Пятая могила по ту сторону света
Шрифт:
– Нет, спасибо.
И тут Эмбер растаяла. Я это по глазам видела. И по сочувствующему выражению лица. И по прижатой к груди руке. Деликатность не ее конек, что тут скажешь?
– Спасибо, Эмбер, - проговорила я, надеясь, что этого хватит, чтобы она оставила нас с Квентином наедине. – Нам только нужно было место, где мы могли бы поговорить. Если что, я тебя позову.
– О’кей, - выдохнула она, переполненная новообретенной любовью.
Ага, плавали – знаем.
Мы сели на диван цвета земли, и Квентин достал солнцезащитные очки. А я и забыла. Я же для него – как фонарь,
– Так что происходит? – спросила я, когда он придвинулся к краю дивану. – Как поживает сестра Мэри Элизабет?
Сестра Мэри Элизабет – наша с Квентином общая знакомая. У нее тоже имеется уникальный дар – она слышит разговоры ангелов. По ее словам, их хлебом не корми, только дай поболтать.
– У нее все хорошо, - ответил Квентин. Рукава крутки были ему великоваты – они прикрывали половину ладоней, пока Квентин мне отвечал. Но сами ладони уже были очень мужскими, с резкими углами и длинными пальцами. – Передавала тебе привет.
– Ой, как это мило! Передавай привет и от меня. А теперь, когда мы покончили с любезностями, выкладывай. Что происходит?
Он глубоко вздохнул:
– Раньше я видел призраков только как тени в воздухе. А теперь я вижу все. Вижу людей, их одежду. Грязь у них на ногах. Кровь в волосах.
Чтобы поддержать его, я положила руку ему на колено, пока он перечислял все, что видит. Меня немного удивило, что сестра Мэри Элизабет не позвонила мне обо всем этом рассказать. Правда, Квентин вполне мог не поделиться с ней новостями. Закончив, он уставился на меня, моргая и ожидая ответов и решения. Решения, которого у меня не было.
– Ты видишь то же, что и я, - сказала я, зная, что у меня на лице написано все сочувствие, которое я испытывала. – Ты видишь мертвых, которые не перешли и остались на Земле. Но это совсем не как в кино. Они здесь не для того, чтобы тебя напугать.
Квентин не спускал с меня глаз, надеясь, что у меня есть новости получше.
– Им, как и тебе, просто нужны ответы. Они хотят завершить то, что не успели.
– Типа неоконченные дела?
– Да. Кто тебе об этом сказал?
– Друзья в школе. Они считают, это круто, что я вижу мертвых.
Мне показалось, он почти гордится. И эта одна из причин, почему я восхищаюсь сообществом глухих так, что и описать не могу. Эти люди готовы принять тебя со всеми потрохами, как никто другой. Не важно, с каким багажом вы к ним придете. Слепота, душевные болезни, фетальный алкогольный синдром [16] , аутизм – какими бы ни были ваши проблемы, если вы относитесь к культуре глухих [17] , они примут вас как своего. Даже, судя по всему, если у вас есть способность видеть сверхъестественный мир.
16
Фетальный алкогольный синдром (ФАС) – сочетание врождённых психических и физических дефектов, которые впервые проявляются при рождении ребёнка и остаются у него на всю жизнь
17
Культура
– Я тоже считаю, что это очень даже круто.
Квентин опустил взгляд.
– Ну нормально, наверное.
– Но это может быть страшно.
– Точно.
– Ты только не забывай: они такие же, как мы. Они и были нами, просто перешли на новый уровень существования.
Он нахмурился:
– То есть они все равно что до сих пор живы?
– Практически. Только у них больше нет физического тела. И очень может быть, им не помешает хороший друг.
Квентин посмотрел мимо меня.
– Мне такое и в голову не приходило.
Я дала ему немного времени обдумать новую информацию, но он вдруг моргнул и снова уставился на меня.
– А может, они хотят попасть на небеса, но не могу тебя найти.
Я покачала головой:
– Насколько я понимаю, они меня видят из любого уголка мира.
Его глаза превратились в блюдца.
– Даже если они в Китае?
– Даже если они в Китае, - отозвалась я.
– Но как? Ведь тогда между вами целая планета! Призраки видят сквозь всякие предметы, как мы видим сквозь призраков?
– Понятия не имею. И все это странно. Я своего света не вижу, так что не представляю, как видят его они.
Квентин подобрался:
– Не видишь? Собственного света? Да он же бешено яркий!
– Не-а, не вижу.
– То есть ты видишь призраков, но не видишь своего света?
– Ага.
– Дикость какая-то. – Вдруг его губы сложились в лукавую улыбочку. – Может быть, кому-то надо покопаться у тебя в голове.
– Все вокруг мне это твердят. Понятия не имею почему.
Квентин кивнул, по-видимому, соглашаясь с упомянутыми мной людьми, поэтому, ясное дело, у меня возникло страшное желание его пощекотать. И – подумать только! – оказалось, что он боится щекотки даже больше, чем новорожденный малыш. Он смеялся и пытался оттолкнуть мои руки, но я не собиралась так запросто сдаваться. В конце концов он свернулся в клубок, а его смех звучал хрипло и невозможно приятно.
– Ты что, издеваешься над бедным мальчиком?
Я оглянулась на Куки, увешанную пакетами.
– Да так, самую малость. Он считает, что у меня проблемы с головой.
– Ну что ж, если мне нужно принять чью-то сторону…
Квентин засмеялся громче, когда я нашла особо чувствительное ребро.
– Хаааатит! – взмолился он мягким, приглушенным курткой голосом.
– Хватит? – вслух переспросила я. – И не подумаю, мистер.
Он на меня не смотрел, да и я не пользовалась жестами, так что говорила я только для своих ушей. Ну и для ушей Куки.
– Я принесла нам по порции цыпленка с соусом альфредо, спагетти и чесночный хлеб.