Расплата
Шрифт:
— Еще чего! Я ухожу. — Билл сделал шаг назад. — Отпустите ее ради Бога! Девушка ведь боготворит вас.
— Делайте что вам сказано, — издевательски засмеялся Бухила. — Бросайте кассету и ползите сюда на коленях. Руки за голову.
Билл сделал еще один шаг назад и стал вполоборота к двери.
— И вы ударите меня вон той своей штукой? Прощайте.
Он направился к проходу и тотчас же обернулся. Кричала Кельтум. Кровь текла по ее щеке, в полутьме ярко блестели испуганные глаза. Острие ножа было всего лишь в сантиметре от них.
— Подонок! —
— Кассету. И на колени, быстро.
Билл, тяжело дыша, швырнул кассету под ноги Бухилы и медленно опустился на колени.
— Руки за голову, пальцы переплетите. — Билл исполнил приказ, лицо его окаменело. — Хорошо. А теперь ко мне, пожалуйста.
Билл пополз по ковру, глядя, как Бухила наступает на кассету и давит ее каблуком. А Кельтум не отрываясь смотрела на него расширенными глазами, рот ее широко раскрылся, она задыхалась, ноги почти не касались пола, она перебирала ими, ища точку опоры. Одна нога зацепилась за валявшуюся на полу сумку на ремешке. В перепуганных глазах сверкнул огонь. Носком туфли она чуть сдвинула сумку с места. Услышав шорох, Бухила отклонил ее в сторону, стараясь определить источник шума, и в этот момент Кельтум изловчилась и ударом ноги швырнула сумку Биллу.
— Возьмите фотографии, Билл. Бегите! Пусть все узнают, почему погиб Ахмед. — Она воспользовалась замешательством Бухилы, просунула пальцы между его рукой и своим горлом и глотнула воздуха. — Объясните, что он сделал это, чтобы помешать им совершить преступление!
Бухила вновь крепко сжал ее горло и приставил нож к веку.
— Фотографии? — прошипел он, его черные глаза загорелись дьявольским огнем. — Давайте их сюда!
Не сводя глаз с лезвия ножа, Билл взял сумочку и пополз дальше.
— Нет! Бегите, Билл! Остановите их, отомстите за мою семью!
Страшный, душераздирающий крик. Бухила отвел глаза от сумочки, в упор посмотрел ей в лицо. И в это мгновение Кельтум схватила обеими руками ручку ножа и сделала резкое движение головой вперед и вниз.
Билл и Бухила застыли, не в силах пошевелиться, они смотрели и не верили своим глазам. Нож глубоко вонзился в глаз Кельтум, из раны хлынула кровь и потекла по руке Бухилы. Тело девушки судорожно дернулось и безжизненно повисло на его руке. Имам выдернул нож из раны и, все еще прижимая ее к себе, тупо смотрел на окровавленное лезвие. Потом он разогнул руку, тело соскользнуло на пол. Он перевел глаза на Билла.
Билл пришел в себя на секунду раньше. Выхватив из кармана пиджака ломик, он бросился на имама. Бухила, потрясенный поступком Кельтум, отступил назад, взмахнул ножом, но лезвие лишь скользнуло по рукаву Билла, зато удар ломика достиг цели, вырвав кусок мяса из руки Бухилы.
Бухила закричал и отдернул руку с ножом… Билл теснил его и, размахивая ломиком, снова целился в раненую руку. Бухила споткнулся о лежавшую на полу руку Кельтум и чуть не упал, а Билл, забыв о ноже, продолжал наступать. Все поле его зрения, казалось, заняло лицо имама, крючковатый нос, черные широкие брови, в глазах горел страх затравленного зверя.
Охваченный яростью, Билл едва осознавал,
Отшвырнув ногой нож в дальний угол кабинета, он опустился на колени и приподнял голову Кельтум. Она свесилась с его руки, как у сломанной куклы. Слезы затуманили его глаза, он с нежностью опустил ее на пол и осторожно освободил свою руку.
— Будь ты проклят, — тихо проговорил он и что было силы ударил Бухилу ломиком по голове.
Повернувшись, Билл схватил сумочку Кельтум и побежал вверх по проходу.
27
— Прошу прощения, дамы и господа, — с улыбкой произнес президент и отдал пустой бокал для шампанского подбежавшему официанту, — кажется, нас приглашают занять свои места.
Когда люди, окружавшие его кресло, нехотя направились к дверям, сопровождаемые озабоченными официантами, президент удержал Потра за рукав смокинга. Подняв глаза, он увидел кусок неба в дверном проеме, выходившем на трибуны.
— Надеюсь, он не опоздает после всей этой свистопляски.
Потра посмотрел вверх на прожекторы и рассмеялся.
— Нет! Он будет вовремя. Просто хочет произвести впечатление. Несколько минут назад Вадон связался по телефону с посольством, в тот момент он уже садился в вертолет.
— Ммм-да. Кстати, вы обратили внимание на Вадона?
— Что вы имеете в виду? — Потра искоса, сверху вниз, взглянул на президента.
Президент кивком указал в направлении того места, где стоял Вадон.
— Посмотрите на него. Разве похоже, что именно он организовал этот прием?
Потра взглянул туда, куда показал президент, и увидел Вадона. Министр стоял где-то на периферии толпы почитателей, окружившей знаменитого актера, а не в центре ее, как ожидал премьер. Президент и Потра не отрываясь наблюдали за ним. Вот министр поднес бокал к губам, осушил его, заглянул внутрь, увидел, что он пуст, раздраженно, резким движением опустил его и нетерпеливо поискал глазами официанта. Когда тот подошел, он поставил пустой бокал на поднос, взял полный и залпом выпил его. В это время приглашенные потянулись к выходу, но Вадон не двинулся с места. Он стоял и смотрел сквозь дверной проем на ярко освещенные ложи.
— Это, должно быть, седьмой или восьмой бокал, — нахмурился президент. — Надеюсь, он не свалится. Весь вечер скачет, как сверчок, словно чего-то боится.
Из тоннеля вышли двое рабочих в темных комбинезонах и пересекли помещение. Президент и Потра не заметили их. Рабочие молча постояли несколько мгновений, застегнули на все пуговицы комбинезоны — в тоннеле их обыскали — и направились в восточный сектор помещения под ложами.
Президент не спускал глаз с Вадона. Министр сделал неуверенный шаг, чуть пошатываясь, затем провел свободной рукой по крахмальному переду рубашки, стряхивая капли пролившегося шампанского. Президент поморщился.