Пятьдесят оттенков хаки
Шрифт:
– И создает же бог такое дерь…
– Илья Федорович, вот документы, – удержал его от комментариев Тополевский и протянул увесистую папку.
– Она ведь и ко мне прорвалась! – побагровел от возмущения командир. – Помоги ей, видите ли, сына распределить на космодром. И это после той грязи, которую она ушатами льет на нашу семью!
– Сын-то у нее действительно хороший парень, – заступился Андрей.
– Считай, что ему крупно не повезло! – не дослушал генерал и, как отрезал, подытожил: – Дети сволочей на космодроме служить не будут! Я уже дал соответствующее
Глава двадцать третья
Стемнело. Включили уличное освещение. Маша и Андрей, не сговариваясь, посмотрели на часы.
– Приглашаю тебя в кафе! – обнял жену Тополевский. – Устроим себе романтический ужин.
– А почему нет? Ведь тебе скоро улетать.
Официантка принесла меню, сделали заказ. За столиком у входа скандалил подвыпивший клиент. Для разрешения конфликта к нему пригласили администратора. Суть его спора была не ясна, но мужчина настоятельно твердил слово «рэкет».
– Кстати, о каком таком рэкете бубнил Никита? Шутка или требуется вмешательство? – вспомнил Андрей.
– Обычный солдатский прикол. На железнодорожном переезде машинист тепловоза раскрутил его на курево. И остался мой оруженосец без любимых сигарет. А их недостаток портит ему настроение, пожалуй, даже больше, чем отсутствие женщин. Выйдя от нас, он ведь сначала в ларек свернул, а уж потом – к барышне…
…«Волга» с телевизионщиками затормозила перед переездом, где подозрительно долго маневрировал тепловоз. Железная махина без всякого на то объяснения передвигалась вперед-назад, время от времени издавая протяжные гудки. Машинист выжидательно поглядывал в сторону автомобиля. Так продолжалось с пяток минут. Олег с Машей с пониманием переглянулись и улыбнулись. Никита нахмурился, извлек из кармана пачку сигарет и собрался покинуть салон. «Воздержись», – предостерегла его Маша. Но приятель только отмахнулся и нервно затянулся. «До финиша рукой подать», – констатировал водитель, наблюдая за поединком взглядов солдата и гостя. Спустя несколько минут оператор не выдержал и посмотрел на компаньонов:
– Ну, и долго он собирается играть со мной в гляделки?
– Теперь все зависит исключительно от тебя, – усмехнулся Олег. – Солдат по номерам знает, что в машине гражданские – прикалывается.
– Что ты имеешь ввиду?
– Будет стоять на переезде, пока не угостим его сигаретами.
– Моими? – оглянувшись, с обидой в голосе уточнил пассажир.
– А я не курю, – напомнил Олег. – Маша, по-моему, тоже.
– А в объезд никак?
– Увы, дорога только эта.
– Я пыталась тебя удержать, – напомнила журналистка.
– Могла бы сказать открытым текстом.
– Можно подумать, я с ним в сговоре! Когда-то слыхала про солдатские приколы, не более того. Думала, обычные байки.
– И почему люди не летают? – Никита извлек несколько сигарет.
– Не продешеви, – иронично предостерегла Маша. – Иначе заночуем.
– Без курева я от кислородного отравления могу окочуриться!
– Поднесем к выхлопной трубе, – рассмеялся Олег.
– Все
– Просто так совпало, и нам не повезло.
– Зато ему повезло, Маня!
– Вот он и не упускает шанс! Не жмись. Ты один тут курящий.
– «Чуть что, все косой»! – Никита сунул за уши по сигарете, и шутливо поднял вверх руки. – Ну, все, служивый, твоя взяла!
Он бросил солдату пачку. Парень внимательно изучил марку сигарет, уважительно цокнул и что-то показал жестами.
– Не понял? – обернулся к сидящим в машине Никита.
– Добавки просит, – перевел Олег. – Видит твою заначку.
Возмущенный оператор протянул солдату еще две сигареты.
– Прямо рэкет в погонах, – пожаловался он партнерам.
Машинист жестом поблагодарил гостя и послал Маше воздушный поцелуй. Тепловоз дал прощальный гудок и тронулся с места.
– Поцелуи тебе, а сигареты с меня, – возмутился Никита, забираясь на заднее сидение. – И хоть бы кто заступился! Сплошные поборы: дома – гаишники, здесь – солдаты. Отпад!
– Аппетиты гаишников круче! – не удержался от комментария Олег.
– В части везете меня прямо в магазин! Я без сигарет работать отказываюсь – у меня профессия вредная!
– В магазин мы, конечно, заедем, не вопрос. Но твои любимые сигареты найдем там вряд ли, – предупредила Маша.
– Маня, ты на что это намекаешь? В войсках уже не курят?
– Ну, почему же. Просто такие сигареты в армейском магазине днем с огнем не найдешь. Солдатам папиросы выдают бесплатно, а офицерам подобные траты не по карману: их достаток оставляет желать лучшего.
– Офигеть! Министр обороны не так давно утверждал, что даже лейтенант получает штуку баксов.
– Его ввели в заблуждение, – усмехнулась Маша.
– Неужели офицерское жалование… совсем того…
– Оклад уборщицы банка раза в три выше генеральского. А российский солдат даже бомжу позавидует, – пояснил Олег.
– Иди ты! У нас же контрактная армия!
– У кого у вас? Солдат получает раз в двести меньше тебя.
– Маня, он что, меньше пачки моих сигарет зарабатывает?
– Заметь: в месяц
– Серьезно?! – поперхнулся гость. – А что руководство?
– Местное сочувствует, но как тут поможешь? Нормы довольствия устанавливает Москва. А чиновники из арбатского военного округа докладывают президенту, что армия обеспечена всем необходимым, – посетовала коллега. – И на паперти, заметь, здесь тоже не подают, так как прихожанки – жены военнослужащих. Сами нуждаются.
– Раньше офицерам платили за сложность и напряженность, – поддержал ее Олег. – И получали больше те, кто служил в далеких точках. А теперь хорошо платят только своим.
– Это кому же? – уточнил оператор.
– Судя по окладам чиновников центрального аппарата, самое напряженное место в России – Москва, – усмехнулась Маша.
– Чудеса, да и только. С телеэкранов все выглядит куда оптимистичнее. Твои коллеги, Мария, безбожно врут, – возмутился Никита.
– Но не я же! Я вообще стараюсь во всем найти позитив, а рапортовать о мнимых достижениях не умею и не желаю.