Пытка любовью
Шрифт:
Всё было приготовлено для того, чтобы спокойно и незаметно убрать золотую коронку в эту промасленную тряпку, заменив её в руках на зубную коронку из нержавейки. Во время работы Игорь увидел в зеркальце заднего вида фигуру главного кума, остановившегося в дверном проёме у него за спиной. Игорь быстро и незаметно поменял золотую коронку на нержавеющую и, как увлечённый работой человек, продолжал её обработку на станочке.
Боковым зрением он увидел в зеркальце приближающуюся к нему фигуру майора Баранчина. Сапоги кума с мягкой подошвой позволили ему беззвучно приблизиться к Игорю.
– Гхм-м-м, - прозвучало у Игоря слева за спиной, и он, чуть вздрогнув, обернулся, заметив при этом еле проскользнувшую улыбку главного кума, довольного тем, что он подкрался так тихо, незаметно и неожиданно.
– Здравствуйте, гражданин начальник, - сказал Игорь, как ему и было положено при встречах с лагерным начальством. Игорь держал перед собой в грязных руках только что обрабатываемую им зубную коронку, надетую на палочку для удобства её обработки.
– Здравствуй, Григорьев, - ответил кум, медленно проговаривая слова, строго взглянув на Игоря, и переводя взгляд на рассматривание того, что было на рабочем столе, - Вижу, что занят работой. Ну и как, получается? Или ещё есть брак?
–
– Вообще брака не было, - ответил Игорь сухо, - Просто работы стало больше. Зэки поняли, что железными зубами жевать лучше, чем без них.
–
– Ну-ну, работай, - только и нашёлся кум, убедившись, что на рабочем столе кроме грязного хлама нет ничего для него интересного и подозрительного.
Он повернулся и пошёл к выходу, мельком бросая взгляд на непривлекательные для него мебель и оборудование кабинета зубного протезирования. Игорь вновь занялся работой и через несколько минут увидел за своей спиной промелькнувшую в раскрытом дверном проёме фигуру уходящего из больнички главного кума.
В послеобеденное время Игорь и Светлана тихо обсуждали визит Баранчина, и то, причастен ли к этому визиту Колода. Вечером, перед тем, как проводить Светлану из больнички, они вновь обсуждали это. Светлана сказала Игорю, что она пожалуется Конь-бабе на сердце и будет иногда заходить к Колодину в кардиологический кабинет, для снятия кардиограммы сердца. Во время этого она как-нибудь постарается разузнать его взгляды на будущее и его намерения. На том и закончилось обсуждение данной темы.
У входной двери больнички, пока Игорь ещё не открыл её, Светлана, встав на цыпочки, быстро поцеловала Игоря в губы, улыбнулась ему и тихо сказала "до завтра". Сказав ей в ответ тихое "счастливо", он раскрыл дверь и громко сказал на прощание своё обычное "до свидания, Светлана Ивановна".
А вечером он вновь в сердцах материл про себя и главного кума, и Колоду, да и вообще, всю свою жизнь, и всё то, что не позволяло ему даже какие-то несколько минут в день выражать своей любимой хотя бы маленькую частичку переполнявшей его любви к ней. Так зона начинала преподносить для него первые сочетания совокупности нежных чувств от взаимной любви с чувствами простой и безликой безысходности от длительных и неотступных духовных и душевных переживаний, зародившихся и разростающихся от мучительной любви украдкой.
ЕЩЁ
В этот день у Светланы было мало посетителей. К ней приходила покурить Антонина Петровна, которую Игорь про себя именовал "дурой по профессии". Игорь услышал из их разговора о том, что они собираются сегодня куда-то к кому-то ненадолго зайти после работы, чтобы посмотреть какие-то женские шмотки. Он понял, что вечерние минуты после работы для него сегодня потеряны, и что у него оставались для близкого общения со Светланой лишь несколько минут после обеда.
В обед Игорь съел лишь суп с плавающими в нём кое-где прожилками от тушёнки и выпил половину чая, поставив оставшийся в свою тумбочку. Пшённую кашу он отдал двум мужикам, которые оставались в его палате. Третьего вчера выписали из больнички. Мужики, естественно, были довольны таким подарком, а Игорь имел больше времени для общения со Светланой. Он сполоснул лицо и руки водой над раковиной умывальника, вытерся полотенцем, и, чтобы это не выглядело подозрительным, медленно пошёл к ней в кабинет, как на своё рабочее место.
Постучавшись и зайдя в кабинет, Игорь сразу же, придерживая вертушку, чтобы не было щелчка, закрыл замок и поставил его на предохранитель. Светлана, улыбаясь, подошла к нему и обняла его за шею. Игорь, чуть наклоняясь, взял её на руки и сел на стул, возле столика с "Самсоном", усадив её себе на колени. Он сразу же зарылся лицом в грудь любимой женщины, и по его телу прокатилась волна страсти.
Его руки как бы сами собой расстёгивали пуговицы её халата и кофточки, выпускали её грудь из розового кружевного лифчика и ласкали её обнажённое тело. И вот он вновь может ласкать и целовать эту грудь, которая в минуты одиночества часто вставала перед его глазами. Он обожал её формы, её набухшие и торчащие от страсти соски, её нежную бархатную кожу. Он ласкал и не мог насладиться этой очаровывающей его нежностью и красотой её прелестных форм, дурманящих его голову необузданной страстью.
Его "непокорный член семьи" иногда упруго напрягаясь пытался вырваться из под придавившей его ноги Светланы, и она, чувствуя это, гладила страстными движениями своих пальцев и ладоней голову Игоря, осыпающего поцелуями её вздымавшуюся от страстного дыхания грудь, шею и лицо. Руки Игоря ласкали тело любимой везде, где они только могли проникнуть в своих ласках. Они не могли остановиться и переходили от ласк обнажённой груди к ласкам тела Светланы под её кофточкой, к ласкам обворожительных бедер, обтянутых тонкими колготками, и продолжали всё это нескончаемой чередой, не находя возможности прервать своих ласк.
Игорь чувствовал по ответной страсти Светланы, что она уже жаждет его физически, как и он её, но он знал и то, что сейчас это просто невозможно и будет опасно для неё. Он осознавал и то, что напрасно разжигает любимую женщину страстью, но остановиться был не в силах. Он знал и то, что это единственные минуты для него сегодня, и не хотел проводить их никак иначе.
– О, Игорь, я уже больше не могу, - услышал он через какое-то время тихий голос Светланы, - Я не смогу прийти в себя, когда откроют санчасть.
–