Пылающий Эдем

Плейн Белва

– Вы владелец этой реки? – вяло спросил Дамиан.

– Она никому не принадлежит. Так получилось, что она течет через мою землю.

– Как она называется?

– Спратт-ривер. В ее устье неводом ловят кильку, отсюда такое название.

– А как называется этот пляж?

– Вся бухта называется Анс-Карэ. Вы видите, она почти квадратная.

Произнося эти слова, Фрэнсис поднял глаза на две отвесные скалы, соединившиеся друг с другом под прямым углом и ограничивающие бухту с двух сторон, потом перевел

взгляд на третью сторону – пологий спуск на просторный чистый пляж.

Дамиан последовал за его взглядом:

– Фантастика! – произнес он с растущим интересом. – В свое время вы сделали хорошее приобретение! И как давно?

– Моя семья владеет этим местом триста лет. Наступило молчание. Дамиан прищурился на солнце, снова посмотрел на Фрэнсиса.

Он мне не верит, подумал Фрэнсис. Говорить было больше не о чем, он сделал несколько шагов к воде и остановился, успокоенный ее сиянием.

Волна выплеснула к его ногам морской анемон, шевеливший нежными щупальцами. Он поднял кусок плавня и осторожно тронул причудливое создание, которое сразу же свернулось в клубок.

– Что это? – подошел к нему Дамиан.

– Морской анемон.

– Подумать только! Забавное существо! Внезапно Фрэнсису стало жаль этого человека. Он не понял почему. Возможно потому, что тот был явно не на месте на пляже.

– Море полно странными существами: растениями, похожими на животных, и животными, похожими на растения. Как вы знаете, кораллы – это животные, а выглядят они, как деревья. Целые сады растут под водой.

Он не знал, зачем рассказывает все это. Наверное, из жалости к маленькому человеку, такому скучающему и высокомерному.

Всё так же оживленно переговариваясь, подошли Николас и Алеппо.

– Скала здесь прочная, – говорил Алеппо, – можно построить восьми– или даже десятиэтажное здание, приблизительно на пятьсот комнат, с пристройками, а на крыше – казино. Оттуда будет открываться изумительный вид. Такого я нигде не видел.

– Нечто вроде отеля «Ланабелл»? – сухо спросил Фрэнсис.

– «Ланабелл», позвольте заметить, ничто по сравнению с тем, что мы построим на этом месте.

– А дом? Что вы сделаете с домом? – он почувствовал стеснение в груди, как от приступа боли.

– Скорее всего, снесем его. Или устроим там клуб. И знаете еще что? На скале со стороны пляжа я сделаю лифты. Вы когда-нибудь видели что-либо подобное? Да от посетителей отбоя не будет! Посмотрите вверх! Какая отличная площадка!

Фрэнсис посмотрел, куда указывал Алеппо. С вершины известнякового утеса поднялись в воздух и устремились вниз к воде две темно-коричневые крачки. Они, наверное, увидели какую-то добычу, оставшуюся после отлива.

– Во время прилива море, я полагаю, неспокойно, – заметил Алеппо. – Можно провести дренажные рифы.

– И что?

– Если

вы осушите какой-то участок, они погибнут. Потребовались тысячи лет, чтобы эти рифы появились.

– Мистер Лютер – натуралист, – объяснил Николас непонимающему Алеппо.

– Любитель, – сказал Фрэнсис.

– Все равно.

Николас был растерян. Он извинялся. Только вот перед кем из них?

Укол обиды и злости заставил Фрэнсиса продолжить.

– В низинах между рекой и океаном много лет назад гнездились фламинго.

– Да что вы говорите, – пробормотал Алеппо.

Об этом сказал ему Патрик Курсон в тот день, когда они познакомились. И он добавил, хотя знал, что им это не интересно:

– Я пытаюсь вернуть их. Не так давно я купил две пары. Они уже подросли.

– Можно будет назвать это место «Фламинго-хилл». Нет, «Фламинго-бич», – сказал Алеппо. – Как вы думаете, можно будет посадить их в клетки? Большие красивые клетки на лугу.

– Их нельзя сажать в клетки, – сказал Фрэнсис. Зачем он позволил Николасу привезти этих людей? Николас разрядил обстановку:

– Нам лучше двинуться в путь. Заказ… Они вернулись в машину.

Они миновали старые каменные дома в центре Коувтауна: георгианские фасады и цветущие сады, затем выехали в пригород: грязные собаки, роющиеся в пыли куры, старые ржавые автомобили и бесчисленное множество детей.

Состоящее словно из одних острых углов здание отеля «Ланабелл» появилось перед ними неожиданно. Они подъехали к нему по длинной дорожке, обсаженной королевскими пальмами. Чернокожий служитель у входа улыбнулся им и послал за другим чернокожим, чтобы отогнать автомобиль.

– Вы часто здесь бываете? – поинтересовался Алеппо, пытаясь вести светскую беседу.

– Я – нет. В основном моя жена. Она проводит в городе больше времени, чем я, – он осознал, что по какой-то причине сознательно провел разграничительную линию между собой и своей женой.

В центре огромного, просторного вестибюля был сооружен фонтан с обнаженной нимфой. Вдоль стен расположились маленькие киоски, предлагающие французские духи, датское серебро, английский фарфор и шелка из Италии.

– О! – воскликнула Марджори. – Филиал магазина Да Куньи!

– Фрэнсис, – сказал Николас, – кажется, вам стоит подойти и посмотреть. Вашей жене там что-то приглянулось.

Через плечо жены Фрэнсис взглянул на бледно-голубой кулон на крученой цепи из кораллов, чего-то голубого и золота.

– Это, – у Марджори перехватило дыхание, – самое красивое ювелирное изделие, которое я видела за всю жизнь. Самое. Это бусины из сапфиров, Фрэнсис.

– Очень мило. Но я не могу этого себе позволить. Николас рассмеялся:

– Если захотите, сможете очень скоро. Они направились к ресторанному залу.