Ранняя осень

Паркер Б Р

– Хорошо. Пол, - обратился я к мальчику, - у тебя есть вещи, которые нужно собрать?

Он пожал плечами. Универсальный жест. На все случаи жизни. Может и мне перенять?

– Ему нечего собирать, - сказал Джакомин.
– Все, что здесь есть, принадлежит мне. Она ничего не получит.

– Умно, - сказал я.
– Умно. Люблю, когда мужчина расторгает брак с достоинством.

– Что вы имеете в виду?
– спросил Джакомин.

– Вам не понять, - ответил я.
– У мальчика есть куртка? На улице холодно. Я

позабочусь, чтобы вам ее вернули, если вы так хотите.

– Надень куртку, - сказал Джакомин сыну.

Мальчик вышел и вернулся в помятом военно-морском бушлате, как будто он валялся на полу, а не висел на вешалке. Я открыл дверь на лестницу. Пол вышел. Я посмотрел на Джакомина.

– Вы заработали здесь много неприятностей, не забывайте этого, процедил он.

– Моя фамилия Спенсер, - сказал я.
– Поэт еще такой есть. Если что, найдете меня в бостонском телефонном справочнике.
– Я переступил через порог и закрыл дверь. Затем снова открыл ее и добавил:

– В разделе "Самые крутые парни нашего города".

Глава 4

Мальчишка сидел рядом со мной на переднем сиденье и смотрел в окно машины. Сцепленные руки лежали на коленях, пальцы постоянно беспокойно шевелились. Ногти с заусеницами коротко обгрызены. Я повернул налево и направился на юг.

– Так все-таки, с кем бы ты предпочел жить, с отцом или с матерью? спросил я.

Мальчишка снова пожал плечами.

– Это что должно означать: ты не знаешь или тебе все равно? упорствовал я.

– Не знаю, - выдавил он.

– Что не знаешь: что ответить или с кем хочешь жить?

Мальчишка снова пожал плечами.

– Можно я включу радио?
– попросил он.

– Нельзя. Мы разговариваем, - пресек я попытку уйти от разговора.

Он пожал плечами.

– Может хочешь, чтобы тебя усыновил кто-нибудь другой?

На этот раз привычного уже пожатия плечами не последовало.

– Хочешь, чтобы опекуна назначило государство?

Никакой реакции.

– Или планируешь присоединиться к банде карманников и жить в трущобах Лондона?

Он посмотрел на меня, как на ненормального.

– А может сбежать в цирк? Или сделать плот и плавать по Миссисипи? Или спрятаться на пиратском судне?

– Неважный из вас клоун получается, - с досадой сказал он.

– Мне это многие говорили, - ответил я.
– Так с кем бы ты хотел остаться: с матерью или с отцом?

– А что вы будете делать, если я не отвечу?
– вызывающе спросил он.

– Ездить по кругу и спрашивать, пока тебе не надоест.

Он промолчал. Но плечами не пожал. Только недоверчиво взглянул на меня.

– Хочешь - вернемся, и я отведу тебя к отцу?

– Какая разница, - устало вздохнул Пол.
– Вам это надо? Это не ваша забота. Ну почему вы не оставите меня в покое?

– Потому что сейчас я за тебя отвечаю. И пытаюсь решить, как с тобой лучше поступить.

–

По-моему, вас наняла моя мать. Почему же вы не выполняете ее распоряжения?

– А может мне не понравились ее распоряжения.

– Но ведь она вас наняла, - недоуменно проговорил он.

– Она заплатила мне сто долларов за один день работы. Если ты не хочешь ехать к ней, я отвезу тебя к отцу, а ей верну ее сотню.

– Да никогда вы этого не сделаете, - сказал он и отвернулся к окну.

– Убеди меня, что тебе с ним лучше, и я сделаю это.

– Хорошо. Мне с ним лучше, - сказал мальчик, все еще отвернувшись к окну.

– Почему?
– спросил я.

– Вот видите. Я же знал, что вы этого не сделаете, - он торжествующе посмотрел на меня.

– Я не сказал, что не сделаю, - возразил я.
– Я попросил указать причины. Выбирать одного из родителей - вещь нешуточная. И я не хочу, чтобы ты сделал выбор просто из духа противоречия.

Он опять уставился в окно. Мы были уже в северном Рединге и все так же ехали на юг.

– Понимаешь, Пол, я хочу, чтобы ты сделал правильный выбор. Я понимаю, вопрос очень трудный. Но ты же не хочешь, чтобы я решал за тебя?

– Мне все равно, с кем из них жить, - сказал Пол, все еще глядя в окно.
– Они оба стоят друг друга. Никакой разницы. Оба ужасны. Я их ненавижу.

Голосок срывался. Казалось, он вот-вот заплачет.

– Вот черт, - сказал я с досадой.
– Об этом я не подумал.

Он посмотрел на меня с печальным торжеством.

– Ну и что вы теперь будете делать?

Мне захотелось пожать плечами и отвернуться к окну. Но я сказал:

– Наверное, отвезу тебя к матери и оставлю себе сто долларов.

– Я так и думал, - вздохнул Пол.

– А ты хотел бы, чтобы я сделал что-нибудь другое?

Он пожал плечами. Мы все еще ехали по Редингу.

– А теперь можно включить радио?
– спросил Пол.

– Нет, - отрезал я.

Я знал, что веду себя по-хамски, но мальчишка раздражал меня. Его упрямое, со всхлипом, отчаяние выводило меня из себя. "Мистер Уорм, - вдруг вспомнилась мне фраза - на свете просто не существует плохих мальчиков".

Мальчишка чуть ли не ухмылялся.

– Хочешь знать, почему я везу тебя к матери?
– спросил я.

– Чтобы получить сто долларов.

– Да. Но дело не в ста долларах. Просто из двух зол выбирают меньшее.

Мальчишка пожал плечами. Мне захотелось остановить машину, взять его за ноги и треснуть об асфальт.

– Когда выбираешь из двух паршивых вещей, - назидательно сказал я, надо выбирать наименее паршивую. Тебе в равной мере плохо и с матерью, и с отцом. Тебе все равно, где жить. Если я отвезу тебя к отцу, тебе будет плохо, а я ничего не получу. Если я отвезу тебя к матери, тебе будет тоже плохо, но я получу сто долларов. Поэтому я везу тебя к матери. Ты понял?