Расколотое небо
Шрифт:
Подошел лейтенант Донцов, ведомый Васеева.
— Как летается, лейтенант? — спросил Кочкин.
Донцов застеснялся, вопросительно поглядел на Васеева.
— Пилотирует в воздухе неплохо, — сказал Васеев. — Только профиль посадки пока не постоянен: то подведет машину к земле тютелька в тютельку, то подвесит метра на два. Вот и решили с комэском проверить технику пилотирования в зоне и провести по кругу на двухместном. Покажу на спарке распределение внимания на посадке, правильный профиль, а потом сам выполнит парочку полетов по кругу. Так, Донцов?
— Так точно, товарищ капитан, — ответил Донцов.
Махнув
— Один жаворонок, а целый мир музыки!
После ухода отца Игорь и Олег пошли к кустарнику, откуда доносился беспокойный птичий писк. Игорь раздвинул кусты и полез в заросли; там было прохладнее и тише.
Писк стал громче, будто птичка была совсем рядом. Затаив дыхание, Игорь раздвинул густую высокую траву. Птичий крик донесся откуда-то сверху. На сухой ветке сидела небольшая пичуга, заметив мальчика, она затревожилась еще больше. Игорь никак не мог понять, почему она так беспокойно себя вела. Сбоку снова раздался писк. Пищала не одна птичка, а две или даже три. Приглядевшись, Игорь заметил небольшое, похожее на круглую серую корзиночку гнездо. В нем, раскрывая желтоватые клювики и прижимаясь друг к другу, сидели пушистые черноглазые птенцы. Игорь хотел было высокими стеблями прикрыть гнездо от чужих глаз, но раздумал: в любое время в эти кусты могут случайно заехать похожие на чудовищ автомобили с большущими черными колесами и раздавить птичий домик.
Что же делать?
Кочкин, вызвавшийся присмотреть за мальчишками, подошел поближе.
— Гнездо? — удивился он. — Вот так фокус! И угораздило же мамашу вывести птенцов в таком неудачном месте!
— Может, отнести в лес? — предложил Игорь.
— Пока не надо. Оставим на месте. Отнесем, когда птенцы подрастут, оперятся.
— А через сколько дней они вырастут?
— Дней через десять — двенадцать.
Их разговор услышали отдыхавшие на полянке летчики и один за другим, вытягивая шеи, вошли в кустарник.
— Осторожно! — остановил их Кочкин, предостерегающе подняв руку. — Здесь птенцы.
— Не уцелеет семейка, — произнес кто-то из молодых летчиков, с жалостью глядя на гнездо.
Подошел замполит.
— Чего это вы в кустах потеряли?
— Там, товарищ майор, Кочкин гнездо птичье обнаружил.
Северин пролез сквозь кусты. Летчики расступились, и он присел над гнездом.
— Совсем маленькие, — удрученно покачал головой Северин. — Тут же их могут запросто раздавить керосинозаправщики. Шоферы сдают назад без опаски, что им кусты! Надо вот что сделать. — Он подозвал дежурного по стоянке: — Предупредите шоферов, чтобы никто дальше линии кустов не заезжал. Скажите, что там гнездо.
— А может, лучше это место оградить заборчиком? — предложил Кочкин.
— Дельная мысль! Сегодня же поручу ребятам из батальона обеспечения это сделать. — Северин помолчал, усмехнулся каким-то своим мыслям. — Ну разве это не чудо? Грохочут моторы, снуют машины, ходят люди, а птица свила гнездо
Кочкин согласно кивнул, посмотрел на часы и заспешил:
— Через пять минут вылет Васеева. Хочу показать ребятам их папу на взлете.
Он повел братьев к высотному домику, откуда хорошо просматривалась взлетная полоса.
Игорь и Олег взялись за руки и впились глазами в начало взлетной полосы. Они впервые видели так близко взлетающий самолет, и этим самолетом управлял их папа. Самолет бежал ровно, устремив длинный острый нос в голубой небосвод, слегка покачиваясь с крыла на крыло, и ребятам показалось, что вот-вот кончится аэродром, а их папа останется на земле. Но, грохоча на всю округу, самолет побежал быстрее, блеснул в лучах солнца и повис в воздухе. Ребята обрадованно запрыгали, замахали руками.
— Ура! Папка взлетел! Папка взлетел! Ура!..
Машина Васеева легко отошла от земли, незаметно подобрала под себя лапки-шасси и, словно сбросив тяжелый груз, стремительно рванулась вперед. Она быстро растаяла в ослепительной голубизне, вызвав восхищение и у детей, и у Кочкина.
Кочкин усадил Олега на плечи, взял Игоря за руку и осторожно спустился к рулежной дорожке, от которой начиналась тропинка в сторону жилого городка.
— Вот и все, ребята. Пошли домой.
Глава третья
1
Окончание полетов Горегляд, как всегда, обозначил серией красных ракет. Долго провожал их изогнутые рубиновые дуги усталым взглядом и, когда ракеты с хлопком рассыпались на ярко-красные шарики, облегченно вздохнул.
Наступили не столь частые в жизни командира полка минуты, когда можно закрыть глаза и спокойно посидеть. Люди знают свои места и свои обязанности, и им не следует мешать. Пусть каждый трудится, не оглядываясь и не ожидая новых распоряжений. Хуже нет — без толку дергать человека.
На столе лежала пачка сигарет и подаренная другом — пилотом гражданской авиации — импортная газовая зажигалка с миниатюрным, вделанным в прозрачный корпус портретом красивой женщины. Горегляд полюбовался ею, повертел в руках, щелкнул и прикурил сигарету. Сделав несколько затяжек, откинулся на спинку вращающегося кресла, вытянул затекшие ноги и подумал: «Ведь и не летал, сидел на одном месте, а усталость во всем теле, словно вел воздушный бой с большими перегрузками. Отчего бы, а?»
Докурив, он оценил работу всех служб обеспечения, группы руководства полетами и спустился с вышки к машине. Шофер, молоденький солдат-первогодок, разомлел от жары и, положив голову на руль, дремал плотно прикрыв глаза. Степан Тарасович пожалел шофера и будить не стал — пусть поспит, поднялись с ним рано, вот сон и сморил. Он осторожно прикрыл дверцу газика, посмотрел еще раз на спящего шофера и, застегнув куртку, направился в сторону «высотки».