Распятие невинных
Шрифт:
Андерсон почувствовал вибрацию вызова на своем мобильнике.
— Что ж, до свидания… пока. — Он вышел из кабинета и остановился в коридоре.
Малхолланд последовал за Андерсоном и подошел к входной двери, на сквозняк. Он понял, что Андерсон хочет поговорить без свидетелей, и стал наблюдать за Вингейтом, который разглядывал припаркованные на площадке машины. Прислонившись к стене, Малхолланд вспомнил, что в досье была информация от Костелло, написанная ею от руки: Шон поранил себе стамеской руку. И на совещании говорилось, что он уже пользовался
Андерсон захлопнул крышку телефона.
— Да, да, да! — Его кулак в воздухе нанес прямой удар по невидимому сопернику. — Звонил О’Хара. На лезвии был отломан кончик. Поэтому он и повернулся, наткнувшись на кость. Теперь мы знаем, какой он был длины, и сможем его опознать. Он направил несколько снимков с описанием ножа, который мы ищем, в участок, и я попросил Бэрнса привезти их сюда.
— А зачем? Разве мы не едем в участок?
— Я остаюсь здесь. Если этот нож существует, то он здесь. А где Костелло? — спросил он, подумав.
— Мактайернан подался в бега, и Костелло поехала за ним. И я здесь ни при чем: она сорвалась прежде, чем я успел ее остановить.
— Вот черт!
— Посмотри — вот это лежало в ящике Мактайернана. — Малхолланд обернулся, удостоверяясь, что они одни, и достал из кармана нож, завернутый в белый платок. Затем поднес нож к свету. — На нем какие-то высохшие хлопья. Раньше это было жидкостью. Посмотри, она затекла даже на ручку. — Он положил нож на тыльную сторону ладони. — Очень похоже на кровь. Причем свежую.
— В пакет для вещдоков, Малхолланд! Так куда, ты говоришь, поехала Костелло?
— За Мактайернаном, — ответил Малхолланд.
— Но куда? И с кем? Ты — здесь, я — здесь, Бэрнс едет сюда, а Вингейт ждет снаружи. С кем она поехала?
— Ни с кем.
— И ты отпустил ее одну?
— А как я мог ее остановить? Ты же знаешь: стоит ей вбить себе что-нибудь в голову, и ее уже нет!
О’Киф открыл дверь с печальным выражением на лице.
— Извините, мне надо ехать в больницу «Уэстерн» для соборования, вы понимаете…
— Да, конечно. Вы не будете возражать, если мы пошлем с вами своего сотрудника? Он не будет мешать, это для вашей же безопасности, поверьте.
О’Киф что-то пробормотал, и Малхолланду показалось, что это были ругательства, чего он никак не ожидал услышать от священника. Они прошли за О’Кифом в кабинет, наблюдая, как он достал из-под стола черную сумку на молнии и перекинул ее через плечо. — Я поеду в красном «ситроене», что стоит у входа, — хрипло сказал он.
Андерсон проводил его на улицу и проинструктировал полицейского в форме, но так тихо, что слышать его не могли ни О’Киф, ни Малхолланд.
— Итак, на чем мы остановились? — Андерсон сел
— Я не знаю.
— Что значит — «не знаю»?
— Она сказала, что у нее есть идея.
— Что за дура! — Он опять достал мобильник. — Я вызываю сюда бригаду. Мы и так ждали слишком долго.
— А разве нам не нужен для этого ордер?
— Ты слышал О’Кифа — он готов оказать любое содействие.
— Думаю, что он не это имел в виду.
— Я тоже, но какая разница?
Костелло повернула на Хэдз-оф-Эр-роуд и припарковалась на ближайшей площадке. Она была права: ей удалось найти старушку с родинкой. Шон где-то рядом, это точно. Значит, надо искать маленький коттедж с большой собакой. Она подумала, не вернуться ли в Эр за поддержкой, но до коттеджа было еще добрых полмили: можно подобраться поближе так, что ее никто не заметит. Она увидела проем в живой изгороди и следы от колес на поле: интересно, здесь шеф разбился на «БМВ»? Что авария произошла на этом участке дороги, она знала точно. Именно это живописное место было причиной такого большого количества аварий. Потому и построили новую дорогу. Если он и в самом деле был здесь, то легко отделался.
Она вылезла из машины, убедилась, что захватила бинокль, и вытащила мобильник из зарядного устройства. Несмотря на ярко светившее солнце, было очень холодно. Обмотав шарф вокруг шеи и придавив капюшон куртки, чтобы не топорщился, она пошла вдоль дороги к морю. Оно переливалось мириадами цветов от темно-серого до ослепительно белого. Ее начинало знобить.
Она увидела маленький белый коттедж, на стене которого красовалась надпись «Коттедж „Шипридз“». Что означало слово «шипридз»? «Овцы» на старом шотландском диалекте? Или «пастухи»? Что-то в этом роде.
Она позвонила в дверь.
Никто не ответил.
Она позвонила еще раз.
Тишина.
Другого дома поблизости не было. Она размышляла, стоит ли идти дальше по пляжу или вернуться на дорогу к машине. И в это время зазвонил телефон. Еще не ответив, она поняла, что решение принято за нее.
— Костелло, идиотка! Ты где?
— Я очень плохо слышу, сигнал совсем слабый. — Она посмотрела на холмы и на море: со связью дело швах! — Что?
Она услышала «идиотка», но была слишком довольна собой, чтобы разозлиться.
— Подождите, сэр. Я нашла старую подругу Шона из «Доброго пастыря». Я установила связь между…
— …нашла… Мактайернана?
— …обратно… здесь… немедленно!
— Да, но…
— Костелло… немедленно! — Макалпин мог позволить себе так с ней разговаривать, но Андерсон? Это серьезно. Она заткнула пальцем другое ухо и стала крутиться, стараясь поймать сигнал. Неожиданно прорвались слова «не приближайся к нему», и опять пошли помехи. Ледяной кулак сжал ее сердце, и по всему телу пробежала дрожь. Было намного холоднее, чем показалось сначала.