Пышка из другого мира, или Как стать стройнее всех
Шрифт:
— Я поняла, — поторопилась кивнуть.
— А вот дети сильно страдали, — тяжело вздохнул он. — Каждый раз, когда шимары прилетали, приходилось отпаивать их гномьими зельями. Того, что они видели, на самом деле не было. Но малыши плакали и верили в вызванные укусами видения.
— А кто наслал это проклятие?
Я приблизилась к старому котлу, к которому была привязана крышка, и опустила монетки в дыру. Мой долг в три целта считался погашенным.
— Мерзкий Трусдел! — выплюнул повар.
— Имя говорит само за себя, —
— Проклятый предатель, — Игран опустился на землю и похлопал рядом. — Некогда воин Гаррага, а теперь генерал властителя Маюра.
— Маюра? Это имя?
— Не слышала о великом королевстве орков?
— А, точно, — тихо рассмеялась я. — Вчера же в новостях было! И кого этот Трусдел предал?
— Нашего вождя, — Игран зло сжал кулаки. — Наслал проклятие, из-за которого Гаррагу пришлось уйти из Маюра. А Трусдел стал новым генералом при властителе…
— Погоди, — я даже подскочила от такой новости. — Так Гарраг — генерал?
— Лучший из лучших! — гордо свернул глазами орк, но потом потух. — Чтобы не причинять боль другим, он ушёл. Но мы, его верные воины, последовали за своим вождём! С жёнами и детьми. Осели здесь, научились жить просто. Но Гарраг ни на миг не прекращает искать спасение.
— И, кажется, нашёл, — прошептала я.
А губы сами собой растягивались в непослушную улыбку.
Мужчина получил то, чего так долго искал, но не спешил использовать Око, так же, как я не торопилась возвращаться домой.
В груди разлилось приятное тепло.
Может, он тоже влюбился?
Глава 40
Почесавшись, вспомнила, что меня укусила одна из тварей. Хорошо, что я, готовясь к ночи с Гаррагом, заранее хлебнула гномьего зелья. Иначе бы познала все прелести проклятого яда.
— А как часто прилетают шимары? — поинтересовалась у Играна. — Как вы с ними боролись?
— Они всегда появляются неожиданно, — поёжился орк. — И никогда не узнаешь, где дыра проклятия откроется в следующий раз. Как боролись? Били! Рубили, кромсали, ловили! А дети прятались. Но пока уничтожали шимар, они всё равно успевали причинить вред.
— Поэтому вы мирились с гномами? — уточнила, уже зная ответ. — Из-за их восстанавливающего зелья?
— Ага, — он погладил голову. — А ещё от него хорошо волосы растут! не поверишь, но раньше я был лысым.
Сдержала улыбку, глядя, как красуется повар. Поначалу он показался мне таким уродливым, что можно снимать в фильмах ужасов, но теперь, когда я привыкла к внешности этих существ, казался вполне симпатичным. Только до Гаррага ему, конечно, было далеко.
«А ведь вождь даже в первый день мне понравился, — вспомнила и удивилась. — Как забавно! Даже в шоке от происходящего я узнала того, кто был предназначен судьбой».
Невидимая чаша весов с надписью «остаться» покачнулась и опустилась ещё ниже. Но вторая всё
Я боялась, что для орка я лишь экзотика, с которой вождь играет от скуки.
Настоящий генерал, который был вынужден покинуть родной город и скитаться в поисках избавления от проклятия. Что будет, когда Гарраг с помощью Ока Драгга уничтожит первопричину? Я поёжилась.
— Дюймовочка Цветкова! — раздался над ухом знакомый рык.
Вскочив, я обрадованно бросилась к Гаррагу:
— Ты вернулся! Как прошло, босс? Все шимары уничтожены? Ты справился с проклятием?
Но вождь внезапно оттолкнул меня, да так сильно, что я упала на землю и удивлённо воззрилась на орка. Он казался тем же, но всё же неуловимо изменился. Взгляд стал холоден и жесток, прямо как у Турога, когда тот был жив:
— Не твоё дело, жалкая человечка!
Сердце пропустило несколько ударов, голос задрожал и прозвучал жалко:
— Гарраг? Почему ты так жесток? Что-то случилось?
— Да, — его слова были коротки, как выстрелы. — Ты мне надоела.
— Дюймовка больше не женщина вождя, — тут же зашумели другие орки.
Они окружили меня, глядя так плотоядно, что внутренности скрутились ледяным узлом. Даже Рыых жадно тянул ко мне руки:
— Я первый!
— Нет, — шевельнула непослушными губами. — Не надо… Гарраг, умоляю! Я же люблю тебя!
— Да кому нужна твоя любовь? — громогласно рассмеялся вождь. — У меня в Маюре есть жена и дети. А ты лишь на разок. Глупая человечка!
Я отползала от орков, и рыдала от ужаса и боли. В груди будто образовалась жуткая дыра, как та, из которой вылетели шимары. И вокруг тут же, будто призванные мыслью, закружились летающие твари. Они набрасывались на меня, кусая незащищённую кожу, а соплеменники Гаррага тянули ко мне руки и ухмылялись, демонстрируя жуткие оскалы.
Хотелось, чтобы шимары закусали меня до смерти до того, как орки накинутся на меня…
«Погоди, — шевельнулась мысль. — Почему я не чувствую укусов?»
Боль была дикая, но она терзала меня изнутри. Разочарование разливалось ядом, разбитое сердце ныло и пульсировало на осколках, голова взрывалась от жутких картинок того, что сейчас со мной сделают на глазах любимого человека.
И всё.
«Яд шимар, — вспомнила слова Играна, — вызывает чудовищные видения!»
— Это всё не по-настоящему, — убеждала себя шёпотом. — Этого нет. Мираж!
Боль медленно, но успокаивалась, орки всё ещё тянули ко мне руки, но дальше кошмар не развивался. И даже шимары истончились и превратились в пищащих комаров. А Гарраг становился ниже, шире, оброс животом, и в конце концов на меня уже смотрел Турог.
— Она моя! — прорычал он так, что орки разбежались, и двинулся ко мне. — Красивенькая!