Расколотое сердце кондитера
Шрифт:
Вернув корону на место, она достала спрятанную бумажку и, еще раз пробежавшись взглядом по единственной строчке, сжала записку в ладони.
«Ит сон са позеб в цнирп».
Шифр, придуманный ею в детстве, и шифром-то назвать язык не поворачивался. Всего-то слова перевернула наизнанку, да пробелы между слогами вставила. Но, как однажды признался ей Зефир, он бы ни за что не додумался прочитать слова наоборот, тем самым поняв их истинное значение. И учитывая, что найденная утром записка была написана
Иначе бы он никогда не пошел на такой риск.
— Ириска, — громко произнесла Лида. — Мне нужно в дом Зефира.
— Н-но…
— Это не обсуждается. Помогать мне или нет — твой выбор, но я в любом случае покину дворец, — уверенно заявила девушка, продолжив путь.
Ириска, недолго потоптавшись на месте, последовала за ней.
— Но Ваше отсутствие заметят, — попыталась вразумить Лиду девочка.
— Не заметят, если ты скажешь, что я заболела и легла спать. Никто не посмеет войти в мою комнату.
— А госпожа Мята…
— Госпоже Мяте скажешь то же самое, что и остальным. Тебе она поверит.
— Вы заставляете меня лгать! — возмутилась Ириска. — Фрейлинам не пристало!..
— Да-да, конечно, — закивала головой Лида, соглашаясь с ее словами. — Но ты не лжешь, а недоговариваешь всей правды. Это разные вещи.
— Это одинаковые вещи!
Ириска остановилась и топнула ногой, но Лида продолжила идти вперед.
— Ваше Величество!..
Ириска ускорила шаг, чтобы догнать Лиду.
— Хотя бы объясните мне, в чем дело? Почему Вы так стремитесь покинуть дворец?
Свой вопрос Ириска задала шепотом, боясь, что кто-то мог ее услышать.
— Так ли Ваши дела важны?
— Принц Безе важен? — вопросом на вопрос ответила Лида, обернувшись.
И, не дождавшись от потрясенной Ириски никакой реакции, свернула за угол еще одного коридора.
Она направлялась к тому месту, где висела картина правящей королевской семьи. Даже в мыслях Лида не позволяла себе думать о самой себе, как о настоящей королеве.
В этом коридоре по-прежнему было множество портретов. Они сменяли друг друга с невероятной скоростью. Короли, королевы, принцы и принцессы — потомки Великого Марципана, основавшего это королевство. Победителя Первого турнира, не побоявшегося бороться за то, во что верил. Героя, коим Лида точно не являлась.
Хотя все говорили обратное.
Подойдя к последней картине, Лида лишь мельком взглянула на нее. Сегодня, перед первым своим побегом, она уже успела полюбоваться розовощеким принцем Безе и потеряла уйму времени. Была застигнута врасплох и возвращена на занятия.
Больше она не могла себе позволить такой неосмотрительности.
— Скажи госпоже Мяте о том, что я заболела, — произнесла Лида, открывая тайный проход. — И о том,
— Госпожа Лидия…
— Как только сделаешь это, можешь последовать за мной, — Лида сняла с головы корону и протянула ее Ириске, — а можешь остаться во дворце. Это твой выбор.
Лида шагнула в открывшийся перед ней темный коридор.
— Но не смей никому говорить, что я покинула дворец, — напоследок добавила девушка.
Дождавшись от фрейлины короткого кивка, Лида нажала на рычажок, скрывающий проход от посторонних глаз. Пройдя вниз по крутой лестнице, через некоторое время Лида вновь оказалась в дворцовом саду. Оглядевшись по сторонам, она констатировала очевидный факт: стражников видно не было. Равно как и других птифурцев. Решив не тратить драгоценные секунды, Лида вскоре оказалась у дворцовых ворот и, проделав тот же трюк, что и с парфийцами две недели назад, беспрепятственно покинула территорию дворца, пока стражники пытались помочь несуществующей даме, попавшей в беду.
«Они слишком расслабились», — подумала Лида, обещая себе, что в случае чего обязательно припомнит стражникам их прокол.
Столица Марципана носила название бисквитного торта Баттенберг. Насколько Лида знала, этот торт всегда готовился из двух коржей: розового и желтого оттенка. Между собой коржи скреплялись абрикосовым джемом, тем самым в разрезе создавая шахматную клетку, а сверху все заливалось марципановой глазурью.
Но о приготовлении Баттенберга Лида только читала, сама же она его ни разу не готовила.
Спрятавшись в проеме между пряничным домиком и желейной лавкой сладостей, Лида стала размышлять о том, как бы ей никем незамеченной добраться до дома Зефира?
«Узнают ли во мне королеву?» — задалась она вопросом и, заметив валяющуюся на земле лиловую листовку со своим портретом, ощутила прилив уныния.
— Надо было волосы перекрасить, — пробубнила она, считая, что с цветными волосами в ней бы человека никто не признал.
И в этот момент проходивший мимо нее марципанец удивленно произнес:
— Ваше Величество?..
Лида шваркнула подошвой по земле. Попалась! Опять!
Но сообразив, что никто не обратил на его возглас никакого внимания, Лида схватила юношу за одежду и затащила его в небольшой проулок, скрыв от глаз горожан. Знакомый ей паж не сопротивлялся такому порыву.
— Тс-с! — прошипела Лида, приложив к губам указательный палец. — Макарун, ни слова!..
Макарун в растерянности только и делал, что моргал, пытаясь найти объяснение тому, что королева Лидия делала за пределами дворца.