«Распил» на троих: Барк — Ллойд-Джордж — Красин и золотой запас России
Шрифт:
Переписка по вопросу предоставления убежища царской семье явно затягивалась. «А пока Временное правительство проявляло нерешительность, — отмечает Корин Холл, — у короля Георга было время передумать» [939] .
И он не упустил этой возможности. Уже 30 марта по какой-то неведомой причине настроения в Букингемском дворце резко изменились. «Король много раздумывал о предложении правительства, что император Николай и его семья должны прибыть в Англию, — указывалось в письме лорда Стамфордхема главе Форин-офиса. — Насколько вам, несомненно, известно, король испытывает глубокие дружеские чувства к императору и, конечно, будет рад сделать все в его силах возможное, чтобы помочь ему в это кризисное время. Но его величество не может помочь, ибо сомневается не только по причине опасности такой поездки, но и в силу общих оснований целесообразности, будет ли разумно, чтобы императорская семья обосновалась на жительство в нашей стране. Король будет признателен, если вы проконсультируетесь с премьер-министром по этому поводу, поскольку, как понимает его величество, правительство России не пришло еще к окончательному решению по этому вопросу» [940] .
939
Ibid.
940
Nicolson H. King George the Fifth.
На удивление, глава Форин-офиса Артур Бальфур внезапно заупрямился в ответ на пожелания двора, выражая несогласие с отзывом приглашения царской семье [941] .
Георг V, взяв 48 часов на размышление, продиктовал лорду Стамфордхему ответ Бальфуру: «С каждым днем король все больше обеспокоен вопросом о целесообразности прибытия императора и императрицы в нашу страну. Его величество получает многочисленные письма представителей разных социальных классов, как известных ему лично, так и нет. В них говорится о том, насколько широко этот вопрос обсуждается общественностью. Причем не только в клубах, но и среди рабочих. Так, члены парламента от лейбористской партии высказывают противоречивые мнения по данному предложению. Насколько вам известно, король с самого начала полагал, что присутствие царской семьи (особенно императрицы) в Англии может повлечь возникновение различных трудностей. Я уверен, вы хорошо представляете, насколько это будет затруднительным для нашей королевской семьи, которая связана тесными узами с императором и императрицей. Многие представители общественности полагают, что предложение о предоставлении убежища тесно ассоциируется с личностью короля. Другие считают, что с приездом царя король Георг попадет в „весьма затруднительное положение“. Не только по той причине, что царь рассматривается как кровожадный тиран, но и императрица весьма непопулярна из-за своего немецкого происхождения. Не следует ли попросить российское правительство подыскать другую страну для проживания царской семьи?» [942]
941
Письмо от 2 апреля 1917 г. (Rose K. King George V. P. 211).
942
Hall C. To Free the Romanovs. Р. 52.
10 апреля 1917 г. Георг V подтвердил свое решение, что правительству его величества следует отозвать приглашение [943] .
Отчего же так кардинально изменилось мнение монарха? Ведь он был так привязан к «дорогому Никки»! Достаточно только взглянуть на их многочисленные совместные фотографии, где неизвестные нам фотографы запечатлели их тесно прижавшимися друг к другу, зачастую одетыми почти в одинаковые мундиры или пиджаки (если не считать, что у одного два ряда пуговиц на сюртуке, а у другого один), с нежным взаимным обожанием в глазах, чтобы прочувствовать то умиление, которое испытывали окружающие, глядя на эту пару, исполненную чувством братской любви.
943
Nicolson H. King George the Fifth. Р. 301.
Корин Холл одну из основных причин резкого поворота в отношении Георга V к вопросу о предоставлении убежища членам царской семьи видит во внутриаппаратной борьбе в самом британском истеблишменте. Исследовательница утверждает, что на короля большое впечатление произвели доклады начальника управления контрразведки Скотленд-ярда Бэзила Томсона [944] . Известный своим литературным даром, он настолько красочно «умышленно преувеличивал» градус недовольства в обществе подходом монарха к делу Николая II, что запугал Георга V до полусмерти. Целью этих манипуляций со стороны главы «Спешл бранч» являлась «централизация контроля над службами внутренней безопасности» [945] . Томсон явно увидел в этой проблеме шанс полностью сосредоточить в своих руках важнейшие рычаги власти в государстве, которыми являются специальные службы в условиях войны.
944
Томсон Бэзил (Basil Thomson, Sir; 1861–1939) — известный колониальный чиновник и очень успешный писатель, чьи романы пользовались в свое время большой популярностью. По возвращении в метрополию длительное время служил начальником наиболее известных британских тюрем. В 1913 г. возглавил Департамент уголовных расследований лондонской полиции (CID — Criminal Investigation Department at New Scotland Yard), который во время войны фактически стал действовать как оперативная часть британской военной разведки. Именно этот департамент руководит всей работой полицейских детективов в штатском. Сам Томсон, тесно сотрудничавший с МИ-5, вскоре приобрел репутацию «охотника за шпионами». Особую известность ему принесло дело танцовщицы Маты Хари, обвиненной в работе на германскую разведку и впоследствии казненной. В 1919 г. был назначен директором национальной разведки. Отмечу только, что CID также отвечает за охрану королевской семьи и основных членов правительства Великобритании. На русском языке изданы некоторые книги Бэзила Томсона, в частности «Шпионаж во время войны».
945
Hall C. To Free the Romanovs. Р. 52.
Как по мне, то это версия сильно упрощенная. К тому же, поскольку Бэзил Томсон руководил Департаментом уголовных расследований лондонской полиции, то по этой причине, не вдаваясь в детали, утверждать, как делает британская исследовательница, что он возглавлял «Спешл бранч», не совсем корректно. Но я оставил так, как пишет Корин Холл в своей книге.
И только тогда «Ллойд-Джордж осознал, что вопрос об убежище куда более трудный, чем он себе прежде представлял» [946] . Но настолько ли оставался в неведении по данному вопросу премьер-министр? Кто, как не его подчиненный, глава контрразведки Томсон, скармливал королю алармистские донесения? И действовал ли глава контрразведки по собственной инициативе или все же следовал заранее одобренной Ллойд-Джорджем тактике, по его прямому заданию? Ведь даже Бальфур, выполняя поручение
946
Nicolson H. King George the Fifth. Р. 302.
947
Hall C. To Free the Romanovs. Р. 53.
Действительно, Георг V попал в весьма двусмысленную ситуацию: фактически ему приходилось выбирать между спасением или оставлением в смертельной опасности очень близкого ему человека. Ведь на протяжении десятилетий он самым тесным образом был связан не только с Николаем II, но и с его семьей. К тому же не будем забывать, что Георг V и Николай II часто позировали перед фотографами в форме адмиралов, а бросать товарища в беде — позор у моряков. Георг V еще задолго до своего вступления на престол, как представитель короны, присутствовал в 1894 г. на бракосочетании Николая II с одной из кузин — принцессой Аликс. «Никки был сама любезность по отношению ко мне, — писал он тогда королеве Виктории из Санкт-Петербурга. — Он со мной все тот же милый мальчик, каким и был прежде, и делится со мной с полной откровенностью своими мыслями по любому предмету» [948] . И вот теперь монарх могущественной империи предает не только этого милого мальчика, но и свою обожаемую кузину и их восхитительных деток. Как такое немыслимое могло случиться?
948
Rose K. King George V. P. 209.
Объяснить столь резкий поворот в поведении короля был призван все тот же Стамфордхем. И верный слуга не подвел, сочинил послание, суть которого, после всех словесных вывертов, сводилась к следующему: король и рад бы видеть дорогого кузена с семьей «не только по причине того, что между ними существуют родственные связи, но и потому, что император в течение 23 лет со дня наследования трона был надежным другом, а его страна верным союзником». «Со своей стороны, — продолжает Стамфордхем, — я хотел бы дополнить, что, если даже правительство публично заявит, что оно принимает на себя ответственность за приезд их императорских величеств, народ будет считать, что это сделано с целью прикрыть короля и снять с него ответственность» [949] .
949
Nicolson H. King George the Fifth. Р. 302.
И тут Георгу V как-то очень вовремя подвернулся под руку военный министр Франции Поль Пенлеве [950] , который положительно ответил на вопрос: согласна ли Франция предоставить убежище царской семье? Якобы и соответствующую телеграмму тут же отправили послу в Петроград с указанием передать это альтернативное предложение Милюкову. А потом все развели руками, поскольку «к тому моменту влияние умеренных кругов в России было уже подорвано». А во всем, оказывается, виноват сам царь, по причине «своей фаталистической слепоты» не увидевший «приближающуюся опасность» [951] .
950
Пенлеве Поль (Рaul Painleve; 1863–1933) — известный французский ученый-математик и политический деятель. В марте 1917 г. назначен на пост военного министра. До этого активно занимался военными разработками в области воздухоплавания и морского флота. Именно Пенлеве отдал приказ сначала изолировать, а потом и открыть артогонь по солдатам русского экспедиционного корпуса во Франции в сентябре 1917 г., когда часть военнослужащих отказалась идти в бой после огромных потерь в предыдущих сражениях и потребовала отправки в Россию. В результате, по официальным данным, 9 русских солдат были убиты и 46 ранены. После чего оставшихся в живых — около 2 тыс. чел. — направили в концентрационные лагеря в Северной Африке и Франции. Следует отметить, что потери среди русских солдат, которые перешли на службу в Иностранный легион французской армии, приданный марокканской дивизии, составили в дальнейших сражениях 85 %. Как уже говорилось, русских и арабов бросали на самые опасные участки. Пенлеве затем трижды занимал пост премьер-министра Франции, впервые с 12 сентября по 16 ноября 1917 г.
951
Nicolson H. King George the Fifth. Р. 302.
Император Всероссийский Николай II и король Великобритании Георг V. Берлин. 1913. [Из открытых источников]
Однако данная версия противоречит документам. Так, отвечая на частный запрос лорда Хардинга от 17 апреля 1917 г. о возможности получения для царской семьи пристанища во Франции, посол Берти «категорически исключил такую возможность». «Императрица, — писал он, — не только немка по рождению [952] , но и по своим убеждениям. Она сделала все возможное, чтобы добиться взаимопонимания с Германией. Ее считают преступницей или преступной лунатичкой, а экс-императора — преступным элементом из-за его слабости и подверженности ее наущениям» [953] .
952
Дословно это звучит довольно оскорбительно: «a Boche by birth».
953
Hall C. To Free the Romanovs. Р. 57.
Ах, не успели. Хотя царскую семью только в августе отправили в Тобольск. А в Екатеринбург 15 апреля 1918 г. Через год после упомянутой переписки!
Но зачем лицемерить? Французский посол М. Палеолог совершенно определенно признает, что уже в августе 1916 г. он прямо, без обиняков обсуждал с русскими аристократами не только возможность отстранения царя от власти, но и его убийства! Итак, за столом главный представитель союзной державы в России и не последние люди в империи:
— Чего вы хотите, господин посол!.. При системе самодержавия, если монарх сходит с ума, то ничего не остается, как убрать его с пути!