Рабыня Тёмного Лорда
Шрифт:
Она прижалась к его обнажённому бедру, чувствуя, как отступает сон.
— Я очень нетерпелива, милорд, — прошептала она. — И совершенно обнажена.
Его рука властно легла ей на ягодицы.
— Я заметил.
Он откинул одеяло, и что-то тонкое, металлическое, сверкающее легло рядом с ней.
— Что это?
— Спросите ещё раз, что я делаю, и я наконец-то выброшу вас в окошко, — прошептал он ей в ухо. — Возможно, в моей рубашке. Нужно же как-то проявить к вам милосердие.
Вместо ответа она потянулась к нему,
— Думаете обо мне, одетой лишь в вашу рубашку, милорд? — дразняще произнесла она.
Он опрокинул её на спину.
— Зачем мне думать об этом? — хрипло спросил он, гладя её груди. — Вы уже вся моя.
Его пальцы легли на вершинки грудей, погладили, сжимая. Она облизнула губы.
— Пожалуйста, — выдохнула Кира. Он знал, как она любила, когда он брал их ртом, она взрывалась от этой ласки.
Тихий смех, и его рот накрыл её правый сосок. И одновременно что-то стальное и холодное обхватило левый.
Тонкая красивая клипса сжимала её сосок, заставляя его твердеть, заставляя всё её нутро сжиматься приятным спазмом, ожидая большего.
Его пальцы чуть сжали второй сосок, ущипнули, и её всю охватил жар.
— Ещё, — прошептала Кира.
Второй холодный зажим занял своё место, и она ахнула, когда он сжал её сосок. Тонкая цепочка между ними упала на полукружия грудей, и несколько секунд Тёмный Лорд смотрел, как её грудь опускалась и вздымалась.
— То, чего я и хотел, — прошептал он. — Увидеть вас такой.
— Вам нравится? — прошептала она в ответ.
— Когда вы задаёте глупые вопросы? Иногда.
Кира не сдержала улыбки.
И сама развела перед ним ноги, когда он опустился на колени перед ней.
В полутёмной спальне, с цепью и холодными клипсами в сосках, она была нагой, уязвимой
— и желанной.
И когда кончик языка коснулся её там, в самом тайном и желанном месте — самой счастливой.
Кира лежала, откинув голову, расслабленная, погружённая в его ласки, с чувствительными от зажимов сосками, с мягким ошейником на шее. И со своим мужчиной, обнажённым, сильным и опасным.
Она застонала, протягивая к нему руки — и ахнула, когда он взял её ладони и сам положил на низ её живота.
— В четыре руки, — шепнул он. — Попробуйте сначала в две.
Это было божественно. Её пальцы, неуверенно и сначала робко трогающие себя, и его язык, уверенный, направляющий её и доставляющий невозможную сладость, в которой Кира растворялась, чувствуя, как слабеют ноги и откликается всё тело.
А затем его пальцы властно взялись за её тонкие пальчики, и удовольствие достигло пика. Кира слабо вскрикнула, из последних сил сдерживаясь, будто ожидая чего — то, — и тут пальцы разошлись в стороны, и он быстро и жадно, словно дикий хищник — свою пару, начал вылизывать её между ног, не оставляя
Кира протяжно простонала. Он имел её сейчас, брал её, и неважно было, что он делал это лишь ртом: сейчас, в эту минуту, самая нежная её часть принадлежала ему полностью, а значит, принадлежала ему и она. Вся, до конца, без остатка.
Ему. Тому, кто был профессором Деннетом, тому, кто был Тёмным Лордом сейчас, но уже сделал несколько шагов к возвращению. Он узнавал её заново, и она уже чувствовала знакомое тепло. Такую родную нежность.
И страсть, перекрывающую дыхание.
— Я ваша, — прошептала она. — Возьмите меня, милорд.
Он в последний раз впился в неё, чуть прикусывая, — Кира снова охнула от удовольствия — и его рот двинулся выше, прочертив цепочку поцелуев по животу. Прямо к груди, где скованные соски ждали его.
Кира никогда так не кричала от наслаждения. Движения его рта, язык, сильный и уверенный, на вершине её груди, лёгкие движения зажимов, вырывающие у неё стоны снова и снова — стоны удовольствия, которое мешалось с болью. А потом он вошёл в неё, и она почувствовала себя на тающем плоту в безбрежном море — или падающей в ночном небе, совершенно без защиты и без опоры.
Он заставлял её чувствовать себя так. И в его власти было уронить её, дать ей утонуть — или властно поднять её голову из воды, подхватить в полёте — и распятой взять на своём ложе.
— Рональд, — прошептала она, двигаясь под ним, раскидывая бёдра, впиваясь ногтями в его плечи. — Я хочу… назвать вас по имени. Хотя бы… один раз. Можно?
— Запрещать вам, смотрю, уже поздно, — выдохнул он ей в лицо. — Но вы ещё поплатитесь. Я хочу, чтобы вы поплатились.
Она обняла его ногами.
— Я отдам вам всё, что у меня есть, милорд, — прошептала она. — И себя.
Его губы накрыли её, и больше не было слов. Только медленное, доводящее её до исступления, до экстаза движение, её стоны, делающиеся всё громче, и ритм далёкого прибоя: невидимые волны удовольствия, вздымающие их тела.
Этой ночью она не видела снов.
Глава 11
Кира рассматривала в зеркале туалетной комнаты след от ошейника. Совсем слабый и почти затёртый воротником мантии, который она специально отгладила и прижала ремешком к шее. Но он был.
И это было ещё половиной беды. След от хлыста, пусть и побледневший, тоже выделялся на бледной коже.
Кира закусила губу в панике. Райли узнает. Конечно, узнает. Он был её магом, и она нужна была ему для ритуала сегодня. А значит, он увидит её голой уже через пару часов. Увидит — и сойдёт с ума от ревности.
И именно этого, Кира была уверена, Тёмный Лорд и хотел.
Дать своему сопернику понять, что Кира на самом деле принадлежала лорду-ректору, и никому иному. Тёмному Лорду, и только ему.