Радогощь
Шрифт:
– Ну хоть колодец есть, – кивает он в сторону.
Прослеживаю за его взглядом. На небольшом участке между домами, огороженный полусгнившим забором высится оголовок колодца.
– Отлично, – слегка приободряюсь я. – Можно набрать воды.
Заходим за палисадник и открываем колодец. Всё на месте: и ведро, и цепь, а то я немного боялась, что раз поселок заброшенный, то и ведро давно утащили и цепь смотали. Игорь крутит ручку, цепь наматывается на бревно и ведро, полное чистой прозрачной воды появляется из подземных недр. Напиваемся вдоволь и наполняем опустевшие бутылки.
– Ой,
Поворачиваю голову и смотрю на дорогу. В сгустившихся сумерках едва различимая из-за черной одежды к нам навстречу медленно бредет какая-то сгорбившаяся старушка на вид все сто лет. Она опирается на длинную тонкую палку, которая аж выше её роста и заканчивается крюком.
– Здравствуйте! – кричит ей Игорь, выходя за калитку палисадника.
Старуха поднимает голову, видит Игоря и тотчас замирает на месте, испуганно оглядывая нас.
– Не подскажите… – начинает Игорь, делая к ней шаг.
Но старуха вдруг подскакивает как ошпаренная, разворачивается и опрометью несется в обратную сторону совсем не со стариковской скоростью. Не проходит и минуты, как она скрывается во тьме улицы.
– Вот и поговорили, – ухмыляюсь я, подходя к нему.
– Ага, – кивает Игорь, – но надеюсь, что мы всё-таки сможем с кем-то из местных пообщаться.
Закрываем палисадник и идем вперед по дороге. Но улица пустынна и быстро темнеет. Как-то странно и страшно находиться на улице, когда ни в одном из домов не горит свет. Вдруг где-то позади нас раздается жуткое завывание, не то собачье, не то волчье. Вздрагиваю и машинально хватаю за рукав Игоря. И тут же совсем рядом отзывается блеенье, раздвигаются кусты и перед нами появляется маленькая козочка. Её белая шерсть отчетливо выделяется во мраке ночи. Она перестает жевать молодую поросль и с любопытством оглядывает нас.
– Ну вот, живность есть, значит и люди есть, – говорит Игорь. – Идем.
– Да, поскорее бы уж найти кого-нибудь, – вздыхаю я. – А вдруг это волк выл?
Игорь хмурится, ему видать та же мысль пришла в голову. Идем вдоль домов, заглядываем в темные нежилые окна.
– Если никто тут не живет, то почему тогда стекла в окнах целы? – шепотом спрашиваю я. – Ведь обычно рамы вместе со стеклами выносят, а проемы заколачивают.
– Не знаю, – он пожимает плечами.
Доходим до более-менее цивильного дома.
– Попробуем сюда, – говорит Игорь.
Открывает калитку, входит во двор и поднимается на крылечко, стучится. Я остаюсь возле забора, осматриваю дом. В принципе такой же, как и все остальные, с виду тоже кажется заброшенным. Вон и забор местами покосился.
Никто не открывает, и Игорь долбится сильнее. Я оглядываю улицу. Вдруг мне кажется, что там, откуда мы пришли, стали расползаться какие-то черные тени. Что там такое в темноте не разобрать, но они движутся в нашу сторону. Что-то поблескивает в гуще тьмы, словно чьи-то глаза. От страха у меня мурашки бегут по спине.
– Если никого нет, то может попытаемся забраться внутрь? – дрожащим голосом предлагаю я, делая шаг к крыльцу и закрывая за собой калитку. – Лучше уж в таком доме переночевать, чем вообще без крыши над головой остаться. Не так страшно.
– Хорошо, –
И в этот момент слышится как звякают железные засовы и дверь чуть-чуть приоткрывается.
– Кто там? – доносится глухой голос.
– Извините, – говорит Игорь. – Мы заблудились. Не пустите переночевать?
– Кто такие?
– Студенты мы. В лесу потерялись, – отвечает он.
Дверь приоткрывается шире и на крыльцо выходит пожилая женщина, в наброшенной на плечи шали. Подслеповато щурится, оглядывая нас.
– Двое вас? – уточняет она.
– Угу, – кивает Игорь.
– Ну, заходите, что с вами делать, – наконец сдается она, – только побыстрее давайте.
Машет мне рукой, испуганно озираясь по сторонам. Я мигом взлетаю на крылечко и вхожу в дом за Игорем. Она юркает следом и захлопывает дверь, в темноте слышно, как она задвигает засовы, не меньше трех. Оказавшись в доме за запертыми дверьми, я облегченно выдыхаю.
– Разувайтесь тута и в горницу проходите, – распоряжается она.
– А почему у вас темно, электричества нет? – спрашивает Игорь.
– Опять на подстанции что-то стряслось, – отзывается она, – да вечно у нас так.
Слышно, как она чиркает спичкой и вот маленький огонек уже садится на свечку. Сбрасываем обувь и через узкий коридорчик попадаем в большую комнату. Окна занавешены длинными плотными темными шторами. Тут уютно: большой круглый стол посередине, диван у окна, напротив сервант с книгами и разными безделушками, этажерка, на которой стоят старинные часы и отряд маленьких фарфоровых слоников. На стене висит большая картина в орнаментной деревянной рамке, но не настоящая, репродукция. Больше похоже на иллюстрацию к детской книге. На полотне изображена баба Яга на ступе, в одной руке она держит что-то на подобии длинного копья, но это не копьё, а толстая палка с шишковатым наконечником, в другой у неё зажата березовая палка. Задерживаюсь подле картины, рассматриваю мельчайшие детали, больше привлекают мухоморы. Замечаю внизу подпись художника: «Билибин». Знакомая фамилия.
– Голодные поди? – спрашивает хозяйка, ставя на стол свечу в почерневшем серебряном подсвечнике в форме черепа. – Нагулялись поди по лесу так, что животы к спинам прилипли?
– Угу, – кивает Игорь и садится за стол.
– Голодные, – соглашаюсь я.
– Сейчас я мигом вас картошечкой накормлю, – улыбается она. – Картошка у меня – объедение.
– Спасибо вам, как вас зовут? – спрашиваю я.
– Серафима Трофимовна я, Ягодина, – отзывается она и на маленькой кухоньке, прямо за печкой от этой комнаты, загорается ещё свечка. – А вас как?
– Дарина и Игорь, – отвечаю я. – Серафима Трофимовна, может вам помочь?
– Ничего не надо, Дарина. Садись отдыхай, ноги поди ломит от беготни по лесу-то? – усмехается она. – И как вас только угораздило заблудится-то?
– Так уж вышло, – тихо отвечаю я. Мне не хочется сейчас рассказывать всю эту историю с когалами.
Она ставит сковородку на печку, откидывает крышку и сразу начинает помешивать. Божественный запах жаренной картошки разносится по дому. Питаясь в последнее время одним стряпным, а сегодня и вовсе черствыми пирожками, у меня непроизвольно текут слюнки.