Пятьдесят на пятьдесят
Шрифт:
Воспользовавшись секундной паузой, Кейт оглядела сидящих за столом.
Смешки и ехидные полуулыбочки исчезли. Скотт и блондины в костюмах слушали – серьезно слушали. То, что Кейт собиралась сказать, звучало безумно, но она была уверена, что это может сработать. Ей просто требовалось достаточно поверить в себя, чтобы высказать это вслух.
Скотт заметил:
– При раздельных судебных слушаниях мы не знаем, какой из процессов окружной прокурор назначит первым. Возможно, сначала они рассмотрят дело Софии, и если ее признают виновной, то Драйер удовлетворится всего одним скальпом – может, и не рискнет преследовать Александру. Но у нас нет способа добиться этого. После того как будет удовлетворено наше ходатайство о раздельных разбирательствах,
Брэд, Чед и Андерсон одобрительно кивнули Скотту, а затем начали просматривать свои записи.
– Вы меня не поняли. Я предлагаю не разделять слушания, – сказала Кейт.
Скотт выглядел так, словно получил по физиономии. Голова у него откинулась назад, он нахмурился, а на лбу появились морщины.
– В каком это смысле не разделять слушания? Поскольку обвиняемые обвиняют друг друга, мы должны попытаться – иначе они просто подорвут доверие к самим себе, тыча пальцем друг в друга. Вдруг Александра решит не давать никаких показаний, а София будет свидетельствовать против нее – тогда нам крышка, – сказал Скотт.
– Это может сработать только в том случае, если Александра все-таки решит давать показания, – возразила Кейт. – Взгляните на это с другой стороны. В отдельном судебном процессе мы должны опровергнуть свидетельства, предоставленные прокурором. А в случае с совместным слушанием нам нужно победить только Софию – психически неуравновешенную наркоманку с длинной историей насилия. Александра – молодая женщина-профессионал, с безупречным послужным списком, которая абсолютно убедительно утверждает, что не имеет никакого отношения к убийству. Она не свидетельница, а просто мечта. Четко формулирующая свои мысли, заслуживающая доверия, искренняя.
– Это чертовски рискованно, – заметил Андерсон.
– Знаете старый анекдот про двух фотографов-анималистов, которые спугнули льва на африканской равнине? Тот, кто оказался ближе ко льву, мигом стащил сапоги и переобулся в адидасовские кроссовки. Другой фотограф говорит ему: «Да ты и в кроссовках льва не обгонишь». А первый ему и отвечает: «К черту льва! Я должен обогнать ТЕБЯ!»
Совещание продолжалась еще час, в течение которого сидящие за столом перебрасывались юридическими принципами и стратегиями. И наконец все уже были готовы разойтись, чтобы изложить свои замыслы в письменном виде. Причем не только представить свои стратегии Леви, но и высказать критические замечания в адрес стратегий своих коллег, как это всем было предложено. Все теперь зависело от документа, который Кейт предстояло составить. Завтрашняя встреча с Леви была ее шансом занять второе кресло в суде.
Поужинав в одиночестве всё за тем столом, Кейт лихорадочно колотила по клавишам лэптопа, выстраивая свою теорию проведения совместного судебного процесса и то и дело переключаясь между текстом служебной записки для Леви и загруженным на компьютер досье, которое их следователи подготовили на Александру.
Если б Кейт могла вести такой образ жизни, как Александра, то была бы на седьмом небе от счастья. До ареста Александра была высокой, белокурой, богатой светской львицей на манхэттенской сцене – вечеринки, лимузины, ужины и платья, о покупке которых Кейт могла только мечтать. Ее риелторский бизнес развивался словно сам по себе – она выставляла на продажу недвижимость для сверхбогатых. И сверхбогатые покупали ее, порой даже не осматривая. На глянцевых страницах журналов, посвященных сплетням и светской жизни, красовалась целая выставка ее бойфрендов, сплошь знаменитостей – баскетболисты, актеры, сыновья актеров, телеведущие и даже блогеры, прославившиеся благодаря своим скандальным подкастам. К тому же Александра была умна. У нее было все, чего можно только пожелать. Прекрасная жизнь и прекрасная одежда. «О боже, что за одежда!» – думала Кейт.
Жизнь в стиле Парк-авеню… При деньгах… В полной безопасности и полнейшей роскоши. У Александры Авеллино не было абсолютно никаких мотивов убивать своего отца. Он подарил ей жизнь,
Пробило и миновало шесть часов вечера, но никто не уходил из офиса. Эта юридическая фирма брала со своих клиентов почасовую оплату. И если ты не вносил свою долю в общую копилку этих рабочих часов, то в пять секунд оказывался на улице. Кейт отмечалась при приходе на работу в шесть утра, а выход пробивала в девять вечера. Плюс четыре рабочих часа по субботам. По воскресеньям она пребывала в отключке, отсыпаясь за всю неделю.
Только в восьмом часу домой отправился первый из младших сотрудников. Кейт посмотрела ему вслед и откинулась на спинку стула, подняв руки к потолку и выгнув спину. И в этот момент услышала, как позади нее открылась дверь кабинета Леви и прозвучали чьи-то торопливые шаги. Из кабинета Леви вышел Скотт – пружинистая походка и широкая улыбка на фотогеничном лице, – зашел в лифт и уехал вниз.
Кейт вернулась к экрану перед собой и перечитала последнее предложение, тщательно проверяя, нет ли опечаток. И в этот самый момент опять услышала, как хлопнула дверь Леви. Он редко покидал свой кабинет – обычно лишь отправляясь на какую-нибудь встречу или домой. Там у него имелся личный туалет, а небольшая армия секретарш таскала ему туда обеды и ужины, равно как и бессчетное количество стаканов охлажденного миндального молока. Обернувшись, Кейт поняла, что Леви, на ходу подтягивая штаны, направляется к ней. Когда он остановился за спинкой ее стула, она едва подавила стремление содрогнуться, почувствовав его руку у себя на плече.
– Есть какой-нибудь ответ из прокуратуры на мое встречное предложение? – спросил Леви.
– Нет, пока нет, – ответила Кейт.
– Хорошо. Послушай, Кэти, почему бы тебе не закончить все это завтра с утра? – спросил он.
Она почувствовала, как его указательный палец скользнул по ее ключице, и, не желая кричать или врезать ему локтем по яйцам, просто развернула свой стул так, чтобы оказаться к нему лицом, заставив убрать руку.
– Я не могу, мне нужно дописать кое-какие заметки для завтрашней презентации стратегии. Я скоро закончу, – сказала Кейт.
– Но тебе нужно поесть. Нужно сделать перерыв. Я знаю отличный итальянский ресторанчик совсем неподалеку от моей квартиры. И самое замечательное, что там есть доставка. Мы могли бы поехать ко мне, что-нибудь у них заказать, откупорить бутылочку вина, и ты рассказала бы мне, как видишь это дело…
На секунду – целую секунду! – мысль о том, чтобы поехать к нему на квартиру, все-таки промелькнула у нее в голове. Кейт хотела получить второе кресло. Просто ужас как хотела. Но этот момент прошел, оставив во рту неприятный привкус, которого раньше точно не было.
– Я немного отстаю со своей служебной запиской. Мне нужно еще кое-что проверить, с чисто юридической точки зрения. Простите, я и вправду хочу все это закончить и завтра произвести хорошее впечатление. Моя стратегия может показаться немного необычной, но она вполне может сработать в пользу Александры. Я и вправду думаю, что заслуживаю шанса занять второе кресло за столом защиты.
Леви отступил на шаг, сложил губы буквой «О», а затем немного помялся и сказал:
– Я только что передал второе кресло Скотту. Ты уж прости, но мне уже никак не отыграть назад. Ничуть не сомневаюсь, что стратегия у тебя боевая, но она явно не может превзойти задумку Скотта. В каком-то смысле это просто гениально. Безжалостно, что мне нравится, но при этом совершенно нестандартно. Сначала я не мог поверить в то, что он говорит, но он меня убедил. Мы не станем обращаться в суд с ходатайством о разделении слушаний. Это будет совместный процесс. Мы выставим Александру против Софии, и Александра разделает свою чеканутую сестру как бог черепаху. Как там сказал Скотт? Наденем найковские кроссовки, завидев тигра в джунглях… В этих кроссовках от тигра мы не убежим, но если обгоним другого парня, то будем в полном шоколаде. Забавно, не думаешь?