Пятьдесят оттенков хаки
Шрифт:
– Сам знаешь, чем это все может закончиться, – ввернул Рогов.
– Мы тебе не завидуем, – согласился Крылов. – Она хоть какая?
– Во! – приятель жестами изобразил внушительные габариты и отталкивающую внешность незнакомки.
Друзья покатились со смеху. В дверь настойчиво постучали. Фрау Мадам сжался от испуга и попытался залезть под кровать.
– Нельзя, – отчаянно прошептал он.
– Входите! – хором пригласили балагуры.
На пороге выросла мощная женская фигура, в сравнении с которой сказочная Кикимора была привлекательной милашкой.
– Почему ты не позавтракал? Себя надо беречь, – защебетала Вера, шурша бумагой, и оглянулась. – Где тут у вас чайник?
– Там, – кивнул в сторону коридора Крылов, – на общей кухне.
Женщина наклонилась над тщедушным тельцем возлюбленного и поднесла к губам Фрау Мадам пышную котлетку.
– Ты пока перекуси, а я приготовлю чай, – пообещала она.
Дама исчезла. Пользуясь этим, приятели спешно оделись и ретировались, прихватив по бутерброду. «Не отвертится», – сочувственно заметил Крылов. «Влип», – согласился Алексей. Друзья спустились по лестнице и помчались на мотовоз.
Глава тридцать четвертая
Тополевский битый час пытался дозвониться жене, но ее мобильный телефон был вне зоны досягаемости, а тот, что в номере, не отвечал. На связь она вышла поздним вечером и сообщила, что записывала новые воспоминания Крылова. Маша извинялась за беспокойство и искренне радовалась оригинальности отснятого материала. Пожелав ей доброй ночи, Андрей просмотрел свои записи. Он фактически завершил работу над очередной главой книги. Время было позднее, затевать работу с новыми материалами он не стал и решил отдохнуть. Но в последние недели он так часто возвращался к событиям прошлых лет, что сразу отключиться не удалось.
…На совещание в кабинете начальника космодрома собрались все прежние заместители, кроме Онищенко. Вместо него был назначен полковник Теплов. Он, Головин и Рыбаков появились вместе. Пожав руку Локтеву, заняли свои места. Тополевский и Телегин вошли следом, но руки Ярославу не подали, поздоровались кивком головы и сели поодаль. Локтев заметил это и занервничал. Его лицо стало багровым. Заглянув в свои записи, он заметил:
– Звонил командующий. Он прилетает сегодня с большой группой иностранных гостей.
– В котором часу? – уточнил Рыбаков.
– Не перебивай, Александр Владимирович. Все вопросы – потом.
– Извини, но если летят иностранцы, мне надо обеспечить режимные мероприятия.
– Знаю, – прервал его Локтев. – Их прибытие будет зависеть от погодных условий. Пока Москва добро на вылет не дает. Все остальное без изменений – ужин, музей, отдых, а утром – работа, – Ярослав посмотрел на Теплова. – Что у нас с музеем?
– Марья Андреевна
– А вы ей поменьше доверяйте, – посоветовал он. – Эту даму надо держать в ежовых рукавицах, а то совсем от рук отобьется!
– Вот бы никогда не подумал, – растерялся новичок.
– Еще не раз обожжетесь, – заверил Ярослав. – А что, ваш предшественник не поделился печальным опытом?
– Мы отклонились от темы, – беспристрастно напомнил Андрей. – Это все – частности.
– Не скажи! Как она гостей настроит, так и дела пойдут.
– Вот и не стоит ее допекать! – прервал его Тополевский. – И вообще, визит поздний. Музей может показать любой офицер.
– Может, сегодня в роли гида выступишь ты?
– Если больше некому, могу и я!
– Но Марья Андреевна всегда импровизирует…
– Хватит! – рявкнул Головин. – Далась тебе эта Маша! Что, не можешь пережить отказа?
– Да как ты смеешь! – взорвался Ярослав.
– Смею! О деле думать нужно, а не бабьи кости перемывать!
– А я о чем говорю?
– Сказал бы, если бы мы были одни! – Головин встал. – Все, закругляемся. Пора на ужин. Нам здесь до глубокой ночи куковать.
Заместители ушли, Локтев стал одеваться. Зазвонил телефон.
– Слушаю, – устало снял трубку он.
– Товарищ полковник… – послышался вкрадчивый женский голос.
– Ада Сергеевна! Хоть вы-то оставьте меня в покое!
– Слава, ты чего? Это Алина.
– Аля? Только что твой ушел. Ну, найду я на него управу!
– Найди, найди! – оживилась собеседница. – Я серьезно.
– Не понял? – растерялся Ярослав. – Ты это о чем?
– Поставь его на место! Придумай, как приструнить. А мы тебе охотно поможем…
– Не понял… Кто это «мы»?
– Да все ты понял! Все знают про роман моего мужа с известной тебе особой. Ты же сейчас командир. Отправь ее на другой космодром, вот Тополевский ужом и закрутится.
– Даже не знаю… Вряд ли его это остепенит.
– Я знаю, как его уесть. Сообщу, например, кому следует, чем он помимо службы занимается и почему дома не бывает.
– Да он же законы знает лучше нас всех, – устало возразил Локтев, – и никогда их не нарушает. Только что с ним пикировались.
– Выручай, Ярослав. Ты же умница, – льстиво вставила Алина
– А если его посадят? – испугался собственных слов полковник.
– Не посадят! Он умный, выкарабкается. А пока ему будут щипать перышки, птичка его души упорхнет в дальние края. Была проблема, и нет ее. Ведь так?
– А ты опасная женщина, Аля.
– Я просто борюсь за свою семью.
– Такими средствами?
– На войне все средства хороши! Мы и ее сына прижучим.
– Ребенка трогать – последнее дело. Ты же сама – мать.
– А вот это уже не твоя забота! Главное – прояви командирскую волю и настойчивость. Усек?
– Усек, – бросил трубку Ярослав. – Вот бабы – дуры!
Локтев закрыл окно и спустился. У входа курили заместители.
– А где Тополевский? – он оглянулся, высчитывая окна Андрея.