Радость нашего дома

Карим Мустай

Наконец все деревца посажены. Их уже нельзя отличить от тех деревьев, которые росли здесь раньше. Мы стоим возле молодых яблонек. Я считаю: одна, две, три, четыре, пять. Всего пять деревьев. Про себя думаю: одно дерево - папе, второе - маме, это - Оксане, а вот это мне. А пятое кому?

– Кому же достанется пятая яблоня?
– спрашиваю я.

– Как - кому?
– улыбается мама.

– Четыре яблони нам четверым, а пятая кому? Мама перестает улыбаться и отвечает мне серьезно, как будто немного сердится:

– Не привыкай, мой сын, делить. Все это наше,

общее. Вот и большой сад на Бычьем лугу - тоже наш общий сад.

– Этот сад не только ваш, тетя Кюнбике, его сажала и моя мама, говорит Марат, - и я там посадил четыре дерева.

– Потому я и говорю, что это наш общий сад. Сад колхоза.

Оксана ласково теребит мамины пальцы.

– Мама...
– говорит она.

– Что, доченька?
– Мама нагибается к Оксане.

– Пусть это будет не вправду, а шутя... Кому достанется пятая яблоня?

Мама обнимает Оксану:

– Если уж и дочке моей хочется поделить, хоть и не вправду, а шутя, то скажу: пятая яблоня будет для приезжего гостя. Хорошо?

Ну конечно! Как это я и сам не догадался! Мы сейчас живем втроем, а стульев у нас пять. Чашек - двенадцать, тарелок и ложек - еще больше. Для кого же все это? Теперь-то я понимаю - для гостей! Мы очень любим, когда приходят гости. Недавно дедушка Мансур сказал: "Кто не видит в своем доме гостя, тот не знает радости".

– А теперь идите играйте, - говорит мама.
– Большое спасибо вам, дети, за помощь!

– Тетя Кюнбике, и мне спасибо, да?
– спрашивает Заман.

– Заману самое большое спасибо!
– говорит мама, целуя его.
– Ты очень хорошо работал, Заман!

– Да!
– важно соглашается Заман. Перед тем как выйти из сада, я побежал посмотреть

на свою березу. Возле нее еще не просохла вода. Там, под водой, находится мой дворец сокровищ. Ничего не поделаешь, надо ждать, когда сойдет вода.

Еще раз я остановился возле посаженных нами яблонь, выбрал самую красивую яблоньку и решил про себя: "Это будет Оксанина яблонька". И чуть-чуть погладил ее. В воротах я догнал Оксану и всех ребят. Мы взялись за руки и побежали по переулку дедушки Тимербу-лата на Полевую сторопу. Полевая сторона - это большой выгон за нашей усадьбой. Летом там пасется молодняк - телята, ягнята, жеребята. Когда мы были уже далеко, я обернулся и увидел маму - она стояла у ворот, опираясь на лопату, и смотрела нам вслед.

БАШМАКИ С КИСТОЧКАМИ

– Стадо идет!

С горы Казангул спускается стадо и поворачивает на улицу. Впереди бегут козы, за ними, толкаясь, спешат овцы. Вот как мы заигрались на Полевой стороне - уже стадо возвращается!

Мы побежали домой.

Наши ворота открыты. Они всегда широко открыты в то время, когда приходит стадо. Я и Оксана вбегаем па крыльцо, и что же мы видим? На крыльце, у самой двери, стоит палочка. Черная, деревянная, с медным наконечником. Чья же это палочка, как вы думаете? Палочка бабушки из Тимертау, вот чья!

Нам так захотелось скорей увидеть бабушку, что ми но стали трогать палочку и вбежали в дом.

Бабушка наша в красивом красном камзоле уже сидела за столом.

Оксана и я повисли у нее на шее - ведь мы не видели бабушку с самого мартовского праздника!

– Здравствуйте, мои дорогие, мои умники!
– говорит бабушка н вынимает из кармана два яичка.

Она дает нам по яичку, потом достает еще что-то, завернутое в бумагу. Нам очень интересно, что там в бумаге. Бабушка разворачивает сверток - в нем оказываются маленькие птички из теста. Вместо глаз у птичек - ягоды черемухи. Таких жаворонков умеет печь только бабушка. Мы с сестрой получаем по две птички, и, усевшись на сундук, сразу откусываем им хвосты. Я съедаю своих птичек быстрее, чем Оксана. Мама и бабушка с улыбкой смотрят на пас, переглядываются, потом мама уходит в комнату за перегородку. Она возвращается оттуда очень скоро, держа что-то за спиной.

– Это кому?
– спрашивает мама, кивая головой в левую сторону.

– А что там, мама?

– Сами увидите, - говорит бабушка.
– Отвечайте скорей.

У меня даже дыхание захватывает: что это может быть у мамы?

– Говори ты, Оксана: это кому?
– переспрашивает мама.

– Ямилю!

– А в той руке - Оксане!
– выпаливаю я.

Мама тут же протягивает нам по паре новых кожаных башмак он.

– Это привезла вам бабушка в подарок к майскому празднику, радостно говорит мама.
– Скажите спасибо.

Мы сразу поворачиваемся к бабушке и вместе говорим:

– Спасибо тебе, бабушка!

Мама берет у меня из рук один башмак п показывает бабушке подошву:

– Они сделаны в Москве! Видишь: "Москва, фабрика "Парижская коммуна".

Мама возвращает мне башмак. Ох, если бы вы видели эти башмаки! Я в своей жизни не видел более красивых. Блестящие, желтые, кожаные, с красными кисточками! Вот это башмаки так башмаки!

– Ну-ка, дети, наденьте их. Подходят ли они?
– говорит бабушка.

Мы торопливо снимаем старые башмаки.

– Подождите, - останавливает нас мама, - пусть уж все будет новое. Там, на крыльце, стоит таз с водой, помойте ноги и наденьте новые чулки.

Держа в руках красивые башмаки, мы выходим на крыльцо, садимся на ступеньку и опускаем ноги в таз.

– Когда мы будем большими, мы купим бабушке теплые, мягкие туфли. Ладпо, Ямиль?
– говорит сестренка. Она надела свои башмаки на руки и разглядывает их.
– Смотри, смотри, как красиво!

– Когда я буду большой, я стану шофером и повезу па машине бабушку, маму, папу и тебя в город, в кукольный театр, - говорю я.

– А я, когда вырасту, сошью бабушке новый камзол. На швейной машинке буду шить, тик-тик-тик-тик...
– Оксана показывает, как быстро будет стучать машинка.

– Ты, Оксана, и шубу тогда бабушке сшей, ладно? А то у нее уже старая.

Мама стучит в окно и машет нам рукой. Мы еще немножко ходим босиком по чисто вымытому крыльцу, оставляя мокрые следы, потом вытираем ноги и бежим в дом обуваться.

– Что вы там, утонули в тазу, что ли?
– говорит мама.

Вот так сказала! Разве можно утонуть в тазике с водой!