некогда лохматый, смущенный школьник с непарными ботинками был облачен в кашемировые пальто и шелковые носки с монограммами. Почти каждый день его серебристо-черные волосы подстригали, а выдающуюся вдовью макушку укладывали в прическу с зачесом назад. В одночасье он стал Бо Бруммелем мафии.

Если раньше он проводил большую часть времени в клубе «Бергин» и питался в простых соседских ресторанах в Квинсе и Бруклине, то теперь Готти стал часто посещать модные кафе и ночные заведения Манхэттена. Его сопровождал целый корпус мускулистых защитников, несколько похожих на массивного Луку Брази из «Крестного отца», и сопровождающие оказывали ему нескромные любезности; даже его братья Джин и Питер помогали ему надевать и снимать пальто и держали над его головой зонтики. Один из двух телохранителей сопровождал его в ресторанах и общественных туалетах, включая и выключая для него краны с водой и услужливо подавая ему свежие льняные полотенца.