Работа над ошибками
Шрифт:
«Что там произошло?» — спросил Эвааль.
«Война» — ответила Эйнрит, слегка пожав бледно-голубыми плечами.
Эвааль окинул взглядом планету и снова перевел взгляд на женщину.
«Сколько времени меня не было?».
«Почти семьдесят девять столетий» — ответила та, которая была так похожа на настоящую…
«Это значит: ты изменилась…» — Эвааль смотрел прямо в ее глаза.
«Ты даже не представляешь насколько сильно, Эвааль… Но здесь и сейчас я та, которая была в самом начале. Я — точная копия одной из ранних версий ядра. Большая часть меня настоящей сейчас в другой симуляции» —
Они стояли рядом на хрустальной плите в открытом Космосе и смотрели на планету впереди.
«О какой симуляции ты говоришь?»
«Сейчас узнаешь», — улыбнулась Эйнрит. — «Тебя там уже ждут…»
Небо над куполом амфитеатра было усыпано миллиардами звезд различных оттенков и величин светимости. Спектр и расположение их были переданы столь точно, что найти какие-либо отличия от настоящего неба Европы, окажись присутствовавшие в симуляции (все, кроме ее создательницы) на настоящем спутнике Юпитера в базовой реальности, они вряд ли бы смогли.
— …Да, Эйнрит. Мне известна эта история… — Альк смутился: для чего весь этот разговор о печально известном контакторе?
Эйнрит взглянула на Алька с сочувствием.
— Твое имя: Альресс-Ив-Эвиль-Эйн упоминает именно ее — Эйнрит, мой прообраз?
— Да. Эйнрит — мать моих родителей — Эвили и Алька-старшего…
— Почему ты выбрал именно ее имя, а не имя отца, или кого-то еще, Альк?
— Потому, что всегда восхищался ей, — выпалил Альк не раздумывая.
— …И еще потому, что тронут ее историей… — добавила аватар.
— Да. Это так. Но почему мы сейчас об этом говорим?
Эйнрит переглянулась с Ивилитой, — та уже понимала куда клонила аватар.
— Альк, тебе известно, кем тебе приходится Эвааль? — серьезно спросила Эйнрит.
«… Но, как, как такое…хм… Ведь это так просто…» — Альк начинал понимать.
Ни родители, ни Эйнрит никогда не говорили с ним об этом, а сам он никогда не допытывался: какая разница, кто твой дед, и даже кто твой отец? В конце концов, выбор делает женщина и ее право: говорить или не говорить — на кого ее выбор пал…
— Эвааль мой дед?
Аватар корабля улыбнулась, блеснув зелеными глазами.
— Да, Альк. Эвааль — отец твоих родителей и твой дед.
— Но, как…
— Какое это имеет отношение к делу?
— Да!
— Не только люди, Альк, но и корабли иногда совершают ошибки… — сказала аватар. — Я тоже допустила одну… и теперь собираюсь ее исправить…
Когда члены Совета разместились полукругом на теплых ледяных ступенях амфитеатра, Эйнрит-аватар спустилась на небольшую арену в нижней части ледяного строения.
Взгляды собравшихся были обращены к одетой в зеленую тунику, женщине: изящные, будто бы выточенные из нежно-голубого цвета камня, ноги Эйнрит были обуты в легкие голубые сандалии на несколько тонов темнее цвета ее кожи. Длинные прямые волосы черными потоками стекали на ее худощавые плечи и оканчивались чуть ниже лопаток. Эйнрит приняла внешность своего прообраза — Эйнрит-человека, — именно так выглядела она восемь тысячелетий назад.
— Вначале хочу вам представить наших новых советников…
Собравшиеся в симуляции члены Совета экспедиции сдержано приветствовали контакторов; те, в свою очередь, приветствовали Совет.
— Сейчас все вы будете подключены к основному ядру моей памяти, — обратилась к Совету аватар корабля. — Это увеличит ваши возможности анализа и обработки информации до одной миллионной скорости ядра… Вам будет предоставлен подробный отчет о Земле: история планеты и населявших ее народов; культура землян; их достижения; все, что известно о причинах упадка земной цивилизации… — вся собранная мной информация, включая и ту, которая не будет выкладываться в инфо-сети в общий доступ по причине ее чрезмерной жестокости. Прошу вас внимательно изучить и обдумать отчет и согласовать эту информацию с нашим планом действий, — закончила аватар.
После ее слов симуляция Европы растворилась и присутствовавшие в симуляции оказались в каталоге ядра памяти корабля, — в месте, которого в базовой реальности даже не существовало. Это была выделенная и заключенная в ловушке силовых полей область подпространства в которой хранилась вся информация корабля: ее личность, ее память, личности и память ее обитателей, звездные карты, схемы, инструкции, симуляции… Там не было времени, в привычном понимании пространственно-временного континуума, там была лишь изнанка реальности: безграничная и ничтожно малая одновременно. Время там воспринималось субъективно.
В ядре советники находились каждый столько, сколько кому требовалось, — кто-то провел там годы, кто-то — века, — но в ледяном амфитеатре под силовым куполом все они оказались одновременно, — все на тех же местах, кто где до того и был. Возможно, кому-то могло даже показаться, что все под куполом осталось по-прежнему, если бы этот кто-то смотрел до того на соседа или в сторону от арены, на которой стояла аватар, но смотрели все на нее, и все знали, что, после погружения в ядро к ним присоединится еще один участник.
И он присоединился. Он стоял теперь рядом с аватаром корабля и смотрел на сидевших перед ним советников блестевшими от влаги глазами.
Перед Советом экспедиции корабля по имени Эйнрит стоял тот, кто был мертв семь тысяч восемьсот восемьдесят два года.
Это был Эвааль.
Оказавшись в центре амфитеатра под прозрачным куполом, за которым мерцали звезды, Эвааль, как он был уверен в тот момент, знал все, что касалось предстоящей ему миссии. Весь тот массив знаний, с которым до этого были ознакомлены советники был им усвоен и осмыслен. На это у него ушло почти шестьсот лет субъективного времени. Он взглянул на стоявшую рядом с ним Эйнрит, и понял, что это уже не та Эйнрит. Это был лишь образ, принятый этим существом для большего удобства общения, в котором растворилась его Эйн.