Пятая могила по ту сторону света
Шрифт:
– Итак, что вы сделали потом? – спросила я у Пирса и откусила кусок горячего мяса.
– Разбудил вожатых, - ответил он, опуская на тарелку кесадилью. – Они позвонили в офис шерифа. Приехал его помощник. Один. – Пирс промокнул рот салфеткой. – Вот и все. Я пытался всех убедить, что где-то там потерялась девочка, но никто мне не поверил. А помощник шерифа вообще предположил, что меня поцарапал енот или койот.
– В их защиту, - проговорила я, - для человеческих ногтей царапины должны были быть слишком глубокими, раз остались
– Вовсе нет. После всего этого началось заражение. Родители даже раньше забрали меня домой, чтобы отвезти к врачу в Альбукерке. Мне пришлось пройти курс уколов от бешенства, потому что помощник шерифа не смог отличить следы когтей от человеческих ногтей.
– Гадство, - согласилась я.
– Зато он нашел следы шин, оставленные не нашим автобусом.
– И кто их оставил?
– Кто-то из детей говорил, что на следующее утро видели пикап. Но помощник шерифа решил, что это был кто-то из работников ранчо.
– Ранчо? – переспросила я, отпив глоток чая со льдом. – Вы были на каком-то ранчо?
– Ну да. Однако я узнавал. У девочки никаких связей с работниками ранчо не было.
– А кому принадлежала та земля?
– Семье Найтов.
Все внутри меня забило тревогу. Я напряглась. В основном чтобы не свалиться на пол.
Дядя Боб сидел в таком же шоке, что и я.
– Массовое захоронение нашли на ранчо, которым владеет семья Найтов.
– Серьезно?! Погодите-ка, что-то припоминаю. – Пирс закрыл глаза и задумался. – Точно. Ранчо принадлежало Карлу Найту. У него был брат, и брат тоже владел ранчо. Где-то на юге Нью-Мексико.
– Братья, значит? – Меня обуяло хорошее предчувствие. Наконец-то что-то прояснялось. Может быть, на железобетонные доказательства и не тянет, но все-таки уже кое-что. – Ну что ж, по-моему, мы нашли очень убедительную связь.
Дядя Боб кивнул и принялся копаться в телефоне. Потом встал, чтобы кому-то позвонить и рассказать о нашей находке. Понятия не имею кому.
Куки поерзала и сцепила пальцы. Ей явно нравилось участвовать в деле, которое вот-вот раскроется. Тем более в таком душераздирающем. До подозреваемого нам было еще далеко, но мы все-таки приближались к правде, пусть и малюсенькими шажочками. А женщины в моей квартире заслуживали этого, как никто другой.
Я повернулась к Уайетту:
– Вы говорили, что были одержимы этим делом. Удалось вам что-нибудь узнать об этой девочке?
– Немного.
Меня понесло на крыльях надежды, как воздушного змея на ветру.
– Знаете, как ее зовут?
– Нет.
Конец полету.
– Но у меня тонны материалов по этому делу. Хотите их просмотреть – милости прошу.
– Вынуждена признаться, офицер Пирс, сейчас я в вас немножко влюблена.
Джемма улыбнулась – поняла, что я одобряю ее выбор.
Я изобразила широченную улыбку:
– Так может быть, прямо сейчас? Завалимся, так сказать, в вашу берлогу, не откладывая
Пирс ухмыльнулся:
– Не вопрос, - и добавил, глядя на Диби: - Если вы, сэр, не против.
Дядя Боб повесил трубку и с энтузиазмом закивал:
– Я очень даже за. Встретимся там. – И ушел опять кому-то звонить.
Да уж, любит он свой телефон.
Все дружно двинулись к жилищу офицера Уайетта Пирса. Он снимал небольшой домик с двумя спальнями в Ноб-Хилле. Симпатичный райончик. Старенький и аккуратный. Дядя Боб явился, приклеившись к телефону, но положил трубку, как только все вошли в дом.
– Я сказал Тафту сейчас же заняться новыми зацепками и связался со специальным агентом Карсон. Рассказал ей, что к чему.
– Супер! – воскликнула я. – Теперь она меня еще больше любить станет.
Мы подошли к дальней спальне, и Пирс повернулся к Джемме:
– Хочу тебя предупредить.
– О чем? – спросила она.
– Помнишь, ты спрашивала, смог ли я оставить ту ночь в прошлом? А я ответил «да»?
– Помню, - насторожилась Джемма.
– Так вот. Я немножко приукрасил действительность. – С этими словами он открыл замок и распахнул дверь.
По всей комнате были разбросаны бумажки. Окно залеплено вырезками из старых газет и фотографиями. Повсюду валялись десятки рисунков – огромные глаза за завесой спутанных светлых волос. Оказалось, Пирс неплохой художник. И действительно много лет потратил на поиски. С того дня девочка не покидала его мыслей. К тому же он явно чувствовал себя ответственным за ее исчезновение. А это никак не могло быть правдой.
– Вы же понимаете, что вашей вины в этом нет? – спросила я.
– Понимаю, - ответил Уайетт и пожал плечами.
Как по мне, ни разу не убедительно. У него и в мыслях не было сбросить с себя груз этой ответственности. Такая самоотверженность вызывала во мне восхищение, но в глазах сестры я видела беспокойство.
Мы стали копаться в записях. У Пирса имелись данные о каждой пропавшей с того дня девочке. По всей стране.
– Не знаю, поможет ли это, но думаю, что девочка была глухой, - сказала я.
– С чего вы взяли?
– Ни с чего. Просто догадка. А когда вы сказали, что пытались ее позвать, но она не реагировала, я поняла, что скорее всего так и было.
– Минуточку. – Пирс задумчиво поднял палец, потом разворошил стопку бумаг на старом ящике. – Была одна пропавшая девочка из Оклахомы. Училась в «Школе для глухих». – Найдя наконец, что искал, он передал мне фотографию: – Вот.
И я ее узнала. С фото на меня смотрело личико феи. Губки бантиком, огромные глаза. Только здесь она улыбалась, и волосы были красиво причесаны.
Я коснулась снимка кончиками пальцев и тихо сказала:
– Ее глаза. – Показала фото Куки и дяде Бобу. – Это она.