«Пылающая Эмбер»
Шрифт:
Если бы я осталась и позволила ему сблизиться со мной, если бы у нас что-то началось, он бы изменял мне так же, как и Боди? Он бы ожидал, что я буду им делиться? Смогу ли я когда-нибудь по-настоящему ему довериться, даже если мы пообещаем быть верными друг другу, особенно в случае его отъездов и пребывании на вечеринке в другом клубе? Кто знает, сколько клубных девчонок они трахают, но несомненно одно — они там такие же распутные, как и те, что здесь.
Мне страшно это признавать, но я, без сомнения, могу влюбиться в того Мава, которого я встретила сегодня. Если я его полюблю, отдав ему свое сердце, а потом
Само собой, мне не стоит об этом беспокоиться, пока я не выясню, что между нами происходит. Тем не менее, мысли о нем с другой не дают мне заснуть полночи.
Глава 24
Невозможно почувствовать себя более одинокой, чем на вечеринке среди незнакомцев.
ЭМБЕР
Бетани стонет, окидывая взглядом парковку. Она так крепко ухватилась за руль и с такой силой выдыхает, что сдувает со лба свою челку.
— Как думаешь, Лил сильно расстроится, если я не появлюсь? — спрашивает она.
— Она пригрозила продать твое грязное нижнее белье на eBay и никогда больше не заглядывать к тебе по понедельникам на «Маргариту», — отвечаю я, криво ухмыляясь.
Ударяя по рулю, она шипит себе под нос:
— Черт бы ее побрал.
— Как мило, мам, — раздраженно бубнит с заднего сиденья Аксель. — Я не могу ругаться, а ты можешь?
Слегка повернувшись и бросив взгляд через плечо, она произносит:
— Ох, Аксель, только не начинай, — отвернувшись от него, она бормочет: — Когда подрастешь, можешь делать все, что угодно.
— Забей. Мы так и будем весь день сидеть в машине и ждать, когда нас хватит тепловой удар, или что?
Она протяжно выдыхает.
— Аксель, клянусь, если ты не перестанешь разговаривать со мной в таком тоне, я высажу Куколку с Меддой и отвезу тебя домой.
Он что-то бормочет, но я не могу разобрать, что именно.
В течение минуты она ничего не делает, кроме того, что пялится на клуб. Затем, взглянув на меня, говорит:
— Я не задержусь здесь надолго. Помни, что ты можешь поехать домой со мной. Если нет, то оставайся с Лил, Мавом или Гусом. С тем, кому ты доверяешь.
Это уже пятый раз, когда меня предупреждают.
— Поняла.
— Хорошо. Тогда давайте сделаем это, прежде чем я сойду с ума.
Она открывает свою дверь, а затем багажник.
Я тут же слышу рок-музыку прошлых лет, которая у меня ассоциируется с клубом. По-моему, она доносится с заднего двора, потому что звучит чересчур громко.
Я тоже выбираюсь наружу и останавливаюсь, чтобы посмотреть на свое отражение в окне машины.
Лили каким-то образом удалось укротить мои кудри. Она оставила мои волосы распущенными и уложила их на одно плечо в стиле, который, как я думала, мне не подходит, но я ошибалась. Макияж легкий выгодно подчеркивает черты моего лица, мерцающие темно-серые тени на моих веках приглушают зеленый цвет моих глаз, больше выделяя синеву.
После часового спора с Лили по поводу того, что мне надеть, я, наконец, остановила свой выбор на красных шортиках, которые приобрела на днях во время нашего похода по магазинам, и, пойдя на компромисс, надела сексуальный белый топ вместо сексуальных туфлей.
Топ без бретелек с вырезом в форме сердца. Он застегивается сзади и держится на эластичном ремешке поверх моих сисек. Он симпатичный и кокетливый, с вышитыми на нем маленькими красными вишенками. Сначала я думала, что это не мой стиль; но, с другой стороны, у меня никогда не было достаточного количества денег на покупку чего-либо, кроме поношенных вещей из секонд-хэнда, так что я не знаю, какой стиль мне подходит. Лили утверждала, что это идеальная блузка, чтобы подразнить Мава. У меня не хватило духу признаться ей, что ложь о моей девственности потерпела фиаско.
Моя обувь чуть попроще. Это коричневые босоножки. Я бы ни за что не смогла ходить на тех красных туфлях, что нашла мне Лили. У них каблуки в четыре дюйма! Я бы, в конечном итоге, не просто шлепнулась на свою пятую точку, а, скорее всего, налетела бы на какого-нибудь жуткого байкера, который затолкал бы мне эти каблуки в задницу.
Аксель открывает заднюю дверь, вырывая меня из моих мыслей. Он вылезает и с беспечным видом прислоняется к заднему крылу автомобиля, скрестив руки на груди и ногой подпирая машину. Он старается выглядеть расслабленным, но его взгляд мечется из стороны в сторону, пока он разглядывает людей, прибывающих на вечеринку, а его колено слегка подергивается.
— Аксель, помоги мне с этим, — говорит Бетани, начиная выгружать миски с салатом, который ее попросила сделать Ник. Когда он неохотно откликается на ее просьбу, я подхожу к задней двери машины. За ней я нахожу Медду, которая уже протягивает ко мне свои пухлые ручки.
— И куда мне их поставить? — слышу я, как спрашивает Аксель.
Бетани отвечает, судя по всему, сквозь стиснутые зубы.
— Почему бы тебе не найти Ник или другую старуху, и не спросить?
Я подхожу к багажнику и становлюсь свидетелем того, как они в течение минуты испепеляют друг друга взглядом, после чего Аксель, наконец, устремляется к задней части клуба.
— И оставайся там, где я смогу тебя видеть! — кричит она ему вслед.
— Мне не пять лет! — орет он в ответ.
Она издает раздраженный звук, который идет из глубины ее горла, и бормочет:
— Тогда перестань вести себя как маленький ребенок.
Эти двое все утро цапались друг с другом. Из-за этого мы опоздали на час.
Как-то на днях, за обедом, она поведала мне о том, через что ей приходится с ним проходить. Похоже, он был в порядке в течение нескольких месяцев после смерти отца, оказывал поддержку и помогал, как будто пытался занять место мужчины в доме. Затем, словно кто-то щелкнул по выключателю, и всё изменилось… он изменился. Он не хочет разговаривать с ней об этом и злится каждый раз, когда она пытается поднять эту тему. Последние несколько месяцев он задерживается допоздна, зависая с новыми друзьями, которых Бетани не одобряет, и ведет себя все более неуважительно и агрессивно по отношению к ней.