Пятый крестовый поход
Шрифт:
– Я стараюсь об этом не думать. Теперь вы все знаете, граф. Могу ли я надеяться, что вы никому не расскажете о том, что сейчас услышали, и что вы поможете мне доставить мою посылку в Европу?
– Конечно, ты можешь отправить Лесовика с моими людьми, как только такая возможность будет. Но почему ты не обратился с этим к Лихтендорфу, ведь он благоволит к тебе?
– Я не доверяю ему. Человек, который ставит свои амбиции превыше всего, вызывает опасения, вы же, граф, в Святой войне боретесь за идею, так же, как и я за свою. И потому вам одному я мог доверить свою тайну.
– Значит,
– Кое-кто из Братьев Новой жизни был в Египте и, пытаясь раздобыть для наших дальних экспедиций средства, вошел в контакт с коптскими христианами, а они вывели его на Али-Осириса. Видите, граф, какая ирония судьбы – христиане в борьбе с мусульманами объединяются с горсткой приверженцев древних языческих культов.
– А почему ты рассказал об Али-Осирисе именно Лихтендорфу, а не мне, Лотрингену или вообще какому-нибудь другому сеньору?
– Ну, во-первых, никого другого я в этой армии так хорошо не знаю, как вас, граф, и ваших друзей, а такие важные сведения нельзя доверять абы кому. А именно Лихтендорфу я сказал потому, что он вхож к герцогу Австрийскому, второму вождю после иерусалимского короля, если вообще не первому. А значит, тайны Али-Осириса наверняка будут хорошо оплачены.
Через некоторое время Штернберг и Эйснер расстались. Граф вернулся в лагерь, а Эйснер еще долго бродил по берегу Нила, думая о своем братстве, о том, сколько денег нужно раздобыть и как долго еще придется поступаться своими принципами, добывая их. Думал он и о Штернберге, чьи честность, отвага и прямодушие были бы так необходимы в тех далеких землях за морями. Но Эйснер понимал – граф никогда не будет с ними.
Глава пятая. Штурм Косбари
Грозная цитадель Дамиетта была расположена на расстоянии двух миль от моря, на правом берегу Нила, между рекою и озером Менсал, и укреплена двойным кольцом стен со стороны реки и тройным со стороны суши. Пространство вокруг города прорезали множество каналов, и рос пальмовый лес.
Посреди реки возвышалась башня, прозванная крестоносцами Косбари, и проход для судов был загорожен железной цепью, протянувшейся от города к башне. К тому же Косбари сообщалась с Дамиеттой мостом, по которому небольшой гарнизон постоянно получал пополнение и продовольствие.
Принц Аль-Камиль, сын египетского султана Аль-Адиля и непосредственный наместник Египта, 2 июня, находясь у себя во дворце в Каире, получил голубиной почтой письмо, в котором сообщалось о высадке крестоносцев. Он незамедлительно выступил с войсками к Дамиетте и разбил свой лагерь на несколько миль южнее города. К нему регулярно стали прибывать пополнения из Южной Сирии. Местоположение лагеря мусульман препятствовало крестоносцам перебраться на правый берег Нила по суше, в обход Дамиетты, но, так как численно арабы уступали огромной армии христиан, Аль-Камиль не давал генерального сражения.
Первый свой удар крестоносцы направили на башню Косбари. Захватив ее, можно было бы свободно переправиться на правый берег по реке.
Герцог Леопольд Австрийский и госпитальеры приготовили
Между тем третий корабль графа Адольфа фон Берга бросил якорь между городом и башней. Стрелки, расположившиеся на нем, метко били по арабам, занимающим мост. Их мертвые тела во множестве падали в Нил. Из Косбари и из Дамиетты открыли ответный огонь не только из луков, но и из труб с греческим огнем. Вскоре паруса, мачты и борта занялись ярким пламенем. Крестоносцы работали без устали и все-таки сумели погасить пожар. Весь обгорелый и унизанный стрелами корабль графа Адольфа вернулся к своим.
20 июня и 3 июля после многодневного обстрела из осадных орудий были предприняты новые штурмы башни, но все они закончились полным провалом. Единственной радостью было только то, что удалось разрушить мост, соединяющий башню с городом. В тот самый день скоропостижная смерть удалого графа Адольфа де Берга никого не насторожила, хотя лихорадка, подхваченная им непонятно как и где, свела его в могилу всего за два дня. И вот скоро весь лагерь крестоносцев находился в плену у непонятной болезни, и все больше песчаных холмиков росло на берегу Нила.
24 августа, в День святого Варфоломея, крестоносцы пошли на решительный штурм башни Косбари.
Два корабля – немецкий и фризский – были связаны вместе канатами, а чтобы они не качались, укреплены еще и бревнами. На вершине мачт поместили башню, обитую медью для предохранения от греческого огня. Под башней построили лестницу, которая была привязана и привешена толстенными канатами и выдавалась на тридцать локтей вперед носа. Эту плавучую крепость тянул за собой третий корабль – парусник.
Отряд избранных крестоносцев, в основном немцы и фризы, во главе с герцогом Австрийским погрузился на корабли и поплыл к башне. Герцог позвал с собой и Лихтендорфа, который очень обрадовался такому предложению, ибо под командованием столь прославленного сеньора в бой идти было очень почетно. Лихтендорф рекомендовал герцогу Штернберга и Лотрингена, которые Леопольду Австрийскому были уже знакомы по совету у горы Фавор. Вода в тот день в Ниле сильно поднялась, и корабли долго боролись с течением.