Распад мировой долларовой системы:ближайшие перспективы.

Маслюков Ю. Д.

6. СБОЙ В СИСТЕМНОМ ПОДХОДЕ ИЛИ СИСТЕМА БЕССИСТЕМНОСТИ?

Конечно, сегодня подавляющее большинство усилий США направлено на формирование системности их власти. Такая постановка вопроса становится сегодня наиболее актуальной в связи с грядущими трудностями в экономики США. Накопленная военно-политическая мощь при системном понимании власти должна через пластичность политической линии встраиваться в международные отношения. Управление нестабильностью и кризисный менеджмент в международной политике становятся дополнительными рычагами включения военно-политической составляющей в глобальную политику. С этой точки зрения снижение международной конфликтности объективно не находится в поле интересов США. Однако мотивацию начала и осуществления агрессии в отношении Югославии было бы не верно детерминировать текущими экономическими проблемами, к чему склоняются М.Хазин и О.Григорьев. В принятии решения о ведении этой военной операции была очень значительна

собственно военно-политическая составляющая. Для США вопрос стоял именно о глобальной политической ответственности, которая для европейцев является уже традиционным "зонтиком" от падающих на их голову неприятностей с Востока. Россия, превратившись из тоталитарного коммунистического в криминальное государство, не стала безопасным соседом. Западом учитывается, что "трофейная" экономика и военная мощь, оставшиеся от социалистического прошлого, еще не утилизированы, а политическая стабильность на одной шестой части Земли пока относительна. Характер угроз изменился, однако уровень стратегической безопасности не повысился. Большее место стала занимать проблема обеспечения гражданской, экологической, финансово-экономической безопасности, торможения катастрофичного развития страны и начавшегося процесса распада инфраструктуры. Угроза войны в биполярном мире так и не была реализована в Европе, существующие же сейчас угрозы имеют больший "проникающий" ущерб. Поэтому совершенно логично выглядит "сдержанная" политика Евросоюза по отношению к России, во многом направленная на обеспечение безопасности своих государств-членов.

Авторы доклада исходят из того, что сегодня нельзя оценить как удачный и состоявшийся проект формирования единой мировой элиты. Его идеолого-политическим обоснованием стала либеральная идея, которая претендовала на роль организатора транснациональной элиты, обосновывала условия для доступа к элитным услугам глобального общества. Реализация модели формирования глобального мира "Pax Americana" на транснациональной и надкультурной основе привела к тому, что "платиновый миллион" оказался слабо организован, культурно и ценностно разнороден.

Во многом продвижение либерального глобализма было своеобразным авансированием, полагавшимся на завышенные ожиданиями от применения сервисных технологий возможностей раскультуривания элит и универсализации и технологизации духовной жизни7.

Разделение на Новый и Старый Свет сегодня приобретает опять актуальное звучание. Магистральное движение Старого Света (Европы), развитие базиса, ядра экономики и дальнейшая трансляция гуманистических традиций Возрождения, приспособленных к истории развития государственности, политической культуры, общественной мысли, традициям и воззрениям, должно получить проектное завершение в общеевропейской политике осмысленного синтеза.

Уже постановка вопросов, сделанная в докладе, позволяет переосмыслить содержание современного исторического процесса, заставляет задуматься о новых политических и экономических реалиях, надвигающихся на человечество, распознать контуры новых вызовов современности, таких как кризис идеологии либерализма, технологическое неравенство, экологическая дистрофия Земли.

Все отчетливее вырисовываются перспективы ментального кризиса человечества. Средства достижения целей, такие как клонирование, использование современных военных технологий уничтожения, технологий манипулирования сознанием — сами формируют социально-психологический кризис. Даже этот далеко не полный перечень проблем ставит перед человечеством задачу гуманизации своего менталитета и совершенствования кооперации и сотрудничества. Совершенствование инструментов достижения цели не дает ответы на вызовы времени, а усложнение инструментов управления лишь откладывает решение актуальных проблем. Только понимание безвыходности наращивания инструментов для решения проблем позволит обратить внимание на недооценку гуманитарной составляющей нашего существования. Политической элите следует сделать шаг от оперирования "игрушками"-средствами достижения целей к сознанию и мышлению, к культуре и душе, сделать шаг от размахивающего различными страшилками варвара к поиску ткани глобального сотрудничества. Иное — путь в новую бездну насилия, ведущий к глобальному коллапсу.

7. РОССИЯ ВО МГЛЕ?

Недавно президентом Российской Федерации В.В.Путиным была утверждена концепция российской внешней политики. Чиновничество создало достаточно объемный документ, который представляет собой образчик российской политической импотенции и краснобайства. Смею утверждать, что концепция появилась на свет не вовремя и не к месту, не могла отразить интеллектуальный потенциал наших дипломатов и ученых по ряду объективных обстоятельств: внутриполитическая борьба, неопределенность основных направлений политического курса нового Президента России, межведомственная борьба, динамика переорганизации политической системы.

Однако документ не может не привлечь внимание своей профессиональной эклектичностью

и достаточно откровенной иллюстрацией государственного бессилия. В рамки документа укладываются как в прокрустово ложе любые сценарии поведения России на международной арене. В документе нет ответов на важнейшие вопросы: кто наши союзники, кто наши партнеры, кто наши соперники, кто наши враги, да и какое место России в современный международно-политических процессах. Нет собственного проекта, собственной стратегии, но есть готовность к участию в чужих программах, проектах, форматах. Отсутствует оценка характера современной глобализации как инструмента политики.

Идея снижения рисков для России при ее интеграции в мировое сообщество не развернута в сценарном и аксиоматическом плане. В концепции соседствует осуждение "гуманитарной интервенции" и "ограниченного суверенитета" наряду с оценкой проводившейся ранее внешней политики соучастия в ряде международных акций как самостоятельной и конструктивной. Не требуется даже персонализации — требуется категоризация и прорисовка сценариев. Но их не имеется. Правда стыдливо указывается на приоритетность отношений с соседями России наряду с ООН-центризмом и желанием подчиняться глобальной интеграции. Наиболее острая проблема соблюдения прав человека, которая могла бы придать новую динамику российской внешней политике, заняла самое скромное место в документе, где ей уступает лишь тема информационного сопровождения внешнеполитической деятельности.

Документ пестрит лозунгами и призывами к самим себе. Отсутствует элементарная самокритика. Раздел региональной политики не содержит ничего нового и конкретного в проведении российской внешней политики. Содержание сводится к подтверждению того курса, который сейчас проводится на международной арене.

Можно переложить всю вину на далеко не безгрешных российских дипломатов, однако такой подход был бы значительным упрощением. Представляется, что у субъектов международной деятельности в России отсутствуют элементарные ориентиры самостоятельной внешней политики. А сателлитная внешняя политика не требует ни разработки концептуальных основ, ни волевых самостоятельных решений, ни высокой степени ответственности. При сложившемся ходе событий чиновничье ремесло легко и необременительно. Следование в фарватере лидеров глобального процесса не вызывает лишних напряжений ни с внешними, ни с внутренними субъектами международно-политического процесса, и стыковка их интересов остается лишь небольшим творческим звеном в работе отечественной дипломатии.

Налицо кризис политического самоопределения, ментальный сбой, который выражается в самоколонизации страны. Очевиден колониальный характер вывода ресурсов, грабительские условия экономического взаимодействия, в итоге которого имеет место двойное финансирование Запада. Сегодня даже на грабительские, неоколониальные условия СРП не хотят безоглядно идти иностранные инвесторы. Россия теряет свою привлекательность для мирового бизнеса.

И в этих условиях вместо глубокого анализа международных тенденций, предложений по стратегии внешней политики, тактике России в региональном разрезе и в международных организациях, привлечения крупных специалистов с нетривиальным мышлением, мы встречаем слегка освеженную концепцию "глобального участия", военного и технологического разоружения России. Манера международной фронды, удачно освоенная в период агрессии против СРЮ, остается, к сожалению, лейтмотивом российского внешнеполитического курса. Особенно огорчило то, что при констатации желания внести самостоятельный вклад в международно-политический процесс в концепции не содержится реальной программы такого внешнеполитического курса. Изложена политика слабого государства, не видящего своей перспективы, будущего своего народа.

Полагаю, что постановка вопроса, сделанная О.Григорьевым и М.Хазиным, может лишь поставить в тупик руководство российского внешнеполитического ведомства. Авторы явно осложняют жизнь российским дипломатам, ставя вопрос о верности выбора метрополии и об экзистенциальной важности изменения внешней политики России.

Хотелось бы вернуться к дискуссии об отношении России к однополюсности и многополюсности мира, достаточно жарко проходившей в стенах Совета Безопасности в период 1995–1997 гг… Развернувшиеся споры раскрывали интересную, яркую аргументацию каждой из сторон, каждой из точек зрения. Участвуя в обсуждении, я пришел к выводу, что выбор линии на поддержку однополюсного или многополюсного мира являлся не научным, а экзистенциальным выбором, несущим много психологического и не меньше социального значения. Социального именно в той части, в которой интересы участников обсуждения сливались с интересами тех или иных общественных групп, имеющих различный профиль своей деятельности. Психологический настрой разделил участников дискуссии по идеологическим догмам, которыми они руководствовались, особенностям личного опыта взаимодействия с государством и крупными российскими монополиями. Вопрос был поставлен достаточно жестко — есть ли у нас силы, готовые вести самостоятельную игру на международной арене, а не подыгрывать заокеанским "партнерам"?