Расколотые небеса

Пир Томас

— Да, владыка, — неуверенно проговорил он, не поднимая глаз. — От того скупердяя и грешника, которого вы знали раньше и следа не осталось. Я нашёл свой путь к Кериту и готов послужить вашему делу ценой собственной жизни, — упал жрец на колени.

— Тогда вставай и слушай мою волю, — положил я руки на плечи жрецу. Он вздрогнул и быстро поднялся на ноги. — Ступайте на север, — окинул я взглядом несколько десятков монахов за спиной Гириса, — Обойдите все веси, города и деревни. Расскажите людям обо всём, что видели здесь. Пускай они знают о кровавой войне, минувшей их дома, о чудесах и магии света и главное — расскажите

всему миру о приходе торрека. Скажите людям, что отныне Крильис безопасен для всех моих верных подданных. Торрек ждёт… торрек примет в своём царстве всех желающих. Пусть не медлят, без страха бросают дома и прогнившие земли. Здесь их ждёт новый мир, достойный, честный труд, справедливая плата и сытая жизнь. Ступайте и исполните по чести свой долг.

Монахи низко склонились и пошли в лес. Когда святая процессия скрылась от глаз, я продолжил:

— Нуур, старый верный друг, — воскликнул я, заставляя старосту общинников засмущаться. — Эта телега твоя, — указал я рукой на большую крытую тентом повозку у леса. — Я выделю тебе два десятка воинов для охраны. Действуйте скрытно, никому не доверяйся в пути. Ты должен найти все общины, что разбрелись по северу после ссылки, и привести их ко мне. Я обещаю твоим людям защиту. Здесь они будут в почёте. Здесь отныне их дом.

— Д-да, сир, — смахивая слезу, поклонился Нуур и поспешил сесть за вожжи. Несколько общинников забрались в фургон, стража верхом на конях окружила повозку и ещё один отряд поехал по тракту на север.

— Ну что, — кивнул я Бернису, — теперь самое сложное.

— Он справится, сир, даже не сомневайтесь, — строго, по-военному, вытянулся струной граф. Вторя его движениям, струной вытянулся большой отряд латников под сотню мечей. Воинов снарядили лучшими доспехами и оружием, наградили отборными скакунами. Строй поблёскивал и переливался под лучами светила. Во главе стоял крепкий старик Пули, наставлявший Берниса с младенчества.

— Пули, тебе досталось самое важное дело, но я верю в твою силу и опыт. Ты многие годы верой и правдой служил дому Моурт, ты воспитал одного из самых прославленных керрийских героев, ты знаком с нравами дворян, ты знаешь, чего от них ждать и ты сумеешь с ними договориться. Ты должен объехать всю Керрию, а может быть даже и соседние королевства. Посети столицу и короля, каждый замок, каждое родовое имение, каждый захудалый род — и говори с их владетелями от моего имени. Эта грамота, — протянул я старику белый исписанный свиток, запечатанный синим оком — знаком торрека, — и вот этот драгоценный кристалл подтвердят силу твоих слов.

Передай керрийской знати, что следующей весной я жду послов. Передай, что я спас их родовые земли от разорения, а их самих от мучительной смерти либо же позорного рабства. И по сему они мне должны. Уплату долга мы обсудим с послами. Любой, кто посмеет проигнорировать мой призыв, будь то принц, граф, барон и даже сам король Легис Торт — будет считаться врагом Крильиса, оскорбившим самого торрека — истинного посланника верховного Крона в мире людей. Такую дерзость Керит им с рук не спустит. Ты всё уяснил?

— Да, сир, — поклонился Пули, принимая кристалл и свиток из моих рук.

— Тогда в путь.

Спустя несколько мгновений стальная сотня уже взобралась в сёдла и на север поскакала тяжёлая кавалерия. Латы заблестели, синие плащи и попоны замерцали на тракте.

— Сир… эм, — нерешительно

проговорил Бернис Моурт за моей спиной, когда последний отряд скрылся за стеной деревьев. — Что же будет дальше?

— Дальше? — хмыкнул я, поворачиваясь лицом к графу. — Ваше пророчество сбудется, — разошёлся я в хитрой улыбке, — я действительно собираюсь стать тем, за кого меня приняли. Теперь я знаю, что делать. Теперь у меня есть твёрдая цель. Мы с вами — все вместе — изменим этот мир. Мы сделаем людей добрее, а мир лучше и безопаснее, но для начала…

Я на миг остановился, заметив вокруг прыткие тени. Ребята оставили свои хлопоты и пришли проводить наших путников. Они быстро окружили нас с Бернисом, внимательно прислушиваясь к моим словам:

— Но для начала, — куда громче проговорил я и повернулся снова к тракту, чтобы расслышали все.

— Мы его завоюем…

Эпилог

Наступил вечер. Стемнело. Мира сидела на кухне и читала электронную книгу. Алан трудился над фолиантом в гостиной, а Саймон несколько минут назад вышел наружу. Каждый вечер полицейский делал обход, осматривал территорию с фонарём и возвращался обратно в дом. То же происходило и утром.

Входная дверь хлопнула, в коттедж проникла приятная свежесть, разбавленная запахом хвои. Полицейский вышел из коридора, сбросил куртку на вешалке, бегло взглянул на Алана, потом на Миру. Казалось, он выбирал компанию и не мог решиться. Всё же пытаться заговорить с профессором во время работы было бессмысленно, потому он прошёл на кухню и устроился за столом. Мира не отвлекалась от книги.

— Я тебе не очень-то нравлюсь, верно?

Мира только хмыкнула, но ответить не успела. В это мгновение загорелся экран его коммуникатора. Кто-то звонил Саймону, но он отклонил вызов. Мира лишь успела заметить заставку на большом экране. Это была фотография. На ней были двое: мужчина и женщина, они стояли в обнимку на фоне заснеженной горы. Женщина смеялась, держа в свободной руке доску для сноуборда, а мужчина вооружился длинными лыжами. Они были счастливы.

— Это вы с Корой? — грустно спросила аспирантка, вдруг увидев Саймона с другой стороны.

— Да, — не стал запираться полицейский. — Это старая фотография, здесь я был ещё молод.

— Молод? — удивилась Мира. На вид Саймону было меньше тридцати лет. — Но я не вижу разницы между…

— Я старею не так быстро, как другие люди. Через три года мне стукнет пятьдесят.

— Ты шутишь? — изумлённо выдохнула девушка.

— Нисколько, это правда.

— А Кора… она тоже? — Мира вдруг смутилась, увидев печальные глаза Саймона. Напоминания о захваченной подруге будто вырвали стальной стержень из его позвоночника. Полицейский поник и опустил глаза.

— Прости, — виновато проговорила Мира, беря Саймона за руки. — Мне очень жаль твою напарницу. Я очень надеюсь, что с ней всё в порядке.

— Кора мне не напарница, — улыбнулся Саймон, — и даже не подруга.

— Вот как? — удивилась Мира.

— И о ней можешь не беспокоиться. Она сумеет о себе позаботиться.

— Но… я думала вы близки, — смутилась Мира, покосившись на коммуникатор.

— Это правда, мы очень близки. Нас связывают неразрывные семейные узы. Кора моя мать.

— М-мать?.. Кора твоя… мать? — округлились глаза аспирантки. — Но… как же…