Раннее утро
Шрифт:
К о б з и н. Не знаю. Хочу думать, что все благополучно…
Голос из двери: «Товарищ Кобзин, вас к телефону».
Кобзин и Алибаев уходят в дом. Во двор входит И р и н а.
И р и н а. Мне нужно повидать комиссара Кобзина… Поручик!
О б р у ч е в. Ирина Ивановна… Мы незнакомы…
И р и н а. Простите. Где он?
О б р у ч е в. Там.
На
И р и н а. Я к вам, комиссар.
К о б з и н. Видимо, наконец решили вернуться домой? Правильно. Давно пора. Монастырь не дом.
И р и н а. Дом перестает быть домом, если в нем хозяйничают чужие.
А л и б а е в. Извините, мы здесь не чужие.
И р и н а. Значит, я чужая. В общем, я решила уехать и пришла просить пропуск.
К о б з и н. Куда уехать и зачем?
И р и н а. Не знаю. Лишь бы отсюда.
К о б з и н. А точнее можно?
И р и н а. Дальнейшее покажет.
К о б з и н. Вы хотите пробраться в Соляной городок, чтоб организовать там батальон смерти? Нам это известно. Документы с собой?
И р и н а. Нет.
К о б з и н. Прикажете сделать обыск?
И р и н а. Вот документы.
К о б з и н. Так, так. Пропуска вы не получите. Прошу пройти в комнату и написать подписку о невыезде и о том, что не будете оказывать нам сопротивления.
И р и н а. А если я откажусь?
К о б з и н. Арестуем. Сейчас же.
А л и б а е в. А если вас поймают за городом без пропуска, расстреляют без суда. На месте.
Ирина входит в дом.
Ее надо арестовать.
К о б з и н. Никогда не поздно. Самим жрать нечего.
Во двор входит Б а л а х н и н.
Б а л а х н и н. Мне к комиссару Кобзину.
О б р у ч е в. Пройдите, вон комиссар.
Б а л а х н и н. Можно?
К о б з и н. Да, да.
Б а л а х н и н. Балахнин, член местного комитета РСДРП меньшевиков. Вы — Кобзин?
К о б з и н. Да.
Б а л а х н и н. А это?
К о б з и н. Комиссар степного края Алибаев. Садитесь. Слушаем.
Б а л а х н и н. Товарищи, в городе нетерпимое положение. Трудно представить себе бедствия, которые обрушились на головы горожан: света нет, воды нет, нет хлеба, в городе голод…
К о б з и н. Мы это знаем. Дальше.
Б а л а х н и н. Больше продолжаться так не может. Никто не имеет права обрекать народ на страдания. Казачьи снаряды падают на жилые кварталы, погибают ни в чем не повинные женщины, дети.
К о б з и н. Что вы предлагаете?
Б а л а х н и н. Наши предложения вытекают из объективной действительности. Народ страдает.
К о б з и н. Кто это «мы»?
Б а л а х н и н. Вы — большевики и частично мы.
К о б з и н. Положим, мы день-ночь в боях. Ну, а вас с какой стороны пристегнуть?
Б а л а х н и н. Мы молчаливо потворствовали вам. И в этом наша вина.
А л и б а е в. Заберись, пожалуйста, на мечеть вместо муэдзина и кричи во весь голос: долой большевиков!
Б а л а х н и н. Если так и дальше пойдет, очевидно, мы вынуждены будем принять такое решение.
К о б з и н. Вы не грозите и не шумите… Скажите попросту, что предлагает ваш комитет?
Б а л а х н и н. От имени народа…
А л и б а е в. Нет у тебя никакого народа. Хочешь, мы посоветуем народу, и он на первом телеграфном столбе тебя повесит.
Б а л а х н и н. Я принимаю это как выпад!.. Народ — масса. А она часто не сразу понимает, за кем нужно идти… Вопрос решает история.
К о б з и н. Ну, знаете, здесь по митинг… Еще раз спрашиваю вас: что предлагает ваш комитет?
Б а л а х н и н. Наш комитет изложил предложения в своем письме. Выход один.
К о б з и н. Покинуть город? Читали такое письмо.
Б а л а х н и н. Не иронизируйте. День промедления — десятки, сотни жизней. Иного выхода я не вижу.
А л и б а е в. Неправда, выход есть: драться! А тебя я бы расстрелял как сволочь, как предателя.
К о б з и н. Товарищ Алибаев…
Б а л а х н и н. В таких условиях невозможно вести переговоры. Невозможно.
К о б з и н. А собственно, больше не о чем говорить. Письмо мы еще не обсуждали.
Б а л а х н и н. Письмо можно обсудить сейчас, не откладывая…
К о б з и н. Обсудим. Сейчас, к сожалению, нет времени.
Б а л а х н и н. Хорошо. Я еще зайду. (Уходит.)
Входит И р и н а.
И р и н а. Вот. Подписка.
К о б з и н. Можете идти.
И р и н а. Документы?
К о б з и н. Остаются у нас.
Ирина уходит. Все явственнее доносится церковное пение.
А л и б а е в. Ты что, комиссар, будешь обсуждать их предложение?
К о б з и н. Нет.
А л и б а е в. А почему не сказал этой балаболке?
К о б з и н. Потому что не все ему нужно знать.
А л и б а е в (Обручеву). Где там поют?
О б р у ч е в. А вот. По улице идут.
В воротах показывается т о л п а ж е н щ и н. Впереди с т а р у х а с иконой в руках и ю р о д и в а я монахиня. С пением они входят во двор, подходят к крыльцу.