Пылающий мир
Шрифт:
— Нет, — говорю я.
Сквозь щель в занавеске потянул сквозняк. Она покрывается рябью. Солнце снаружи полностью скрывается за тёмными облаками. На стекло приклеивается лист, сорванный с деревьев, которые растут так далеко, что с высоты похожи на траву.
«Мы сделаем тебе больно».
— Вы и раньше делали.
«Мы сделаем больно людям, которых ты любишь».
— И это вы тоже делали, ублюдки, — говорит Джули, делая строгое лицо и выпрямляя спину.
Занавеска
«Детишки, — рычит другой знакомый голос. — Танцующие улыбающиеся засранцы».
Порыв ветра бьёт по зданию, грохоча оконными стёклами. Пищит рация Голубого Галстука. Он подносит её к уху. Я не могу разобрать слова на том конце провода, но слышу, что случилась беда.
— Извините, — говорит он, проскальзывая через занавеску.
Мы с Джули переглядываемся. Жёлтый Галстук по-прежнему весело улыбается, но молчит.
— Что не так? — говорит Джули. — Они будут нас пытать или нет?
Я напрягаю слух и ловлю еле слышные звуки из-за занавески. Бессловесный шёпот. Тихое бормотание.
— И? — огрызается Джули, обеспокоенная тревожным молчанием. — У меня ещё осталось девять пальцев, давайте начнём!
Я вижу, как в океане появляются барашки. Ещё один порыв ветра бьёт в башню, словно мягкий кулак, и окно рядом со мной даёт трещину. Я наблюдаю за расползающимися серебристыми линиями, хрустящими, как ломающиеся кости, и у меня появляется странная мысль:
«Песочные замки. Ты ребёнок, царствующий в замках из песка, но ты забыл о приливе».
Голубой Галстук выходит из-за занавески и молча уходит из комнаты. Жёлтый Галстук идёт следом, по-прежнему улыбаясь, а за ней идёт Чёрный Галстук, подталкивая нас вперёд.
— Эй! — кричит Джули. — Какого чёрта тут происходит?
Они заталкивают нас в лифт, и мы падаем вниз. Джули смотрит на меня дикими глазами, но я могу только пожать плечами. Пичмены слушают жужание раций, глядя на темнеющее небо. Их ухмылки начинают сползать.
Глава 31
МЫ
ГОРОД ПРОСНУЛСЯ от дневного сна. Распахнул взволнованные облачные глаза. Сквозь тёмное стекло пичменовского внедорожника я вижу людей с коробками и рюкзаками, которые бегают по улицам взад и вперёд, загружая тележки и даже навьючивая лошадей. Я вижу, как отряды Аксиомы выстраивают людей в линию. Кажется, происходит какая-то сортировка, но её принципы ускользают от меня. В результате получается две группы: люди, которые молча кивают и садятся в фургоны, и люди, которые кричат и ругаются, пока солдаты отгоняют их прочь. Время от времени слышны выстрелы, раздающиеся эхом по улицам, но их сложно расслышать из-за завывающего ветра.
Джули перестала требовать ответы. Она с отсутствующим взглядом наблюдает за хаосом вокруг.
— Когда
Она наблюдает за женщиной, сгоняющей двух ребятишек в подземный переход. Я наблюдаю за мужчиной, который пытается залезть в окно по пожарной лестнице вместе с листом фанеры, которую пытается вырвать ветер.
— Тогда это были просто люди, — говорит Джули. — Мы думали, что бежим от людей.
Пичмены останавливаются на тротуаре и ведут нас в здание. Они по-прежнему молчат, и их лица не выражают эмоций всю дорогу до этажа нашей тюрьмы.
Возможно, они затерялись в своих странных мыслях, если, конечно, способны мыслить. Я думаю, скорее всего они просто оглушены внезапной сменой задания, отключены от схемы и теперь бродят в темноте, в которой нет готового сценария.
Они открывают наручники и молча подталкивают нас к камере. Нора смотрит на нас, не находит новых увечий и делает слегка озадаченный вздох облегчения.
Эйбрам злобно зыркает на пичменов. Спраут спит на его плече. М мягко посапывает, прислонившись к стене.
Здесь, где находится только одно окно, выходящее на кирпичную стену, непонятно, что творится снаружи. Повсюду слышны завывания и треск, но не видно паники, которая распространяется по городу.
— Привет, — говорит Джули.
— Привет, — отвечает Нора. — Как прошло интервью?
— Слушай, — говорит Джули, подбегая к ней, — снаружи всё разваливается, нам нужно…
Она замолкает и глядит через плечо. Пичмены всё ещё стоят в дверях.
— Да?.. — говорит Джули. — Вам чаевые дать или что?
Они поднимают рации. Я слышу тихий ропот голосов, и их безэмоциональные лица снова усмехаются, преисполненные уверенности.
Чёрный Галстук шагает в камеру и тянется к руке Спраут. Эйбрам отталкивает его руку, встаёт и с отпихивает его с такой силой, что можно было бы сбить с ног мужчину намного больше пичмена.
— Даже не думай, — говорит он.
— Это для её же безопасности, — говорит Жёлтый Галстук с обезоруживающей улыбкой. — Если получится её переориентировать, она всегда будет в безопасности. Разве ты не этого хочешь?
— Она не Мёртвая.
— Аксиома стремится разрушить барьеры, — с гордостью заявляет Жёлтый Галстук. — По мере того, как мы разрабатываем технологии Ориентирования для разнообразных биологических состояний, традиционные категории «Живой» и «Мёртвый» всё больше становятся неразличимыми. В Новой Америке для всех найдётся место, — она лучезарно улыбается, будто она воспитательница в детском саду, которая говорит детям, что они особенные. — Даже тебе.