Расцвет и упадок государства
Шрифт:
Достижение независимости Америкой в 1783 г. послужило британскому правительству одновременно и примером, и предупреждением: примером того, чего может достичь хорошо управляемое демократическое государство, основанное на практически девственной территории (население Северной Америки, когда ее открыли европейцы, составляло 1,5 млн человек); предупреждением, поскольку оно доказало, что для того, чтобы сохранить за собой колонии, нужно даровать колонистам «права англичан» и предоставить им возможность вести собственные дела, если они захотят и смогут [740] . Предупреждение было воспринято, и создание доминионов обернулось оглушительным успехом. Рано или поздно оно позволило каждой колонии получить статус полностью независимого государства с собственными правительством, законами и судами, чьи решения не пересматривались в материнской стране; за этим последовало создание вооруженных сил и дипломатических служб. Зрелость получила символическое выражение в 1919–1920 гг., когда доминионы, международные дела которых до того находились в ведении Уайтхолла, настояли на том, что будут сами подписывать мирные договоры, и получили места в Лиге наций; тогда же Канада отправила своих первых независимых дипломатических представителей в Вашингтон вместо того, чтобы, как раньше, работать через британское посольство. Только в Южной Африке столкновение британского империализма с голландскими поселенцами привело к применению силы, но даже там вскоре был заключен мир на очень выгодных условиях, после которого колонии
740
Об уроках, которые Британия извлекла из событий 1776–1783 гг., см.: A. L. Burt, The British Empire and Commonwealth from the American Revolution (Boston: Heath, 1956), p. 56ff.
Безусловно доминионы на разных континентах развивались совершенно по-разному. Самым большим и важным была Канада. Отвоеванная у Франции в то время, когда ее белое население составляло только 7 тыс. человек, в ней впервые появились собственные институты; созданные по модели британских, они тем не менее сильно отличались от институтов, расположенных по соседству, а с 1816 г. по большей части дружественных Соединенных Штатов Америки. Первая попытка создать ответственное правительство путем принятия Квебекского акта от 1774 г., исключившего французское большинство, оказалась нежизнеспособной. Это привело к принятию Конституционного акта от 1791 г., давшего Квебеку правительство во главе с губернатором, исполнительный совет, законодательный совет и ассамблею, избираемую на основе более широкого избирательного права, чем в самой Британии. В результате, когда на следующий год были проведены первые выборы, новая ассамблея уже состояла в основном из французов. Недовольные британским правлением, но в целом не склонные использовать насильственные методы борьбы французы сразу стали чинить препятствия англоязычному населению и с тех пор постоянно продолжали ту же политику. Поэтому многие новые иммигранты, сталкивавшиеся с такими трудностями, предпочитали селиться дальше к западу, где они создавали собственные институты под британским покровительством.
В 1841 г. Западная Канада (Верхняя Канада) была объединена с Восточной Канадой (Нижняя Канада) под единым управлением. С того момента и до 1873 г. к ней присоединилась Британская Колумбия, а также менее крупные прибрежные английские колонии. Единственным исключением был Ньюфаундленд, который оставался британской колонией до 1914 г. К тому времени Великобритания, превратившись в мастерскую мира и перейдя к политике свободной торговли, больше не испытывала потребности силой удерживать «несчастные колонии», как в 1852 г. выразился Дизраэли, отражая тем самым широко распространенное мнение. Но это безразличие со стороны Великобритании парадоксальным образом побуждало канадцев самих искать более тесного союза с ней. Они опасались, что если не создадут единый фронт, то могущественный и чрезвычайно динамично развивающийся южный сосед поглотит западные территории и, возможно, даже некоторые из провинций. Да и сами США в годы, непосредственно последовавшие за Гражданской войной, не делали секрета из своего желания расширить свои территории, если представится возможность. Оба фактора сыграли важную роль в создании доминиона Канада. Произошло это в октябре 1864 г. Поскольку все имевшие отношение к делу вопросы неофициально обсуждались не один год, то конгресс, сформированный из представителей всех провинций, смог всего за две недели принять не менее 72 резолюций. Работа была закончена в 1867 г., когда вступил в силу Акт о британской Северной Америке.
В отличие от США, в новом политическом сообществе была принята парламентская система правления, согласно которой премьер-министр не избирался напрямую, а определялся парламентским большинством. Как и в США, в Канаде тоже была писаная конституция, а за ее толкование отвечал Верховный суд. Как и США, Канада тоже была федерацией, хотя канадцы, с беспокойством наблюдающие за Гражданской войной и намеренные предотвратить повторение чего-либо подобного в своей стране, наделили правительство в Оттаве гораздо большей властью, в частности, в сфере правосудия и банковского дела. С другой стороны, огромная малонаселенная территория делала отношения между канадским правительством и его народом похожими скорее на американскую модель, чем на те отношения, которые существовали в густо населенной и давно объединенной Британии. Даже разразившаяся 30-е годы XX в. ужасная экономическая депрессия не убедила Квебек и Онтарио поддержать провинции, расположенные в прериях, где ситуация была самой тяжелой. Поэтому первая общенациональная система социального страхования появилась только в 1940 г. Однако поздний старт не помешал достичь хороших результатов. Канадское правительство, использовав в качестве трамплина грандиозные мобилизационные усилия во время Второй мировой войны, после 1945 г. вывело страну вперед, построив социальное государство, аналогичное европейским и значительно превосходящее «государство благосостояния», созданное в США.
Таким образом было сформировано канадское государство и в некотором смысле его развитие все еще определяется, разнонаправленным влиянием британской и американской моделей, с одной стороны, и трениями между франко-и англоязычными общинами внутри страны — с другой. Первый фактор, в отличие от второго, применим и к Австралии. После полутора веков исследования побережья в 1788 г. на континент прибыли первые 980 белых поселенцев, 730 из которых были каторжниками, а остальные — королевскими морскими пехотинцами для присмотра за ними. По мере того как прибывали следующие партии иммигрантов, состоявшие как из осужденных, так и из свободных людей, они расселились далеко друг от друга по всей территории; поскольку их мало что связывало друг с другом, каждое поселение впоследствии стало ядром отдельной колонии. Хотя система правления в каждой колонии никогда не основывалась на собственности — губернаторами становились офицеры и начальники охраны, а не владельцы земель — изначально она была очень авторитарной и действовала по тюремному образцу. Поворотный момент настал в 1810–1820 гг., когда колонисты, занявшись разведением овец, создали себе экономическую базу. Первые исполнительный и законодательный советы, оба формируемые на основе назначения, были учреждены соответственно в 1824 и 1827 гг. Как и в Канаде, потребность в получении доходов от колонии вскоре привела к демократизации. В 1842 г. колония Новый Южный Уэльс первой на континенте провела выборы; 50 лет спустя Южная Австралия прославилась тем, что стала первой среди стран, предоставивших избирательные права женщинам. С другой стороны, процесс формирования единого государства развивался не так быстро, как в Канаде, учитывая, что поселения были очень разбросанными и располагались главным образом на побережье континента, центральная же территория была и остается в основном пустыней.
Со временем импульсом к объединению и образованию государства послужила боязнь немецкого империализма, с одной стороны, и азиатской, особенно китайской, иммиграции, с другой. Первая заставила правительство Квинсленда усилить свое давление на Гладстона и овладеть Новой Гвинеей. А азиатская иммиграция вскоре привела к настоящей азиафобии, которая в некоторой степени сохранилась до наших дней. Первый континентальный конгресс, целью которого было обсуждение общих мер против обеих угроз, собрался в октябре 1883 г., открыв путь первым учредительным собраниям, которые проводились в 1891–1898 гг. К 1900 г. они разработали конституцию того, что по канадскому примеру вскоре стало доминионом, чьи продолжающиеся
После того как были учреждены все эти институты, настоящим поворотным моментом в процессе образования единого государства Австралия стала Первая мировая война. Были моменты, когда в армии служило почти 10 % населения. После того как австралийские части отличились при Галлиполи — годовщина этой высадки, имевшей место 25 апреля 1915 г., стала национальным праздником, таким, как 4 июля в США — и в других битвах, родилось новое чувство единства. На националистической волне движение к централизации продолжилось, и в 1927 г. Канберра была официально провозглашена национальной столицей. Затем изменение соотношения сил в мире в результате Второй мировой войны привело к переориентации на Америку вместо Великобритании. В 60-х годах Австралия была одной из немногих наций и единственной среди «белых» (не считая Новой Зеландии), пославшей свои войска во Вьетнам. В отличие от Канады, которая в 1982 г. получила независимость и основала новое государство с символикой кленового листа, Австралия, имея полный суверенитет, не оборвала конституционную связь с Британией, хотя может сделать это в будущем. Будучи более преуспевающей, чем большинство колоний, она не спешила распространять правительственную власть на социальный сектор. В 1908 г. были приняты находящиеся в управлении государства схемы страхования по старости и потере трудоспособности, и на этом все закончилось. «Государство всеобщего благосостояния», или социальное государство, появилось лишь в конце 50-х — начале 60-х годов, и даже тогда правление лейбористской партии, которая провела реформы, продлилось лишь несколько лет.
Модель доминиона была столь же успешной в Новой Зеландии, которая до сегодняшнего дня остается более английской по характеру, чем все остальные. Подпав под власть Британской Короны в 1839 г., в 1852 г. она получила ответственное правительство. После завершения маорийских войн страна мирно развивалась, начиная с 1870 г., и зашла дальше Австралии в построении государства всеобщего благосостояния, которое сейчас (с начала 1990-х годов) находится на стадии демонтажа. Однако Южной Африке было далеко до полного мира, и ситуация там была гораздо сложнее. Европейское поселение на территории нынешней Капской провинции изначально было торговой точкой, где останавливались корабли, идущие в Азию, чтобы пополнить запасы провизии и обновить команду. Долгое время оно принадлежало голландской Ост-индской компании, но уже в XVIII в. некоторые буры (фермеры) стали выходить из-под ее власти. На запряженных буйволами фургонах, представлявших собой передвижные дома, они устремились вглубь континента. Там они создали собственный язык — на основе разговорного голландского, перемежаемого французскими словами, появившимися, благодаря гугенотам, — и зажили кочевой жизнью, во многих отношениях подобной жизни аборигенов, которых они покоряли и эксплуатировали [741] . Другие африканеры, как они сами себя называли, смогли накопить денег, стать независимыми от компании свободными землевладельцами в самой Капской провинции. В 1814 г. вся эта территория, на которой в то время жило около 22 тыс. белых жителей и неизвестное число прочих, перешла из голландского в британское управление. Постоянный приток белых эмигрантов, в основном британских, а не голландских, продолжился, в то время как население увеличилось также благодаря ввозу рабочей силы из Азии. Как и в других британских колониях, необходимость получения доходов привела к созданию представительных институтов, начиная с 1853 г.; 19 лет спустя в Капской провинции появилось полностью ответственное правительство. Изначально оно основывалось на избирательном праве без расовой дискриминации, но на базе имущественного ценза — идея состояла в том, чтобы более состоятельное черное население поддержало белое меньшинство против всех остальных.
741
Об образе жизни буров в эти годы см.: C. W. de Kiewit, A History of South Africa, Social and Economic (Oxford: Oxford University Press, 1941), p. 19ff.
Однако введение британского права, и прежде всего отмена рабства, вызвало конфликты с голландскими поселенцами. На протяжении 20-х годов XIX в. голландцы начали эмигрировать на север и восток. Это движение получило законный статус в 30-е годы XIХ в. и стало известно как Великое переселение, в котором участвовало порядка 15 тыс. человек. Сталкиваясь с местным населением (прежде всего с племенами зулу, ндбеле и ксоза), которое в то время двигалось в противоположном направлении и организовывало сильные вождества, буры одержали над ними несколько побед в войнах 1850–1870 гг. В результате были основаны две небольшие республики — Оранжевая провинция и Трансвааль, конституции которых, по иронии, были скроены по образцу Конституции США. В обеих республиках право участия в политике имели только белые. Остальные 80 % населения были исключены из политической жизни, а поскольку у них отобрали земли, на которых они обычно пасли скот, они выживали за счет самовольно захваченных клочков земли, там, где это удавалось, и работы на буров. Первая попытка британцев подчинить эти территории закончилась их поражением при холме Маджуба в 1881 г. Но сразу после этого около Йоханнесбурга были найдены огромные залежи золота. Это тут же привело к притоку эмигрантов со всего мира, рейду Джеймсона и в конце концов к Англо-бурской войне 1899 — 1902 гг.
Хотя 200 тыс. британских солдат в конечном итоге смогли одолеть буров, уже в 1907 г. последним было возвращено самоуправление. В 1910 г. образовался Южно-Африканский Союз, состоящий из четырех бывших провинций (Оранжевая провинция, Трансвааль, Капская провинция и Наталь), в которых проживало около 1,25 млн белых и еще примерно в 4 раза больше всех прочих. Первым премьер-министром стал Луис Бота, который менее чем за десять лет до этого был главнокомандующим армии буров. С тех пор и особенно после того, как страна освободилась от статуса доминиона в 1948 г., в политической жизни Южной Африки доминировали взаимоотношения между белым меньшинством (в свою очередь разделенным на англоязычную и бурскую общины) и огромным черным большинством [742] . Последнее постоянно увеличивалось по мере того, как в страну приезжали все новые люди, стремившиеся найти работу в крупнейшей экономике континента. Чем больше оно росло, тем более суровые меры считались необходимыми, чтобы удерживать его в должных рамках, т. е. в качестве дешевой рабочей силы, лишенной политических и почти всех личных прав. Хотя ЮАР с гордостью именовала себя частью Запада, в 50 — 60-е годы XX в. она превратилась в худшую разновидность полицейского государства, в котором действовали законы, запрещавшие все — от свободного выбора места проживания и смешанных спортивных команд до межрасовых браков [743] . Хотя это законодательство изначально было предназначено для дискриминации черного населения, оно оказалось почти столь же репрессивным по отношению к белому.
742
См.: N. M. Stultz, Afrikaner Politics in South Africa, 1934–1948 (Berkley: University of California Press, 1974).
743
См.: B. R. Bunting, The Rise of the South African Reich (Harmondsworth, UK: Penguin Books, 1969).