Расколотый мир
Шрифт:
— Ты думаешь, объект, который видел Кормак, был «КЛ»? Я бы не исключал, что месье Лару достаточно высокомерен, чтобы считать себя неприкасаемым. В основном потому, что он таков. — Мерендсен проводит пальцами по волосам. — Боже, что за кошмар. Лару опасен, Ли. Ты не можешь пойти против него одна.
— Я надеюсь, что вы сможете помочь, — признается Джубили. — Учитывая ваше новое родство. — Я могу сказать, что, раз ее челюсти напрягаются, что-то последует дальше, и, похоже, что Тарвер Мерендсен знает ее так же хорошо, как и я, потому что он тоже ждет. Это проявляется в одном быстром, коротком взрыве: —
Мерендсен растворяется в смехе, поднимая одну руку, чтобы предложить ей подождать, пока он отсмеется, чтобы заговорить.
— Ох, я знал, что это последует, — бормочет он. — Потому Ли, что мне нравится легкий образ жизни. Ты же меня знаешь, мне нравится роскошь. Какого черта, по-твоему, я женюсь на ней?
— Честно говоря, я не знаю, сэр. Я все пытаюсь… но это же Лили Лару, ради всего святого. — Она выплевывает имя, как будто это аргумент сам по себе, как будто он увидит свою ошибку, если услышит еще раз. — Она одна из них.
Мерендсен просто улыбается.
— Потому что я влюблен в нее, капитан. Потому что она упрямая, добрая, сильная и умная, и я не хочу провести ни один день своей жизни без нее, никогда больше.
Джубили идет к нему, сидящему на обрешетке, опускаясь перед ним на корточки, как проситель.
— Скажите мне, что я не потеряла вас из-за них, Тарвер.
В первый раз, когда Джубили использовала мое имя, я предал всех, о ком забочусь, и понял, что влюбился в девушку, которая убила мою семью. Но теперь, его имя с легкостью скатывается с ее языка. Я сжимаю челюсти и отвожу взгляд, неспособный смотреть, как она так долго смотрит на него.
Мерендсен издает мягкий, медленный вдох.
— Ли, я пожертвовал тем драгоценным временем, что у меня было наедине с Лили и вызвался доставить себя на этот шар грязи… без обид, Кормак… и вот я здесь. Помнишь?
— Простите, сэр. — Но это не звучит как сожаление. Вместо этого я слышу горе в ее голосе. — Я скучала по вам.
— Мне это часто говорят, — легко отвечает он. — Но теперь моя девочка именно та, кто нам нужен, если мы собираемся немного покопаться. Где самый закрытый компьютер, к которому мы можем получить доступ?
— В моем жилище. — Она вскакивает на ноги и, кажется, вспоминает обо мне, наклоняя голову, чтобы позвать меня с ними. — Я покажу вам.
Ее бывший капитан просто кивает, и мы оба следуем за ней за дверь, и я следую за ними двумя. Когда мы идем я слышу эхо далекой стрельбы — звук как мой народ борется за свою жизнь без меня.
Девочка и зеленоглазый мальчик гоняются друг за другом, бегая по переулкам и проходам Новэмбэ. Девочка достаточно замедляется, чтобы зеленоглазый мальчик решил, что он догоняет, а затем она ныряет в переулок. Он поскальзывается, пытаясь следовать за ней, и падает на землю.
Девочка слышит его крик и обратно бежит к нему так быстро, как может. Он содрал кожу на коленках, и кровь капает
— Ты сделала это со мной, — шепчет он, потянувшись к ее лицу. Но, прежде чем он успевает прикоснуться к ней, кончики его пальцев рассыпаются в прах.
— Нет, — кричит девочка. — Прости. Пожалуйста, не уходи.
Но зеленоглазый мальчик уже превратился в пепел, и она не может прикоснуться к нему из-за страха, что он разрушится, что даже форма того, кем он был, будет потеряна.
— Флинн… вернись ко мне.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ
ДЖУБИЛИ
МЕРЕНДСЕН ДОСТАЕТ НЕБОЛЬШОЕ УСТРОЙСТВО из кармана и нажимает на пару кнопок, медленно перемещаясь по периметру моей комнаты, проверяя ее на наличие жучков. У него никогда не было таких устройств, когда я знала его. Только когда мы стали уверены, что нас не прослушивают, он жестами показывает мне, чтобы я включила компьютер. Я остро осознаю, что оба парня наблюдают за мной, когда я печатаю на консоли, погруженной в стол.
Я знаю, что Мерендсен контролирует мои действия, чтобы защитить этот конец канала — убедившись, что нет никакого радиоперехвата или регистрирующих устройств, работающих на запись, что программное обеспечение протоколов военных вызовов обеспечено должным образом, но я не могу понять, почему Флинн так пристален. Хоть я не могу видеть его из-за того, что он стоит позади меня, я чувствую его взгляд, словно раскаленный лазер, направленный мне в затылок. Флинн ничего не понимает в компьютерах. Он, вероятно, никогда не пользовался ими. Еще бы, нет никаких планшетов с пространственными соединениями, раздаваемых мятежникам на болотах. Но его глаза все равно остаются на мне.
Я неловко переключаюсь, пальцы не гнуться и заставляют меня нажать клавишу «бэкспейс», прежде чем я дергаю подбородком, подзывая Мерендсена. Он осматривает экран, затем наклоняется через мое лечо, чтобы установить соединение с абонентом Лили Лару. У нас включен слабый свет в надежде, что кто-нибудь, проходящий мимо, подумает, что я ухватила какой-то столь необходимый мне отдых. Мерендсен выпрямляется, и я встаю на ноги, когда начинает устанавливаться соединение, позволяя ему сесть на стул вместо меня. У Лили Лару нет причин говорить со мной — лучше пусть ее жених разбирается с этим. Я отхожу назад, сложив руки за спиной.
— Будем надеяться, что она проснулась, — оживленно бормочет Мерендсен. Думаю, от предвкушения. Ему не терпится увидеть ее, все его тело устремляется к экрану. Я смотрю на Флинна, но его глаза неотрывно смотрят на монитор, его челюсти сжаты, а плечи напряжены.
Я вздыхаю.
— Я просто надеюсь, что она не на одной из своих знаменитых вечеринок с дюжиной ее самых болтливых друзей.
Мерендсен издает смех, говоря с улыбкой в голосе.
— Не думаю, что это будет проблемой.