Рапунцель
Шрифт:
Ведьма прищурилась с ненавистью, способной растопить плоть и кости, как кислота. Ее чувства были взаимны - Скарлет ответила ей таким же ненавидящим взглядом.
– Мне нужно будет доложить о ней Ее Величеству, - сказала Сибил.
– Думаю, королева захочет присутствовать на допросе.
– Ведьма вздрогнула, по ее лицу пробежала гримаса боли, и Скарлет поняла, что та потеряла к ней интерес. Плечи Сибил поникли, и, собрав остаток сил, она улеглась поудобнее на каталку.
– До тех пор можешь делать с ней что хочешь. Можешь отдать ее в одну из семей.
Ассистент кивнул и подозвал гвардейцев.
В мгновение
Глава 27
Время тянулось вязким туманом, сон и явь перемешались, невозможно было различить, что происходит. Иногда ее будили, заставляли сесть и выпить воды. В голове изредка всплывали обрывки бессмысленных, непонятных разговоров. Кресс била дрожь. Потом стало очень жарко, она вся обливалась потом и лягалась, пытаясь сбросить с себя тонкие, насквозь вымокшие простыни. Рядом показался Торн, завязавший себе глаза какой-то тряпицей. Он прижимал флягу к ее губам. Пей. Пей. Пей. Съешь супа. Выпей еще воды. Незнакомый смех заставил ее съежиться от смущения, сжаться в комочек и спрятаться под простыни. На фоне луны появился силуэт Торна, он лихорадочно тер глаза и чертыхался. Кресс жадно глотала ртом жаркий раскаленный воздух: ей казалось, что она вот-вот задохнется под простынями или черное ночное небо высосет весь кислород. Вновь нахлынула отчаянная, одуряющая жажда. Кожа зудела от песка, оставшегося в одежде и волосах.
Свет. Темень. Свет опять.
Наконец Кресс пришла в себя. Тело еще не слушалось, но мысли пришли в порядок. Во рту скопилась липкая, тягучая слюна. Кресс лежала на циновке в небольшой палатке совсем одна. Сквозь тонкие тканевые стены проникал лунный свет, заливавший серебром стопку вещей, сложенных у нее в ногах. Кресс провела рукой по волосам, ожидая, что запястья, как обычно, запутаются в длинных локонах, но обнаружила, что волосы острижены чуть ниже ушей.
Постепенно к ней начали возвращаться воспоминания. Торн на спутнике, Сибил со своим телохранителем, падение и жестокая бескрайняя пустыня, простирающаяся от горизонта до горизонта.
На улице послышались голоса. Интересно, подумала она, ночь только началась или уже подходит к концу? Как долго она пролежала в забытьи? Кажется, она чувствовала, как ее кто-то обнимает, нежные пальцы стирают песок с ее лица. Неужели это был сон?
Входной клапан палатки приоткрылся, и показалась женщина с подносом в руках - одна из тех, кого Кресс видела у костра. Радостно улыбнувшись, она поставила поднос на землю. Там оказалась пиала супа и фляга воды.
– Ну наконец-то, - с сильным, непривычным акцентом произнесла женщина, пробираясь к Кресс через завалы смятых простыней и покрывал.
– Как ты себя чувствуешь?
– Она пощупала ей лоб.
– Уже лучше. Это прекрасно.
– Как долго я?..
– Два дня. Мы выбились из графика, но это не важно. Хорошо, что ты пришла в себя.
Она села на циновку рядом с Кресс. В палатке было тесновато, но все равно удобно.
– Когда мы будем уезжать, тебе подберут верблюда для верховой езды. Нужно поддерживать твои раны в чистоте. Тебе очень повезло, что ты пришла сюда до того, как распространилась инфекция.
– Раны?
Женщина указала рукой
– А где?..
– Она заколебалась, вспоминая, не назывался ли Торн вымышленным именем.
– Мой муж?
– У костра. Он все это время развлекал нас рассказами о вашем головокружительном романе. Ты счастливая девушка.
– Она хитро подмигнула Кресс и похлопала ее по колену, а затем вручила ей пиалу с супом.
– Но сначала поешь. Если ты уже достаточно окрепла, можешь выйти и присоединиться к нам.
Женщина двинулась к выходу.
– Подождите. Мне надо... ну...
– Кресс залилась краской, и женщина понимающе посмотрела на нее.
– Конечно, я понимаю. Пойдем, я покажу тебе, где можно сделать твое маленькое дело.
У клапанов палатки стояла пара ботинок, которые оказались ей очень велики. Женщина помогла Кресс набить их тряпьем, чтобы они сели поудобнее, и повела ее подальше от огня, к яме, вырытой на окраине оазиса. Две простыни отгораживали отхожее место, а пока облегчаешься, приходилось держаться за молодое пальмовое дерево.
Затем женщина отвела Кресс обратно в палатку и оставила поедать суп в одиночестве. Только теперь она поняла, до чего же проголодалась. Пустой желудок неприятно жгло, и, глотая успокаивающую похлебку, Кресс прислушивалась к голосам у костра. Несмотря на все попытки, ей не удавалось различить голоса Торна.
Доев, Кресс снова выбралась из палатки и на фоне огня разглядела восемь силуэтов. Джина помешивала что-то в котелке, наполовину закопанном в песок, а Торн сидел на циновке, по-турецки скрестив ноги. Его глаза были закрыты банданой.
– Она встала!
– прокричал охотник Квенде.
Торн задрал голову, и удивленное выражение сменила белозубая улыбка.
– Моя жена? — спросил он чуть громче, чем следовало бы.
Нервы Кресс не выдерживали - вокруг было слишком много незнакомцев. От страха у нее началась одышка, и она всерьез задумалась, не разыграть ли приступ слабости и головокружения, чтобы скрыться в палатке.
Но тут Торн попытался встать и зашатался на одном колене, едва не рухнув в костер.
– Ой-ой!
Кресс бросилась к нему. С ее помощью он поднялся и схватил ее за руки.
– Кресс?
– Да, кап... ой...
– Ну наконец-то ты пришла в себя! Как ты себя чувствуешь?
– Он попытался нащупать ее лоб, но схватил сначала за нос, а затем приложил ладонь к макушке.
– Хорошо! Жар спал. Я так волновался.
Он привлек ее к себе и стиснул в объятиях.
Кресс сдавленно пискнула. Так же стремительно Торн разжал объятия и обхватил ее лицо ладонями.
– Дорогая моя миссис Смит, никогда больше не пугай меня так.
Хотя он немного перестарался с представлением, Кресс почувствовала, как электрическая волна пронзила ее грудь: его губы были так близко, его ладони так нежно касались ее щек!
– Прости меня, - шепнула она.
– Мне уже намного лучше.
– Да ты и выглядишь намного лучше.
– Его губы слегка дернулись, скрывая улыбку - По крайней мере я абсолютно в этом уверен.
Торн зарыл пальцы ног в песок и поднял длинный посох, с ловкостью поймав его одной рукой.