Пыль богов

Маяков Александр Викторович

— Дамы и господа! — начала Диана, когда зал затих, ожидая слов новоиспеченного героя империи. — Вы думаете, что я буду благодарить вас за столь высокую честь, быть удостоенной такой высокой награды! Отнюдь!

Джейме печально опустил голову. Диана все-таки устроила представление. Хотя, он её понимал и даже попытался добиться от императора переноса церемонии, но получил деликатный отказ. А просить правителя второй раз он не рискнул.

— Признаться, я не стремилась получить эту награду, — продолжила Диана, указав на орден на своей груди. — Моя цель в путешествии была иной. Я искала средство исправления своих ошибок. И так сложились обстоятельства, что я оказалась в нужное, для империи нужное время в нужном месте. Скажу честно, я была готова лично пристрелить Сэмюеля Честера. И на то у меня

были веские причины, как у подданной Британской империи. Сэмюель Честер разыскивался британскими властями во всех колониях как предатель, сепаратист и террорист. Да, это было лишь частью его легенды, чтобы втереться в доверие к властям Новой Британии. Но тогда я, мои соратники не дадут солгать, — она указала на Мияко, которая в момент, упоминаемый Дианой, пила с Бригиттой виски, разбавленный томатным соком, и никак не могла подтвердить слова Дианы, — готова была пристрелить его. Но я поверила ему. Не скажу, что полностью, просто на тот момент наши пути сошлись, и мы шли вместе, хоть и цели были разными. Правда, когда документы оказались у нас в руках, осталась только одна цель: выжить. И мы выжили. К сожалению, не все. Сэмюель погиб. По глупости, скажу я, он просто решил погеройствовать и словил шальную пулю. Мы вынуждены были оставить его на старом кладбище Пендрагона и спешно покинуть страну. Волей судьбы нас занесло во французские владения, где цель осталась та же: выжить. Мы постоянно выживали, дамы и господа. Таща за собой этот чемодан с документами. Тащили только потому, что верили: эти данные предотвратят войну. И знаете что? Все это ложь! Гнусная ложь!

Лорд Друид сделал шаг вперед в намеренье остановить Диану, но его самого остановил император, покачав головой.

— Но! — прошептал ему лорд.

— Пусть говорит, — тихо ответил император. Лорду Друиду не оставалось ничего, как вернуться на свое место рядом с Гилом. Парень испугался за Диану. Уж тут точно не стоит геройствовать, кругом охрана, которая пристрелит, не моргнув и глазом. К тому же, клинок остался дома, на церемонию взять живое оружие не позволили.

— Мы не остановили войну! — продолжила Диана. — Мы её лишь отсрочили. Отложили на неопределенный срок. Если наши враги намерены развязать войну, они её развяжут. Возможно, нам не предстоит гибнуть в этой войне, но уж нашим детям точно. К чему я все это говорю? Все мы любим. Люди, нескоты, не важно. Мы любим, любят нас. Но не всегда те, кого мы любим, и кто любит нас, с нами. Я знаю свое прозвище. Безумная баронесса. И да, я его оправдываю. Прямо сейчас! Но мое безумство лишь плод моей безрассудности. И тяжелого провала. Натаниэль Брадберри, мой дорогой Натаниэль, — по щекам Дианы потекли слезы, — он мертв. Все мои безумства ни к чему не привели. Лишь осуждение со стороны общества, на которое я плевала. Сейчас на моей груди висит орден за спасание Британии от войны, но я никого не спасла. Я не спасла Натаниэля, я не спасла вас. Мой дорогой Натаниэль мертв и вчера он был похоронен. Все что я вам дала, это отсрочка. Жалкая отсрочка на неопределенный срок. И как безумная баронесса, я призываю вас: любите своих близких сейчас. В этот самый миг. Дорожите ими и не делайте необдуманных поступков. Поверьте, судьба вам еще преподнесет подарки. А будут ли они хорошими или нет, известно только ей одной.

Она замолчала. Зал тоже молчал. Все были поражены столь дерзкой речью Дианы, а еще больше спокойствием императора, который не остановил её и не прервал. Поэтому никто не решался зааплодировать ей. Первой зааплодировала дама в дальнем углу зала. На ней было черное платье и вуаль, скрывающая лицо. Все недоуменно обернулись на неё. А она медленно подняла вуаль, открывая лицо.

— Леди Брадберри? — удивленно спросила Диана. Это была Айседора Брадберри, мать Натаниэля. Женщина осунулась, постарела.

Она подошла к Диане, которая уже спустилась со сцены и произнесла:

— Красивая речь, моя девочка.

Айседора искренне улыбнулась Диане. Она не испытывала к ней ненависти. Ненависть не вернет Натаниэля.

— Простите меня, леди Айседора, — зарыдав, произнесла Диана. Зал продолжал молчать, наблюдая за сценой. Император не знал, что и сказать. Журналисты щелкали фотоаппаратами и записывали происходящее в блокноты.

— Он

обрел покой, — тихо произнесла Айседора и, повернувшись к присутствующим, громко добавила: — Диана собственным примером показала, что такое безрассудство и верность. А на что способны вы, светские дамы? Вы готовы ради своих мужей, братьев и отцов пойти на край света?! Я знаю ответ, нет. Вы готовы лишь обсуждать наряды, модные новики и то, что нескоты последнее время стали много себе позволять! Вы не способны даже на сотую долю того, на что пошла она. И кто здесь безумен, спрошу я вас?!

Зал молчал. Тогда просто взяла Диану за руку и увела прочь. Джейме разрывался между двумя чувствами: остаться здесь и рвануть вслед за Дианой, потребовав объяснений. Он предпочел остаться здесь.

Мияко была потрясена речью Дианы. Война будет, и Диана в этом твердо уверена. Значит, все временно и она должна ценить те моменты, что находится с Гилом. Она их… ценит, наверное. Или же просто принимает это как данность, он с ней. Девушка задумалась. Ведь она могла потерять его, своего Гила, во французских колониях. Если бы она не закричала тогда, уставившись на плакаты о розыске, все могло быть иначе. Да, все обернулось хорошо, но все же.

Мияко посмотрела на Гила, который все еще стоял на сцене, ожидая награждения.

— Мы продолжим? — тихо спросил лорд Друид у императора. Тирада Дианы, а следом и Айседоры, повергли в шок всех присутствующих. Она сказала многое и даже то, за что её следуют наказать. Она усомнилась в несокрушимости Британии! Во всяком случае, так показалось лорду Друиду. Император же был иного мнения. Кристиан Эдвард V считал, что она сказала все верно. Враги не отступятся и народ вместе с аристократией должен быть готов к войне в любой момент. Еще раз сплотиться вокруг монарха! Прекрасная речь, безумная баронесса! Браво!

— Да, конечно, — кивнул он, и они приступили к награждению Гила.

— Мистер Гилберт Марлоу! — произнес император, подойдя к Гилу. — За верность британской короне, проявленную отвагу и смелость при доставке важных сведений, я Кристиан Эдвард V, награждаю вас орденом священной Британии! — он повесил на грудь Гила орден. — Отныне вы Рыцарь Большого Креста! Сэр Гилберт Марлоу!

— Благодарю! — произнес Гил.

— Желаете что-то сказать? — император указал на толпу, которая уже и не знала чего ей ждать.

— Я думаю, сегодня было сказано достаточно, — улыбнувшись, произнес Гил.

— И главное, — в ответ улыбнулся император, — сказано верно!

Надо беречь и ценить тех, кто рядом. Жаль, Маргарет так не считала. Хотя, он сам не лучше. Но зато он достиг цели, нашел Мияко и… поучаствовал в политических играх. Не стоит говорить громких слов о предотвращении войны. Диана права, они лишь отсрочили её, не более. Громкие слова пусть говорят политики и журналисты. Они лишь скромные герои, о которых вскоре забудут.

Гил посмотрел на Мияко. Девушка улыбнулась ему, он улыбнулся ей. Зал зааплодировал новому герою.

39

В Лондоне царил снежный ноябрь. Лето выдалось богатыми на события. Как хорошие, так и не очень. В первых числах июня скончался от сердечного приступа Дин Винтер. Метью остался один и уже собирался отправляться на улицу, но Диана ему снова помогла, подарив протез руки и место в военно-морской академии Британского флота. Так же она проследила, чтобы вложенные Дином средства не пропали. Старик не успел составить завещание, а Метью ему родственником и не приходился. Компаньоны старика уже подумывали поделить акции между собой, но тут вмешалась баронесса фон Штанмайер. В сентябре парень примерял мундир кадета и отправился в Портсмут, получать военное образование.

В июле разразилась война на севере Африки. Испания начала наступление на французские колонии. В нейтральные земли никто вторгаться и не подумал, но пилигримы уже заключили несколько военных союзов с племенами нескотов, готовясь в любой момент дать отпор. Негласно, Британия так же начала подготовку к войне. Хотя официально, она сохраняет нейтралитет в этом конфликте, но гарнизоны в Южной Африке приведены в полную боеготовность, а в крупные поселения нескотов и пилигримов были отправлены посланцы с целью переговоров.