Раб. Книга 2. Вкус свободы

Нэльте Нидейла

С ума сошла, агент Там? Ты где вообще находишься?

– Сейчас, – говорю, поднимаясь на перекладину вверх. – Пройдёшь?

– Да, – отвечает чуть хрипло, кашляет разок, молча начинает спуск.

Лучше бы я первой пошла. Снова, чёрт возьми, на поводу у эмоций! Вбивали столько лет, что на задании эмоций не существует. И вот вам результат. Первое длительное задание… сплошные эмоции, одна другой болезненнее. Не хочу, чтобы чувствовал себя ненужным и недостойным. Да и справляется превосходно, если уж на то пошло. Сколько там побегов на твоём счету? Несколько десятков.

Представляю, как тяжело, что не можешь сам решения принимать, ответственность на себя брать. Как хотела бы с тобой в паре работать, родной… Только не смогла бы, наверное. Нельзя на задании волноваться о близких.

Заткнись, агент Там, и сосредоточься. Тебе ещё отступить нужно убедительно. А гравикар, кажется, не выпускают из гаража. Твою мать.

Антер

Останавливаюсь, Тали почти сразу замечает. Где она так лазить научилась? Не зря в спортзал захаживает. Переживал, что тяжело будет, представлять-то всегда проще, чем действовать. Но нет, спокойная и уверенная, ни страха, ни волнения не заметно. Интересная женщина, необъяснимая и восхитительная. Да уж, сказал бы мне кто, о чём буду думать, вися на скобах в нескольких метрах над поверхностью, ни за что не поверил бы.

Чуть прикасаюсь к ноге, смотрит вопросительно.

– Куда? – спрашиваю, не слышит, спускается, как тут равновесие сохранить. Придерживаю, чтоб не соскользнула, повторяю: – Куда дальше? Спрыгиваем или попытаемся вернуться внутрь?

– Спрыгиваем! – отвечает. – Чтобы мокрых следов не оставлять! А там… чёрт его знает, в гараж попытаться, или сразу домой бежать. Не будут же они машину неделю удерживать.

– А с чего им вообще её удерживать? – удивляюсь. Возможно, ты была права, хотя и не верится абсолютно.

– Выехать пока не может, сигнал передаёт. Что там внизу?

Пытается заглянуть, земля уже недалеко, дождь будто ещё сильнее стал, одежда липнет к телу, холодит, пальцы совсем непослушные.

– Пару метров от последней перекладины. Сможешь?

– Обратно точно не полезу, – смеётся, оглядывая высоченное здание. Улыбаюсь. Невозможная госпожа.

Тамалия

Мой кошмар настигает почти у самой земли, Антер вдруг словно каменеет, наверное, стонет, не слышно из-за дождя. Не знаю как быть, если сейчас полезу – могу подтолкнуть, вцепился в перекладины, медленно, почти не координируя своих действий передвигается, виснет на руках, срывается вниз. Еле останавливаюсь, чтобы не кинуться сломя голову к нему, слышу вскрик. Не хватало что-нибудь сломать – заставляю себя действовать осторожно, без ненужной спешки. Повисаю на руках, спрыгиваю, земля мокрая, падаю, подползаю к Антеру.

– Чип? – спрашиваю. Кивает.

Антер

И на что ты всё время рассчитываешь? Думал только о том, как её поймать, а в итоге даже не заметил, как она спустилась. Ну слава богам, хоть не испугалась, ничего не повредила. Всё равно, получается, в самый ответственный момент этот грёбаный чип всё перечёркивает.

Похоже

на то воздействие через пульт, дрянь какая-то шандарахнула со всей дури, смотрю вверх, даже думать не хочу, что было бы, если бы чуть выше. Ненавижу.

– Встать можешь? – спрашивает, забирая сумку.

– Могу, – бурчу, ещё не хватало, чтобы ты меня тащила.

Встаю, похоже, связку потянул. Переживу. По сравнению с чипом и не боль даже. Смотрит взволнованно. Когда ты так на меня смотришь, хочется прижать покрепче к сердцу, и ни за что не отпускать. Сумасшедшая моя госпожа.

– Если что, мы воспользовались одним из этих выходов, – показывает на дверь с небольшой лесенкой, метрах в двух-трех над землей. Киваю.

– Как гравикар?

Достаёт из кармана пульт, удивляется:

– Выехал. Надо же. Хм. Будь готов, если они засекли твой чип, могут появиться.

Снова киваю. Всё равно в голове не укладывается.

Интересно, захочет ли охрана на мне отыграться, как обычно бывает?

Тамалия

Идём навстречу машине, кажется, Антер слегка прихрамывает.

Так и есть, наш гравикар сопровождает служба охраны музея. Хорошо, я уже сильно замёрзла, притворяться, что дрожу, не нужно.

– Госпожа! – бросается к нам одна из охранниц. – Мы вас везде искали! Всё нормально? Как вы вышли?

– Не знаю, – всхлипываю, – з-заблудилась… Где-то шли, шли, никого не было, спускались, у вас там прямо катакомбы! Так доооолго… – снова всхлипываю. – Пока не увидели вот такую дверь! – показываю, жестикулирую.

– Что ж вы к лифту не пошли? – качает головой.

– Я шла! Только он куда-то пропал! – сообщаю, возмущаюсь: – Кто и зачем на чип воздействовал?! Мой раб чуть меня не уронил!

– Никто не воздействовал госпожа, у нас нет таких средств, мы же не полиция. Может, он притворялся?

Ага, видела я, как он притворялся. И не примеривайся тут, как бы на него вину спихнуть.

– Дома с ним разберусь. Что у вас там случилось?

– Выясняем, госпожа. Чем мы можем вам помочь?

– Поскорее пропустить в машину! Хотите, чтобы я заболела?!

– Что вы, госпожа, – отходит с дороги.

Наконец-то садимся в гравикар, Антеру приходится исполнить ненавистную рабскую роль, подержать дверь, милый мой, с больной-то ногой… Взлетаю повыше, спешу набрать скорость. Включаю максимальный обогрев, руки ледяные. Вроде за нами никто не летит.

– Что с ногой? – спрашиваю.

– Всё нормально.

– Закатай штанину, тут где-то медик валялся.

Какое счастье, что в меня вбили привычку сразу же пополнять все необходимые запасы.

Антер

Зачем ей в машине медик, интересно? На Тарине аварий не бывает, всё же электроника контролирует. Закатываю непослушную липнущую штанину.

– Может, я сам… – начинаю.

– Мне не сложно. А тебе не удобно, – отвечает. Приятно…

В салоне уже жара, даже мокрая одежда не настолько противна. Проходим городские стены, довольно быстро летим. Не знаю, что и сказать.