Раскол Церкви
Шрифт:
– Больше, чем вы хотите Эмерэлд?
– Мерлин бросил вызов нейтральным тоном, и Кэйлеб рассмеялся.
– Хорошо, я хочу Эмерэлд. По многим причинам. Я не забыл, кто помог Калвину нанять убийц, которые пытались убить меня. И, если рассуждать логически, Эмерэлд гораздо более ценен для нас... и он гораздо более опасная отправная точка для будущих нападений на нас. Не говоря уже о том, что Эмерэлд, в отличие от Корисанды, очень естественно и аккуратно вписывается в нашу сферу торговли и развития. Но, судя по всему, что ты сказал, по всему, что сообщили нам шпионы Бинжэймина, Гектор всегда был главной движущей силой против нас.
– Я бы не стал заходить так далеко, - сказал Мерлин.
– Признаю, что он гораздо более хладнокровный и амбициозный человек, чем Нарман. На самом деле, он странный парень
– Честно говоря, думаю, что враждебность Нармана к Чарису во многом всегда была вызвана тем фактом, что он изучает историю. Он знает, что Чарис неуклонно расширяется в его направлении на протяжении веков, и он не хочет быть еще одной поглощенной территорией. Но никогда не стоит недооценивать этого человека. Я не думаю, что он такой же хладнокровный от природы, как Гектор, и его "амбиции" всегда были более скромными и прагматичными - и, вероятно, во многих отношениях более оборонительными, - чем у Гектора. Но он способен быть настолько безжалостно хладнокровным, насколько это возможно, независимо от того, естественно это для него или нет, и он также гораздо, гораздо более умный человек, чем когда-либо считало его большинство людей, включая, думаю, вашего отца. На самом деле, вероятно, что во многих отношениях он играл и манипулировал Гектором с самого начала. Я рассказывал вам о его разговоре с Пайн-Холлоу о его послевоенных территориальных амбициях. Это был самый четкий и точный анализ реальных целей "храмовой четверки", который я когда-либо слышал. Этот человек точно знал, что он делает, и тот факт, что он не хотел этого делать - или, по крайней мере, не хотел, когда Гектор был у руля, - не мешал ему использовать все возможности, которые он мог найти.
– О, я не собираюсь относиться к Нарману легкомысленно, уверяю тебя. Подозреваю, что он использовал этот образ "толстого, ленивого гедониста", чтобы одурачить многих людей. На самом деле, думаю, ты прав; ему действительно удалось одурачить даже отца, по крайней мере, в какой-то степени. Что, поверь мне, было нелегко сделать. Но, как ты только что сам отметил, он реагирует более оборонительно, по крайней мере, так, как он это видит. И давай будем честны - он прямо у нас на заднем дворе. От мыса Ист до залива Эрейстор меньше семисот пятидесяти миль для полета виверны, а от мыса Ист до Мэнчира более пяти тысяч миль, что означает, что у Нармана есть законный интерес - неизбежный законный интерес - в том же районе, который интересует нас. У Гектора - нет. Как ты и сказал, он ввязался в это дело исключительно из честолюбия и жадности. Он хочет, чтобы наша торговля и перевозки увеличили его собственную военную мощь, и то, что он имеет в виду, - это Корисандская империя, простирающаяся от Таро до Чисхолма.
– Ну, мы, конечно, не хотим иметь Корисандскую империю, "простирающуюся от Таро до Чисхолма", не так ли?
– пробормотал Мерлин, и Кэйлеб снова рассмеялся, на этот раз чуть менее резко.
– По крайней мере, мои амбиции проистекают из самозащиты, Мерлин! И когда мы всерьез рассматриваем возможность сдерживания Церкви - или храмовой четверки, если есть какая-то разница, - нам понадобится все люди и ресурсы, которые мы сможем получить в свои руки. Мы, конечно, не можем позволить себе оставить Церкви каких-либо могущественных потенциальных союзников внутри нашего оборонительного периметра.
– Нет, вы не можете этого сделать, - согласился Мерлин.
– Что возвращает нас к тому, что именно задумал Гектор. Произошли ли какие-нибудь существенные изменения?
– Нет.
– Мерлин покачал головой.
– Единственное реальное изменение заключается в том, что епископ-исполнитель Томис вышел из тени и согласился подписать первую волну аккредитивов за счет своих собственных ресурсов. Ну, полагаю, из ресурсов архиепископа Бориса, если мы собираемся быть
– Это действительно похоже на них, - кисло сказал Кэйлеб, затем повернулся обратно к перилам, наклонился вперед и оперся на них скрещенными руками.
Пока они разговаривали, ночь закончила опускаться, и Теллесберг, как и любой другой город Сэйфхолда, был плохо освещен по стандартам родного мира Нимуэ Элбан. Единственными источниками света были горящие дрова, воск или масло, и большая часть города представляла собой неразличимую темную массу. Только прибрежная зона, где грузчики продолжали неистово трудиться при свете фонарей, была, можно сказать, хорошо освещена.
– Мне не нравится упорство Гектора, - сказал король через мгновение.
– Он и Тартариэн правы насчет того, насколько серьезным будет захват Корисанды. Если это превратится в обычную сухопутную войну, мы можем застрять там на долгие годы, несмотря на все наши преимущества. И если это произойдет, кто-то вроде Гектора придумает, как воспроизвести почти все эти преимущества, что в конце концов сделает все дело еще более кровавым.
– Вы всегда можете рассмотреть дипломатическое решение, - заметил Мерлин.
– Он усердно работает над созданием соответствующего военно-морского флота, и его литейные заводы со дня на день начнут полноценное производство современной артиллерии. Но правда в том, что у Чариса такое внушительное преимущество, что даже при поддержке Церкви он долгое время не сможет превратиться в реальную угрозу. Особенно, если мы будем пристально следить за ним, и вы будете готовы урезать его военно-морскую мощь, если это начнет выглядеть угрожающе.
– Забудь об этом, - фыркнул Кэйлеб.
– У моего Дома долгая память на раны и врагов, Мерлин. Я подозреваю, что у Гектора она еще длиннее. Кроме того, даже если бы я захотел зарыть топор войны вместе с ним, он бы никогда в это не поверил. Точно так же, как я никогда бы не поверил в то же самое насчет него. И я не собираюсь оставлять его у себя за спиной, тем более с любым современным флотом, в то время как храмовая четверка работает над тем, чтобы убедить все крупные королевства в Хэйвене и Ховарде напасть на нас с фронта! Я мог бы согласиться на то, чтобы позволить ему отречься от престола и... переселить его и всю его семью. Ты понимаешь, я бы не хотел отказываться от вида его головы на пике возле его собственного дворца, но я не хочу увязнуть в трясине в Корисанде больше, чем любой другой человек, так что, если есть другой способ убрать его из кухни, я, вероятно, соглашусь за это. Но это все, на что я готов распространить свое прощение. Если это означает рисковать осложнениями долгой войны, то так тому и быть. Я воспользуюсь шансом дать храмовой четверке время, но не оставлю Гектора или кого-либо из его приближенных сидеть на троне позади меня.
Последняя фраза прозвучала голосом человека, приносящего торжественную клятву, и Мерлин кивнул. Правда заключалась в том, что в том, что касалось Гектора, он был полностью согласен с Кэйлебом.
– Если это то, что вы хотите сделать, Кэйлеб, то я считаю, вам придется придумать, как действовать против него как можно быстрее, - сказал он.
– Если Шарлиэн думает именно так, как я предполагаю, и если она так же решительно относится к вашим предложениям, как обычно относится к решениям, то вы, вероятно, обнаружите, что Чисхолм даже более готов, чем вы, выступить против Корисанды. Но Тартариэн тоже прав. Даже при объединении с Чисхолмом я не вижу никакого способа, которым вы могли бы планировать более одного зарубежного наступления одновременно. Во всяком случае, если в обоих наступлениях, о которых идет речь, задействованы армии.