Пьющий души

Маслютик Алена

— Помнишь, Тимочка, темную кладовку. Как ты меня подхватил с табуретки, крепко прижал к себе. Как шептал, что соскучился… — Даже тембр голоса, его звучание принадлежали Насти. Вот только глаза… — А потом, в клубе, помнишь? Мы танцевали, я споткнулась, ты поймал меня. Я тогда еще первый раз призналась, что люблю тебя. А как нежно ты нес меня на руках. Ах, если бы не этот противный Мишка, та ночь стала бы нашей первой. А в деревне… Ты так ловко спровадил этого прилипалу. Ах, твои руки, такие сильные, приносящие наслаждение…

Перед внутренним взором всплывали картины из памяти. И ведь она ни разу не соврала, но подавала правду под

таким углом, что безобидная шутка, переставала быть таковой. Становилась предательством. И ее глаза — глаза расчетливой актрисы, знающей свою роль — Тимур догадывался, для кого спектакль.

— По-моему, ты переигрываешь, — криво улыбаясь, проговорил Тимур. — Думаешь, кто-нибудь тебе поверит? Слишком бездарно!

— А кому надо, и так уже поверил, — лже-Настя чуть сдвинулась в сторону, и Тимур не поверил своим глазам.

Мишка хрипел, рвался вперед, скотч врезался в тело, натягивался, но не рвался. Мышцы бугрились. Глаза налились кровью.

— Не слушай ее! — закричал Тимур. — Это не Настя! Это все обман!

— Не пытайся! — девчонка с лицом Насти откинулась назад, захохотала. — Он мой! А теперь — последний штрих!

Она наклонилась и присосалась к губам Тимура. Это был самый отвратительный поцелуй в его жизни, будто два слизняка елозили по его губам, а третий пытался пролезть внутрь, тошнота подкатила к горлу. Но хуже этого, было видеть боль на лице друга. Мишка безрезультатно дернулся еще раз-другой, а потом его глаза закатились, он обмяк, голова свесилась на грудь.

— Упс, — девушка оторвалась от губ Тимура, вновь став собой, — кажется, перестаралась. Зато нашла!

Она слезла с колен парня, одернула юбочку. Тимур собрал всю слюну, какую смог, прополоскал рот и плюнул, метя в стильные сапожки. Не попал.

— Неужели не понравилось? — захохотала рыжая стерва. — А вот мне очень. Надеюсь, ты будешь интересен Мастеру. И когда начнется подготовка к Обряду, он вспомнит о моих заслугах и позволит мне поучаствовать, ну или хотя бы посмотреть, как ломается твоя душа. Ну что же ты молчишь, разговорчивый мой?

У Тимура от злости и омерзения пропал голос. Он многое хотел, и не мог сказать.

А Рыжая, между тем, подошла к своей охране. Закрыла глаза, прикоснулась к каждому.

— Вы трое отправляйтесь в этот район. Она где-то там. Найдите, задержите. Можете применять любые методы, но сосуд должен остаться целым и невредимым.

Трое синхронно кивнули.

— Так ты бери этого, ты того. Грузите в машину, по возможности не калеча. Езжайте следом. А я скоро буду.

Она улыбнулась, отступила в самый темный угол, сделала на прощание Тимуру ручкой и рассыпалась облаком легкого пепла.

Глава 19

Станислава, прибывая в некой прострации, не сразу поняла, куда они идут, а когда сообразила, резко остановилась.

— Ты что удумала? — зло спросила Станислава, догнала и тормознула Настю. — Это же дорога к дому! Ты же слышала — там они!

— Я сдамся — и мальчиков отпустят… — стараясь не встречаться взглядами, проговорила Настя.

Станиславе очень хотелось проорать что-нибудь и желательно матерное, но стоя посреди оживленной улицы, сделать это не представлялось возможным, и она выплеснула свою злость и раздражение, хорошенько встряхнув глупую девчонку, заставив ту посмотреть ей в глаза.

— Ты

что идиотка? — Станислава, будучи выше почти на голову, нависала коршуном. — Сама все уши прожужжала, какие твои преследователи коварные, не знающие жалости, жестокие существа. И теперь планируешь вот так просто сдаться, в надежде, что они пощадят кого-то, кто дорог тебе. Да они скорее прямо на твоих глазах с них шкуру живьем спустят, лишь бы тебе еще хуже было. Так вот, если это твой план — то я…

Станислава замолчала на полу слове, резко обернулась. Чей-то взгляд холодил спину, точно за шиворот опустили ледышку, и теперь она медленно сползает между лопаток, а еще откуда-то легкий ветерок нес запах разложения. Девушка медленно обернулась. В отличие от утра, город казался более живым, мимо большими и маленькими компаниями пробегали нарядно одетые люди, радостно смеялись, что-то рассказывали, перебивая друг друга. Сегодняшний праздник в честь дня рождения их любимого города вот-вот начнется на главной площади, и все спешили, боясь опоздать.

Горожане шли и шли мимо, не замечая странного человека, похожего на полуразложившийся труп, который спокойно брел против потока. Он шел по соседнему тротуару, за дорогой с оживленным движением, не глядя по сторонам, поравнялся со Станиславой, остановился, заводил головой из стороны в сторону, будто что-то услышал или запах уловил. Станислава моргнула, и вместо полуразложившегося зомби на нее уставился крупный лысый мужчина, одетый явно не по погоде, особенно не вписывались в окружающий пейзаж черный костюм и солнечные очки. Его необычная внешность всколыхнула не давние события, и в голове отчетливо прозвучал голос Насти: "… я поняла, почему меня никто не преследует. На ступеньках, полностью перегораживая проход, застыли двое абсолютно одинаковых людей: в черных костюмах и солнечных очках, одинаково лысых…"

Станислава обернулась, желая подтвердить свою догадку, и увидела, как краска стремительно сбежала со щек Насти. За мгновение до этого девушке стало любопытно, что так долго рассматривает Станислава, и она выглянула из-за ее плеча.

— Бездушный… — прошептали бледные губы ответ на незаданный вопрос.

Бездушный, между тем, повернулся всем корпусом и целенаправленно двинулся в их сторону, расталкивая людей. Больше Станислава не смотрела, цапнув Настю за руку, она побежала и свернула в первый же переулок. Вылетела на соседнюю улицу, опять повернула. Дома вокруг замелькали картинками в калейдоскопе. Переулок, еще переулок, щель между домами, шумная улица, мигающий светофор, визг тормозов, поворот, еще поворот, распахнутая калитка, дыра в заборе. Станислава бежала, пока в легких хватало воздуха, чувствуя, как с каждым шагом холодный ветер с запахом разложения, утихает. А когда ощущение, что их преследуют, сошло на нет, девушка обессилено привалилась к стене ближайшего дома. Рядом тяжело опустилась Настя, прямо на промерзшую землю.

— Нас… никто… не преследует, — пытаясь выровнять дыхание, пробормотала Настя. — Его сбила… машина, когда он… когда мы… на светофоре…

— Ты это… — дыхание Станиславы также не желало успокаиваться. — Твой брат… он когда?

Мысли скакали в голове пьяными кузнечиками, не давались в руки, не позволяли сформировать внятно вопрос.

— Не знаю, — Настя, наконец, отдышалась и поднялась с земли. — Когда эти рядом, я его не чувствую.

— Понятно, — кивнула Станислава и осторожно выглянула из-за угла.