Рагнарёк. Книга 1
Шрифт:
— Я уже слушаю тебя, лишенный смерти.
— Славно, — буркнул я. — Но тогда называй меня по имени… Если даже ты больше не желаешь, чтобы я остался твоим ярлом.
Рагнар не ответил — но взгляд его оказался красноречивее любых слов. Он явно все еще не против был бы выпустить мне кишки… Но хотя бы больше не пытался.
— Мой народ пришел в мир людей не так давно…
— Две зимы назад, — кивнул Рагнар. — Это мне известно. Но кто вы такие? И что вам нужно? Ты… ты из Йотунхейма, Антор?
— Я что, так похож на ледяного великана? — огрызнулся
— Как такое вообще возможно? — Рагнар помотал головой. — Ветви и корни Мирового Древа пронизывают все сущее…
— Это не так, друг мой. — Я стащил с плеч плащ и постелил его прямо на снег. — Миров великое множество. И в одном из них живет… жил тот, кто сотворил все, что ты видишь. И многое другое — все, что еще будет и то, что существовало еще до начала времен. Даже до того, как родились первые из богов и великанов.
Романов, пожалуй, посмеялся, услышав бы мои неловкие потуги в двух словах объяснить неписю настоящую историю происхождения мира «Гардарики». Но Рагнар внимал каждому моему слову… и пока даже не лез с вопросами.
— Для него все Девять Миров — лишь песчинки. Один лишь его вдох может длиться сотни человеческих лет, — продолжил я. — Он существует уже так давно, что помнит рождение старших богов и даже самого великана Имира, первого из Гримтурсенов так, будто это было вчера.
— Уж не его ли называют Создателем или Извечным?.. — пробормотал Рагнар, кое-как устраиваясь на моем плаще. — Мне приходилось что-то подобное… от Рунольва. Скажи — у Создателя есть имя?
Алекс Романов. Хотя ты, возможно, видел его в облике бродяги-Гримнира.
— Есть, — кивнул я. — Но чтобы лишь только произнести его, мне пришлось бы потратить все время, оставшееся до захода солнца.
— Пусть так. — Рагнар чуть склонил голову. — Но из какого мира приходят такие, как ты, Антор?
И что прикажете отвечать на такое? Снова врать? Или хотя бы попытаться облечь правду в ту форму, которую сможет понять Рагнар, чьи предки веками рождались и умирали в мире, который возник в могучих электронных мозгах компьютеров «R-Corp» всего каких-то два-три года назад? Что я вообще могу сказать ему сейчас?
Привет, мой вымышленный друг. Тебя на самом деле не существует. Ты — впрочем, как и весь мир — лишь строчки кода, последовательность импульсов, бегущих по внутренностям машины настолько сложной, что тебе не хватит жизни понять, как она устроена. Персонаж игры, созданный для развлечения таких, как я, гениальным программистом. А я — бездарный скальд. Жалкий и беспомощный в своем мире, но в этом получивший крепкое тело, дар Видящего и — по нелепой случайности — ключ от всех дверей, кусочек абсолютной власти, а заодно и исчезающе-крохотный шанс изменить все раз и навсегда.
Нет, такого ему точно не выдержать. Рагнар или спятит, или снова попытается меня прикончить… А скорее всего — и то, и другое.
— Я… Все лишенные смерти приходят из родного мира Создателя, —
— Вот как. — Рагнар нахмурился. — Так твой народ — боги? И вы старше тех, кого мы почитаем?
— Нет, — вздохнул я. — У меня нет и крупицы могущества Создателя. В своем мире я обычный смертный… и я немногим старше тебя.
— Значит, не все лишенные смерти одинаковы? — Рагнар тряхнул головой — похоже, понимание давалось ему с трудом. — Зачем вы пришли в наш мир? Что вам нужно? Неужели Создатель не подарил вам достаточно земли и богатств?
Действительно — что нам здесь нужно? И стоит ли говорить, что большинство игроков здесь только ради развлечения?
— В нашем мире мы все смертны. А здесь обретаем вечную молодость… — Я говорил неторопливо, старательно подбирая слова. — Тот, кто называет себя конунгом Сивым, жаждет власти, что выше власти бессмертных богов. И если получит ее — останется здесь навсегда.
— Лишенные смерти сильны… — Рагнар недоверчиво посмотрел на меня. — Вы не знаете усталости и не чувствуете боли. Твой дар велик, Антор — но разве твоя сила может сравниться с силой богов?
— Едва ли. — Я пожал плечами. — Но Сивый куда могущественнее меня. И в вашем мире, и в моем. Если его не остановить, уже скоро он станет конунгом конунгов, и весь мир людей склонится перед его войском — а за ним и остальные Миры Иггдрасиля.
— И тогда наступит День Гибели Богов? — догадался Рагнар. — Мне приходилось слышать сказания о Рагнарёке… Но я не думал, что Конец Времен наступит вот так.
— Не в наши силах отвратить неизбежное. Но кое-что еще можно изменить, конунг.
Я не заметил, как все, кто уцелел в драке, поднялись на ноги — но никто больше не пытался напать. Злата, Вигдис, Айна, пара искалеченных хирдманнов и Эйнар, на месте левой половины лица которого красовался один сплошной ожог, окружили нас. И слушали — молча.
— И ты здесь для этого, Антор? — Рагнар снова посмотрел мне прямо в глаза. — Ты готов предать свой народ, чтобы одолеть Сивого? Или ты сам желаешь править всеми Девятью Мирами?
— Я не настолько глуп, чтобы желать такой власти, — усмехнулся я. — Даже бессмертные боги страшатся могущества, которого ищет Сивый. Его безумная алчность уничтожить и ваш мир, и тот, из которого пришли все лишенные смерти. Мне не остановить Рагнарёк, но я могу хотя бы попытаться одолеть Сивого… Если ты поможешь мне, друг мой.
— Как можно победить того, кто способен вернуться даже из Царства Хель? — Рагнар криво ухмыльнулся. — Видгис рассказала мне о том, что видели ее глаза, и ей я верю больше, чем тебе, Антор. Гудред беспалый срубил твою голову мечом и бросил в костер, но ты все равно вернулся в мир людей. И если Сивый действительно сильнее тебя…
— Это так, конунг. — Я обвел глазами всех вокруг. — Мы куда крепче простых смертных, и даже Хель не под силу удержать нас надолго. Но даже сильнейшие из нас обретают подобную власть, лишь пройдя через врата, что отделяют наш мир от Девяти Миров Иггдрасиля.