Пятьдесят оттенков хаки
Шрифт:
Кабина машинистов была плотно закрыта. Зинка долго и отчаянно колотила по ней кулаками, а потом и каблуками, но это не дало никакого результата. Осмотревшись, она распахнула дверцу, за которой хранился уголь, выхватила ведро и принялась стучать по двери так неистово, что пассажиры соседнего вагона повыскакивали из своих купе. Наконец, дверь заскрипела и поползла в сторону. В щели показалась седая голова.
– Тебе чего, девонька? – заволновался пожилой машинист.
– Там… У нас… Короче, ей совсем худо! – взвыла Зинка.
– Кому?
– Тетеньке одной… Рожает она. Нет, умирает!
– Так
– И то и то! – крикнула девушка, бросаясь обратно.
– Стой! – схватил ее за шиворот мужчина. – Вагон-то какой?
– Девятый! Нет, шестой! – испуганно поправилась она. – Мы вперед шли девятым…
Через несколько минут Зинка с напарницей и теплыми одеялами в руках прислушивалась к звукам из купе. Какое-то время там было подозрительно тихо. Лидия, зажав рот рукой, тихонько завыла.
– Теть Лид, ты чего? – дергая ее за рукав, расплакалась Зинка.
Вдруг внутри купе что-то пискнуло. Женщины переглянулись. Дверь приоткрылась. Проводницы, словно по команде, вытянулись по струнке. Из купе донесся отчаянный крик новорожденного. В коридор выглянули пассажиры соседнего купе. Ноги Зинки подкосились, она стала сползать вниз.
– Стоять! – скомандовала ей напарница. – Сейчас дите подадут!
Дверь осторожно приоткрылась, из нее показалась Лада. Она валилась с ног от усталости. Проведя ладонями по лицу, поправила волосы и сухо улыбнулась: «Мальчик!» Лидия растерянно кивнула и отчего-то снова перекрестилась. Обернувшись к замершим в напряжении пассажирам, она повторила: «Пацан». По вагону пробежал вздох облегчения. Ребенок снова подал голос. Лада взяла чистые простыни. Через минуту она подала шевелящийся сверток. Лидия подхватила его и крепко прижала к себе.
– Малышу нужно тепло и немного кипяченой воды, – попросила Лада. – Остановка скоро?
Зинка, едва справляясь с волнением, поднесла часы к глазам:
– Скоро, минут через десять.
– Плохо, – вздохнула врач. – Слишком долго ждать.
Зинка испуганно ойкнула и заплакала. Лидия цыкнула на нее. Из купе вывалился Алексей. Его руки и майка были в крови. Мужчина справился с дрожью в руках и, ни на кого не глядя, направился к себе. Переодевшись, он вернулся со свитером и бережно завернул малыша. Прижав затихший комок к груди, он тяжело вздохнул. По осунувшемуся лицу медика катились слезы. Сердобольная женщина из соседнего купе хотела забрать ребенка, но он не отдал.
– Она так и не пришла в себя, – прошептала Лада, глядя поверх притихших пассажиров. – Ребенка мы просто вытолкали…
Из купе донесся неясный звук. Врач стремительно метнулась к родильнице, но вскоре вышла из купе, прислонилась спиной к двери и заплакала в голос. В вагоне установилась гробовая тишина. Лидия прижала ее голову к своему плечу и стала лихорадочно гладить, словно больного ребенка.
– Нужна хорошая реанимация, – пояснила вслух Лада и отпрянула. – Скоро станция, срочно собираем вещи и девочку! – она вернулась в купе и, понимая степень ответственности, взяла ситуацию под контроль. – Малыша надо тепло укутать! – объявила она и протянула руку за одеялом.
Но Зинка, опустив глаза, спрятала его за спину:
– Как потом отчитываться? Одеяло ведь казенное.
– Спишем! –
Завернув ребенка, она вернула свитер Алексею.
– Соберите ее вещи, – попросил он.
Проводница кивнула и вошла в купе. Яркие огни за стеклом указывали на близость станции. В коридор вывели полусонную малышку. Девочка беспомощно оглядывалась по сторонам, в ее потухших глазках читался испуг. Лада присела рядом с ней, взяла в свои руки маленькие ладошки и поднесла их к губам.
– У тебя родился братик, – глотая слезы, с дрожью в голосе прошептала она, глядя девочке в глаза. – Позаботься о нем, пожалуйста. Хорошо? – малышка кивнула в ответ. – Ты сейчас сойдешь вместе с мамой. Она заболела и ей необходимо подлечиться в больнице. Но ты не бойся, доктор хороший, он вам поможет…
Кроха с испугом смотрела на незнакомую женщину. Ее губки беспомощно глотали воздух. Лада передала девочку Зинке и бросилась к себе. Из купе беспамятной пассажирки вышла Лидия с сумками в руках. Сама женщина без чувств разметалась на нижней полке. В проходе валялись кровавые простыни и полотенца. Лада вернулась с денежными купюрами в руках и положила их в сумочку роженицы. «Если выкарабкается, пригодится», – кусая губы, пояснила она. Другие пассажиры последовали ее примеру. Лида ворохом заталкивала их в сумочку родильницы. По ее побледневшему лицу катились слезы.
– Господи, как же мы ее бросим одну, без помощи? – причитала она. – Не по-людски как-то.
– Я сойду с ними, – из своего купе вышел Алексей с дорожной сумкой через плечо и взял малышку за руку.
Поезд начал тормозить. Техник положил в свободную руку конверт с ребенком и направился к выходу. Малышка, вцепившись в дверь материнского купе, заплакала. Лидия погладила ее по растрепавшимся косам, успокаивая. Женщины вагона не скрывали слез, а мужчины в волнении кусали губы. Лада бросилась в свое купе и на обрывке газеты записала координаты. Нагнав медика, она сунула записку ему в карман. «Если понадобится помощь, не стесняйтесь и срочно телеграфируйте. Или звоните, – потребовала она. – Мне важно знать, что и как сложится». Будучи не в силах говорить, Алексей в знак согласия закрыл глаза.
На платформе уже дежурила машина скорой помощи. Санитары быстро проследовали в купе, уверенными движениями переложив больную на носилки. Вошедший за ними врач поискал глазами проводницу и уточнил:
– Кто принимал роды?
– В сознание не приходила, – послышался за его спиной уверенный голос Лады. – Большая кровопотеря. Схватки так и не начались. Ребенка мы вытолкали.
Медик оглянулся. Лицо собеседницы было бледнее снега. Врач достал таблетки и почти насильно вложил их в рот Лады.
– У нее есть дочь, – шепнула она, содрогаясь в рыданиях. – Пожалуйста, спасите эту несчастную!
– Она вдова, – видя, что у Лады начинается истерика, пояснила проводница. – Все документы в сумочке, – она кивнула на Алексея.
По станционному динамику объявили об отправлении поезда. Лидия оставила Ладу на Зинку и выбежала за врачом в тамбур. Санитары усадили в машину девочку, внесли малыша и следом загрузили носилки с их матерью. Поезд стал набирать ход. Алексей спрыгнул, а Лидия выглянула из вагона и прокричала ему: