Рапсодия под солнцем
Шрифт:
— Аман, прекрати, — тихо говорю в шею Ирсу. — Ты его сейчас убьешь.
Я слышу, как запах чужой крови становится слабее, как сердце бьется все реже.
— Пошли, — говорит Ирс, но стоит нам сделать шаг вперед, как Аман выскакивает из палатки и смотрит на нас покрасневшими глазами с расширенными зрачками.
— Нормально все. Жив он, — говорит брат и срывается с места.
— Наверное, ему было очень больно, — тихо говорю я.
— Ты как? — спрашивает Ирс, проводя пальцем около моего уха.
— Все зажило. Я даже и не понял
— Да. Там ещё… Думаю, вам теперь не стоит общаться с соседкой, — Ирс тянет меня за руку, я выпускаю крылья, и мы взлетаем. С соседкой общаться не сильно-то и хотелось. Я с ней и не знаком, да и какой смысл начинать общаться, если дома уже нет.
А у пещеры Ниррай сидит на камне, смотря вдаль, а Мур и его человек стоят в стороне, что-то обсуждая. Аман прибегает на секунду раньше, чем мы приземляемся. И сразу понятно, что его задержало. Он ходил в магазин — в пакете коробка и две бутылки воды. Брат занимает позицию рядом с Нирраем, усаживаясь прямо на землю, и закуривает, передавая своему человеку сигарету и помогая прикурить. Ниррай запускает свободную руку в волосы брата и все, сидят молча, курят, идиллия прям. А мы стоим, смотря на них, и тут на мое плечо, с дерева, слетает белочка, и я улыбаюсь, осторожно гладясь головой о меховой бочок.
— Все целы? — спрашивает Мур, подходя ближе и усаживаясь за два метра от парочки.
— Да, — хором отвечаем мы с братом.
Я тяну руку Ирса выше и провожу ею по другому боку белочки, которой я так имя и не придумал. Белка опасливо обнюхивает нового человека.
— Это месть, — вздыхает Мур. — Больше не будут.
— Почему? — спрашивает Ирсан. — Мы же живы все.
— Самое ценное, что есть у человека, это семья и дом. Мы убили членов их семьи, они разрушили жилище и попытались убить членов вашей. Одно нападение против одного нападения. Если вы выжили — значит, достойны жизни.
Ну и правила у них.
— То есть больше «кошки» нападать не будут? — вновь спрашивает Ирс, на которого перебирается белка, ступая по его руке, как по канату.
— Будут.
Кто бы сомневался. Даже не удивляюсь, а вот Ирс явно в шоке, у него прям на лбу все написано.
Мур поясняет:
— Нападать ради мести — не будут. Просто так пытаться убить — не будут. Но это не отменяет того, что они все ещё хотят вакцину. Мы с Милом думаем, что они уехали домой за подкреплением.
— То есть скоро у нас тут будет очень много пушистых, и жить станет еще веселее, — делает вывод Аман каким-то чужим голосом и прикрывает глаза, наслаждаясь лаской, что все еще дарит ему рука Ниррая.
— Ага, — Мур жмурится, смотря на солнышко.
— Вы бы сваливали отсюда. Вакцину я им не дам, к тому же теперь ее у меня нет. И ингредиентов нет. Да ни хрена у меня нет, — голос у Амана какой-то похоронный, словно он собрался умереть прямо завтра-послезавтра. Мне это очень не нравится, но я пока к брату не лезу. Ему явно было сегодня тяжело и страшно, у него же человек есть, которого
— Найдите мне телефон какой-нибудь, — подает голос Ниррай. И, чуть задумавшись, добавляет: — Пожалуйста.
Мур хмыкает и уносится. Мил смотрит ему вслед, хотя я точно знаю, что он и половины увидеть не мог, даже направление, в которое тот ушел, не знает. Меня обнимает Ирсан, ему грустно, да и кому сейчас весело? Ситуация — отстой. Только белке пофиг на наши неприятности, она рада, что к ней вернулись люди.
Аман, докурив, тушит сигарету и, вытащив из пакета две бутылки воды, одну кидает Милу, которую тот ловит, а вторую передает Нирраю. А потом достает еще и коробку — обувную.
Вернувшийся Мур передает телефон Нирраю, а Аман обувает единственного тут босого парня, который тут же начинает что-то строчить в телефоне. Мы с Ирсом так и продолжаем стоять в обнимку, он меня гладит успокаивающе, но на самом деле последнее необязательно. Самое главное — все живы, никто сильно не пострадал, а дом… Грустно конечно, но не смертельно.
Мур садится у ног Мила и трется об его ногу щекой, пока тот пьет воду, а потом задумчиво начинает разглядывать Ниррая.
— Как так вышло, что на Ниррае нет ни царапины?
— Это Зак! — сообщаю с гордостью и поясняю уже более спокойно: — Защитник. Я его специально для Ниррая сделал. Круто, да?
— И как он действует?
— Защищает. Ну там, от ударов, вампирского укуса, если носитель этого не хочет. От вреда, в общем.
— Покажи! — у Мура от любопытства глаза загораются, но я сразу сообщаю:
— Я не буду бить Ниррая.
— Сам смотри, — говорит Ниррай, перестав тыкать по экрану и вытащив руку из волос Амана, протягивает ее Муру. Тот морщится, но после маленькой заминки все же встает и, подойдя ближе, пытается цапнуть Ниррая за запястье, но Зак оберегает, покрывая кожу еле заметной голубоватой дымкой.
— А от пули?
— Я не проверял. Но, по идее, должно сработать примерно как с бронежилетом.
— Огонь?
— Защита от вреда. Ты меня не слышишь, что ли? Мало кто из людей хочет поджариться. Если влияние какое и будет, то намного слабее, чем могло бы быть.
— То есть, если рядом с ним взорвать что-то, или в горящий дом швырнуть, то с ним ничего не будет? Неуязвимость?
И тут говорит Аман:
— После аварии на вертолете были ушибы. Даже не думай рядом с ним ничего взрывать и никуда его не швыряй.
И хоть говорит он это вполне спокойно, даже не пытаясь угрожать, все равно становится ясно, что Ниррая он никому не отдаст.
— Класс… — выдает на это Мур, а на ладони Ниррая появляется медузообразный, голубоватый Зак и оглядывает присутствующих маленькими глазками. А когда все присутствующие налюбовались, Ниррай снова превращает Зака в цепочку и говорит:
— Отец отправил за нами вертушку. Минут через пять прилетит.
В ответ тишина и непонимающие взгляды, поэтому Ниррай пожимает плечами и поясняет: