Пылающий символ. Том 2
Шрифт:
– Вы неверно трактуете ключевые события христианства, – сдержанно проговорил епископ.
– А у нас только два пути: рассматривать более или менее реальные факты, что мне как ученому нравится больше, либо придерживаться христианской трактовки, которая ничего общего с реальностью не имеет.
– Реально то, и вы с этим не поспорите, что главной заслугой императора Константина и его матери, царицы Елены, был созыв Вселенского собора в Никее [14] . Их деятельность положила начало строительству
14
Первый Никейский собор (325 г.) – первый Вселенский собор в истории христианства. Именно тогда Святая Троица была принята как символ веры.
Выслушав епископа, Нинель Николаевна безапелляционно заметила:
– Нет никаких сомнений, что всеми действиями Константина руководила его мать.
– В таком случае возникает вопрос, – вмешалась Элина. – Почему Святая Елена выбрала христианство? Ведь на роль государственной религии претендовал культ Юпитера или, например, Sol Invictus [15] . Любая из этих религий могла стать приоритетной.
Епископ отчетливо произнес:
– В Евангелии от Иоанна записаны слова Христа: «Видевший Меня, видел Отца». Последовав за Христом, вы придете к Богу. Последовав за иными, к кому придете? Будет ли это Бог?
15
Sol Invictus – «непобедимое солнце» (лат.) – римский культ Солнца, введенный в III веке императором Аврелианом.
– Если позволите, я изложу свою точку зрения, возможно, несколько прагматичную, – вмешалась профессорша. – Равноапостольная царица Елена, как и я, была реалисткой. Она задавала правильные вопросы и сама на них отвечала.
– Любопытно послушать… – обронил Чезарини.
– Полагаю, что вопросов, как и ответов, было всего четыре. Первый и самый главный – экономический. Христианство не требовало приношения жертв, и это нравилось людям. Они видели, что христиане, у которых бог не требует жертв, живут ничуть не хуже других.
– Так-так… Что еще?
– Второй решающий фактор – широкое распространение христианства. К тому времени треть населения Римской империи уже были христианами.
– Ну, это всего лишь статистика, которая ни о чем не свидетельствует.
– Позвольте договорить. – Нинель Николаевна строго взглянула на епископа, и тот опустил глаза.
– Прошу вас…
– Третий важный момент – кризис богов. В империи того времени распространилось неверие и безбожие, а пантеон богов разросся до невероятных размеров.
– Кажется, теперь я понимаю, – проговорила Элина. – Елена минимизировала количество культов и свела их к единообразию.
– Конечно! – подтвердила профессорша. – Так было проще держать народы в узде.
– Остался четвертый пункт, – явно скучая, напомнил Богдан.
– Да, и четвертое. Теперь это называют маркетингом. Святая Елена хорошо
– Вы, дорогая, неправильно поняли… – тихо сказал епископ.
Нинель Николаевна уточнила:
– В какой части?
– Есть притча, которая многое объясняет. Могу рассказать.
– Было бы любопытно послушать.
– Одной христианке приснился сон, в котором она пришла в лавку и увидела за прилавком ангела. «Что продаете?» – спросила женщина. «Все, что пожелаешь», – ответил ангел. И женщина попросила всего самого лучшего, о чем только может мечтать христианин: мира, любви, мудрости, счастья и свободы от страха.
– И что же ангел? – забежала вперед Элина.
– Ангел улыбнулся и ответил той женщине: «Вы, дорогая, неправильно поняли. Мы тут не фрукты продаем, а лишь семена».
– У-у-у-у, – разочарованно протянул Богдан, однако епископ продолжил:
– Получив зерно веры, мы должны его вырастить, чтобы с годами оно приносило плоды. Ну, а что касается вас, дорогая… – он взглянул на профессоршу, – я не понимаю, как можно хладнокровно препарировать догматы христианского учения и при этом оставаться православной христианкой. Вы низвели религию до уровня прислужницы власти и экономики.
– Так оно и есть, – заверила его Нинель Николаевна. – Я не следую догмам, я верю фактам и доказательствам. Я – ученый.
– Вы правы лишь в том, что дохристианские культы и религии в значительной мере имели утилитарное значение. И только христианство удовлетворило запрос человечества на духовность.
– Наука и религия не противоречат друг другу, – возразила ему профессорша. – Наука не пытается опровергнуть, что Бог сотворил небо и землю, она пытается понять, как именно это произошло.
Теофилус Чезарини неодобрительно оглядел участников трапезы и, остановив свой взгляд на Богдане, перевел разговор на то, что произошло на острове Эзр. Тот вкратце, без ненужных подробностей пересказал опасное приключение, чем в полной мере удовлетворил любопытство епископа и Ердына Экинджи.
Таким образом, к окончанию ужина страсти поостыли, и спорщики благополучно разошлись, примирившись друг с другом.
Когда Элина и Богдан покинули ресторан, им стоило немалых трудов избавиться от Ердына. Оба понимали, что им надо многое обсудить, но турок, как назло, был говорлив и весел.
Наконец, не выдержав, Богдан отвел его в сторону, сказал несколько слов, и обиженный Экинджи ушел.
– Где будем говорить? – спросила Элина.
– Пройдемся по палубе, – предложил болгарин.
Они поднялись на прогулочную палубу, и Элина спросила:
– Зачем ночью ты поднимался на скалу?
– Знал, что ты спросишь, – сказал Богдан.
– Ну, так зачем?
– Обыскать напавших. У одного в кармане нашел приемник от GPS-трекера. Они, видимо, поставили маячок на экскурсионный катер, и так нас выследили.
– Ты сказал правду Таскирану?
– Про виллу бабушки? – Богдан уверенно мотнул головой. – Абсолютную.
– А как быть с остальным?
– Не понимаю.