Раскол во времени
Шрифт:
Когда мы прибываем в нужный район, МакКриди и Грей решают отсидеться в пабе в компании с отличным горячим пуншем. А кто будет сопровождать меня к логову радикалов? Похоже, это будет констебль Финдли, парень, который делал все возможное, чтобы не замечать меня.
Прекрасно.
Мы оставляем Грея и МакКриди в теплом пабе, а сами идем пешком к месту проживания Эванса. Саймон уехал на карете домой — я не могу подъехать к ночлежке в блестящей черной карете. Мы должны идти, и, кажется, идти молча. Я прохожу два квартала, прежде чем поворачиваюсь
— Я знаю, что сделала что-то, что расстроило вас, — говорю я, — но из-за удара по голове не помню, что именно. Я должна попросить вас рассказать мне, чтобы могла принести вам свои извинения.
— Я не хочу это обсуждать.
Он натягивает шляпу, спасаясь от ветра. Он одет в гражданское и теперь больше похож на обычного мужчину, даже юношу немногим старше самой Катрионы.
Я не хочу ввязываться в этот разговор. Последнее, что мне нужно, это ухажер, пытающийся возродить «наши» отношения. Тем не менее, если я хочу помогать Грею в этом деле, то мне нужно решить все вопросы с Финдли.
— Что бы не произошло между нами, пожалуйста, знайте, что я сожалею. Я не была хорошим человеком, и мне потребовалось столкнуться со смертью, чтобы понять это. Если я причинила боль кому-то, включая вас, то мне очень жаль.
Он лишь ворчит.
— Я просто хочу сказать…
— Вы же не собираетесь оставить меня в покое, не так ли? Отлично. Я не обижен, Катриона. Я разочарован, вот и все. Детектив МакКриди пытался предупредить меня о вашем прошлом, но я сказал ему, что он ошибается.
— И он не ошибся, — мягко говорю я.
— Вот и все. Мы выяснили все, что должны.
— Мне жаль. Искренне жаль.
— Вы выставили меня дураком, — огрызается он. — Я мог потерять свою должность. Вы прекрасно знаете, как усердно я работал, чтобы получить ее.
— Вы едва не потеряли свою должность, потому что…
Он ускоряет шаг, спасаясь от моросящего дождя.
— Я поверил вам, когда вы сказали, что вам интересна моя работа. А вам нужна была только информация, которую смогли бы передать своим друзьям.
Черт возьми, Катриона. Когда я уже думаю, что ты не могла бы пасть ниже, ты снова убеждаешь меня в обратном. Вот почему она флиртовала с Финдли. Не из-за подарков. Не из-за надежды получить обручальное кольцо. А для того, чтобы получить информацию, которую можно продать.
Постой.
Насколько он зол?
Достаточно зол, чтобы устроить ей засаду в переулке?
Я осторожно говорю:
— Мне жаль, что я подняла эту тему. Я действительно потеряла память. Это нападение…, - я вздрагиваю, — меня почти убило.
Говоря, я наблюдаю за его реакцией в поисках хотя бы проблеска вины. В его глазах нет ничего, кроме искр гнева.
— Да, — согласился он, — когда я узнал, что на вас напали, я поклялся себе, что привлеку нападавшего к ответственности. Я начал задавать вопросы, рыскать по Грассмаркету и знаете, что обнаружил? Вы продавали информацию, полученную от меня в ту ночь, когда на вас напали.
Получается,
На Катриону напали, когда она продавала информацию.
Это полезная информация. Я знаю, что она была в пабе на рынке. Теперь я знаю, почему.
— И вам нечего на это сказать, да? — спрашивает Финдли.
— Я… я не знаю, как мне на это реагировать, кроме как извиниться со всей искренностью. Я обидела многих людей, включая вас. Мне жаль, — я встречаюсь с ним взглядом, — очень, очень жаль.
Он отводит взгляд и резко говорит:
— Давайте покончим с этим.
Адрес приводит к городскому дому, зажатому в шеренгу таких же как этот. На нескольких висит табличка: «СДАЕТСЯ КОМНАТА». У этого в окне табличка, вежливо сообщающая: «МЕБЛИРОВАННЫЕ КОМНАТЫ МИССИС ТРОУБРИДЖ ДЛЯ МОЛОДЫХ ДЖЕНТЛЬМЕНОВ».
Когда МакКриди сказал, что Арчи Эванс жил в доме с другими молодыми людьми, я представила себе современное обустройство, когда группа парней вместе снимает жилье. Что глупо в викторианские времена. Если в доме не будет женщины, они начнут голодать, умирая в постели, на которой не меняли простыни в течение года. Хорошо, да, я уверена, что есть самодостаточные викторианские холостяки, но я подозреваю, что слишком многие будут похожи на Грея, поджигающего кухню, пытаясь приготовить кофе. Кто-то всегда делал это за них. Решением, естественно, является пансион, где хозяйка может помочь преодолеть этот неудобный разрыв между уходом от мамы и приобретением жены.
Я поднимаюсь по ступенькам и, прежде чем постучать, открываю корзинку, которую держу так, чтобы показать пироги с мясом. Затем проворно стучу и жду. Когда никто не отвечает, я снова стучу.
Я слышу мужской голос из-за двери:
— Кто-нибудь откройте эту проклятую дверь! Топот сапог, а затем дверь распахивается, и я вижу молодого человека на год или два старше Катрионы. Он в помятой одежде и без галстука, что в это время можно считать, что он открыл дверь будучи без одежды. Он смотрит сначала на меня, затем на пироги и обратно. Затем ухмыляется.
— Кто-то заказал пирожок? — кричит он внутрь дома.
— Простите? — говорю я.
В ответ он просто моргает.
— Вы сейчас назвали меня пирожком? — спрашиваю я.
Его рот открывается, а взгляд падает на пироги в моих руках.
— Я имел ввиду выпечку.
— Ну да, конечно.
Другой молодой человек появляется позади первого и хлопает его по плечу.
— Не обращайте внимания на этого болвана. Он просто уже пригубил бренди. Кстати, я Генри.
Этот молодой человек носит галстук и выглядит менее растрепанным. В его глазах я вижу блеск, который хорошо понимаю. Он понял ситуацию и теперь думает, что он мой спаситель, и я должна упасть к нему на грудь от признательности.