Пятница 13-ое

Палмер Бетси

— Ну, Билли, ты столько денег на эту гадость выбрасываешь, так что и мне ничего не останется. — Ее взгляд упал на приоткрытую дверь.

Она увидела тяжелые башмаки-бахилы, большущую лужу крови и страшное, окровавленное лезвие обоюдоострого топора.

— О боже, Билли, о боже, — нервно запричитала Лиана, пытаясь выбраться из машины.

Она судорожно открыла дверь, выскочила, и здесь ее настиг удар страшного обоюдоострого топора. Лезвие вошло в живот. Внутренности выпали на асфальт. Лиана, прижимая руки к животу, осунулась вначале на колени, а потом упала лицом в лужу своей же крови.

Безжалостный

убийца еще раз взмахнул тяжелым топором и развалил грудную клетку девушки. Лиана лежала на спине на асфальте, топор торчал из ее груди.

Томми проснулся поздно. Он был рад, что этой ночью его не преследовали никакие кошмарные видения. Он вылез из постели и подошел к окну. Во дворе ходили куры, бегали индюшки. Стояло спокойное сельское утро. Покосившийся забор, разъезженная машинами проселочная дорога. Все дышало спокойствием.

Томми облегченно вздохнул. Уже давно ему не было так покойно и мирно. Никогда еще до этого он не проводил такой спокойной ночи. Он потянулся и на мгновение прикрыл глаза. Когда же он вновь открыл их, то содрогнулся от ужаса: на этом мирном пейзаже стоял безжалостный убийца в пластиковой маске хоккейного вратаря, с огромным окровавленным, обоюдоострым топором в руке.

Томми сжал виски руками — видение не уходило. Все так же неподвижно стоял безжалостный убийца. Кровь застучала в висках у Томми, и он услышал удар собственного сердца: «Томми, умри, умри», — звучал в его голове голос. Он до боли сдавил свою голову руками и зажмурил глаза.

— Это все мне кажется, кажется. Этого не может быть, — шептал Томми все сильнее сжимая виски. — Я сейчас открою глаза, открою глаза и пойму, что это только видение.

Но ему не хватало силы воли, чтобы выполнить свое желание. Он боялся глянуть во двор. Но все-таки, пересиливая себя, он чуть-чуть приоткрыл веки — все так же мирно ходили куры, бегали индейки, никакого безжалостного убийцы и в помине не было.

— Это только рецидив, — вздохнул Томми. — Мое видение иногда будет навещать меня, но все реже и реже. Доктор Лютер хороший специалист. Он поможет выбраться. Да и сельский воздух, работа помогут мне. Я избавлюсь от этого страшного видения и стану вновь нормальным человеком.

Томми утешал сам себя.

Мэр городка, в официальном черном костюме и красном галстуке, расхаживал перед сотрудниками полиции. Шериф недоверчиво смотрел на этого, неприятного ему, человека. Он всегда считал мэра бездельником и бездарным пронырой, который обманул своих избирателей, чтобы на четыре года завладеть ответственным постом и делать все что угодно. А мэр все не унимался:

— Ты, Мэтью, хоть мать свою за решетку посади, если не найдешь кого другого. Мне нужен этот маньяк, который убивает людей. Ты должен его найти обязательно. У нас маленький городок, — тряс кулаками мэр. — А в маленьком городке все должно быть тихо. Ты понимаешь, шериф?

Мэт зло скривил губы. Он уже третью ночь не спал и делал все возможное, чтобы найти убийцу, но нище не оставалось свидетелей, никто не мог сказать, как выглядит этот маньяк. И шериф терялся в догадках, где он может скрываться. А то, что он бродит по окрестности и прячется где-то недалеко

было очевидно.

Шериф набрал полную грудь воздуха и растяжно проговорил.

— Я знаю, мэр, кто это.

— Кто? — изумился мэр. — Он рупором приложил руку к уху шерифа. — Я слушаю. Неужели ты такой догадливый, что знаешь, кто это сделал? И не можешь поймать его, — ехидно говорил мэр. — Так я слушаю, Мэт, кто убийца?

— Это Веселый Роджер, — проговорил шериф.

— Веселый Роджер, — засмеялся мэр. — Да ты же шериф сам присутствовал на его вскрытии, и сам мне рассказывал, как трепанировали его череп. Да ты спятил, мать твою! Тебя нужно посадить к психам. В этот сумасшедший дом. Пусть тебя опекает Тэм Робинсон и доктор Эмишли Лютер. Роджер мертв, — не унимался мэр.

— А сам ты видел его когда-нибудь? — поинтересовался шериф. — Ты сталкивался с этим убийцей лицом к лицу? Знаешь — Роджер непобедим! Сколько раз говорили, что он мертв, а он снова поднимался из могилы.

— Я не могу в это поверить, — проговорил мэр. А потом, зло усмехнувшись, взял со стола пепельницу, полную окурков и высыпал прямо на стол шерифу. — Вот твой Роджер! Он давно превратился в прах.

Мэр всунул в руки шерифу пустую пепельницу.

— Твоя задница поставлена на карту, — зло бросил он, — так что подавай мне не мертвецов, а живых подозреваемых. Иначе, тебе не усидеть в кресле шерифа!

Мэр вышел из полицейского участка. Мэт, не долго думая, бросил ему вдогонку стеклянную пепельницу, но та ударилась в закрытую дверь и разлетелась на мелкие осколки.

— Черт! — выругался шериф.

Подчиненные с недоумением смотрели на своего начальника. Никогда раньше они не видели его таким злым и беспомощным.

Тина, жизнерадостная брюнетка с пышной грудью и такими же соблазнительными бедрами, развешивала белье во дворе лечебницы. Она улыбалась, вспоминая, как несколько дней назад они с Эди убежали из лечебницы и занимались любовью на участке Хебертов. Ей всегда нравилось, когда за ними кто-нибудь подсматривал. Тогда у нее просыпалась фантазия, и она принимала самые невероятные позы. Да и Эди это заводило.

Тина аккуратно складывала белье, и только одна мысль у нее возникала при виде простынь: что на этом белье можно трахаться и трахаться очень изобретательно.

Вдруг кто-то схватил девушку сзади за плечи.

— Это ты, Эди? — весело вскрикнула Тина.

И не ошиблась, в самом деле, Эди стоял сзади.

— Ну, дурак, ты меня и испугал.

— Еще хочешь, — без долгих предисловий сказал Эди.

— Нельзя. Шериф нас убьет, если еще раз попадемся в руки этих Хебертов.

— Да ну его к черту, шерифа. Иди сюда, — подмигнул ей Эди. — Мы далеко отходить не будем.

Ну знаешь, — задумалась Тина.

Конечно, знаю, ты же мне никогда не отказывала.

А, может быть, откажу, — лукаво улыбнулась девушка.

— Ну неужели можно отказать такому парню, как я?

Эди отступил в сторону кустов и манил за собой пальцем девушку. Та, делая вид, что раздумывает, переминалась с ноги на ногу. Но Эди смотрел таким полным желания взглядом, что Тина, словно кролик за удавом, подалась следом. А Эди все отступал, все дальше и дальше манил Тину.