Радуйся!
Шрифт:
Но спасло меня моё знание о жизни своих предков.
О войне.
Про каждого.
В деталях.
И, сравнивая наши судьбы, я понял, что жизнь не исковеркана.
Она просто – жизнь.
Такая, какая досталась.
А вот поколение моё… Исковеркано.
Одна моя близкая подруга в соцсетях на мои извечные вопросы: «Зачем я пишу здесь? И чего хочу добиться? Что изменится от того, что я пишу? И о чём я?» – однажды ответила: «Вы один из немногих, кто „тащит“ на себе Ваше поколение».
Вот
Может быть… может быть…
Фраза меня эта поразила.
Не знаю.
Может, это и так.
Но как тащу?
Где тащу?
Куда тащу?
Не знаю.
Вот и сейчас, пишу это всё… и тащу…
Просто, может, мне было бы легче, если бы нас осталось в живых больше.
Во всяком случае, Славик бы мне точно помог.
Ведь он был мой друг…
Однажды, лет двадцать спустя, он мне приснился. Единственный раз. Повзрослевший, соответственно возрасту.
И сказал, что он жив.
А это всё была программа защиты свидетелей.
Не пожелал бы это пережить никому. Даже во сне.
Я и плакал. И обнимал его. И ненавидел за то, что за столько лет он не дал мне знать, что жив.
Вот такой душераздирающий бред был во сне…
В сорок лет…
Я молюсь за него.
Да и за всех, кого потерял.
И за тех, кто со мной.
Мой друг.
Слава Щукин.
Надеюсь, ты слышишь меня…
У этого рассказа, у единственного, нет даты.
Дата может быть любая из этих тридцати лет. Я мог его написать, когда угодно.
Хоть на следующий день после событий, описанных в нём.
Хотя… Не мог.
Надо было прожить это всё.
На плечах
Сводки-сводки-сводки с фронта…
Я тут понял, что нам дано в микроскопических масштабах почувствовать то, что чувствовали наши предки в войну. Когда каждый день приходишь к репродуктору, чтобы услышать о том, что произошло на фронте. Как далеко отогнали немца? И скоро ли Победа?
Мучительно это и страдательно очень. Ничего не меняется… Бои местного значения…
А ты всё ходишь и ходишь… И ждёшь.
И терпишь. И работаешь. И голодаешь. И мёрзнешь.
И получаешь похоронки.
И длится
Только вот последнее – не про нас.
И это – счастье.
Мы сидим на диване. В тепле. И смотрим новости по телевизору. Сводки с фронта…
Все мы помним, как в детстве жалели, что не застали то время. Что не помогли. Не били фашиста. Что не совершили подвиг.
Смешно и по-детски.
Но вот дано же нам почувствовать. В минимальном флаконе. Пробник такой.
И, тем не менее, многие из нас не выдерживают.
Срываются. «Почему так медленно?!» «Раздолбать всех и всё ракетами!»
Уже срываемся…
Так хочется выкрикнуть слово «ПОБЕДА!!!»
История, как известно, идёт по спирали. И вот она пришла в эту точку.
Точку, куда наши деды подсадили нас на своих плечах.
Как тогда на параде, когда мы были маленькими.
И суть этой спирали заключается в том, что всё то же самое. Всё повторяется. Только по-другому. Несравнимо легче всё.
Чем становишься старше, тем больше осознаёшь то, что они для нас сделали. Проникаешься глубиной этого смысла. И благодарность возрастает до невероятных размеров.
Они не только вынесли на своих плечах самую страшную, самую чудовищную войну в истории человечества. Не просто дали возможность нам жить.
Не просто спасли…
Они вернулись с фронта и подняли лежащую в руинах страну, чтобы нам было где жить.
Но и этого мало!
Они создали самое совершенное оружие, которое позволило нам так долго жить без войны.
Они дали нам право быть наследниками Победы.
Просто так. Без всяких на то наших усилий.
Гордиться. Быть свободными. И независимыми. Жить!
Невероятно!
Поистине – поколение Титанов.
Но вот история совершила свой круг.
Мы в той точке.
И можем это переживать и гордиться собой. Своей страной. Своей армией.
Без тех нечеловеческих усилий.
Но всё же нам дано. Дано почувствовать.
Примерить на себя.
Как тогда. В детстве. В мечтах.
У каждого поколения – своя война.
Да…
Всё почти как тогда.
Почти…
Мы до сих пор у них на плечах.
Даже сейчас.
Как тогда. В детстве.
На параде Победы, которую мы все сейчас так ждём.
31.03.2022
Сочинение ко дню Победы
На фото – мой дед.
Осипов Иван Дмитриевич.
Питерский рабочий. Коммунист.
Перед уходом на Финскую.
Вернулся с обморожением ноги. Работал мастером на заводе. У него была бронь по ранению и от завода.
Ушёл на фронт в первые же дни войны.