Рассеивая сумрак. Раб и меч
Шрифт:
– Только не говорите, что хотите отправиться с ним! – тут же вскричал Оанн. Он подскочил и хлопнул руками по столу, его глаза зажглись голубыми огоньками. – Перестаньте ввязываться в политику! Да, король попросил вас разузнать немного об этом снадобье, но и только! Нигде не написано, что вы обязаны ехать и убивать дракона!
– Оанн… – Нуска качнул головой, а затем потянулся за кружкой. Но затем вдруг отпихнул её, взял бутыль и стал пить с разбитого горла. Красные струйки стекали по его подбородку и шее даже после того, как он осушил бутылку. Запрокинув голову, лекарь прикрыл глаза и, прижав бутылку к груди, продолжил: –
– Вас это не касается! Пусть хоть весь мир будет принадлежать Дарвелю – какое вам дело?!
– Я не могу молча наблюдать за тем, как рушится мир.
Повисла тишина, которую прерывало лишь карканье ворона снаружи. Оанн, сдержав очередной порыв, только покачал головой и кивнул в сторону кровати:
– Вы плохо выглядите. Ложитесь, я нанесу вам снадобье. Вино вам тоже не поможет.
Нуска нахмурился, будто Оанн сморозил глупость. Но поднялся, а затем медленно перебрался на кровать. Сев, он сбросил с плеч халат, но распоясывать его не стал. Оанн скрылся в соседней комнате за шторой, а когда вернулся, то Нуска уже лежал на животе и, приподнявшись на локтях, раскуривал длинную металлическую трубку. Его глаза были прикрыты, а чуть волнистые белоснежные волосы прикрывали плечи.
Размешав снадобье в деревянной миске, Оанн присел на край кровати и поднял взгляд. Каждый день он с содроганием смотрел на испещрённую шрамами от хлыста и бича спину, но хуже было то, что было поверх. Огромное выжженное до костей клеймо зияло на молочной коже. Одного взгляда на этот шрам было достаточно, чтобы вниз по хребту побежали холодные мурашки.
Обычно люди не выживают после таких травм. Но Нуска был хаванцем.
Пальцы Оанна как только могли аккуратно касались выжженных впадин на спине. Обводили круг, вели вдоль головы и пасти дракона. Рабское клеймо сонийцев было вычурным, возможно, даже красивым; вероятно, не все рабы стыдились его. Однако ни у одного из них оно не было поставлено так глубоко и жестоко.
Нуска всегда вёл себя спокойно, но Оанн видел, как напрягаются его плечи, как сводит его лопатки. Спустя несколько лет эти раны всё ещё беспокоили лекаря, но, видимо, его преследовали и фантомные боли.
Каждый раз, как кто-то касался его спины, он вспоминал боль, которую тогда испытал.
Но Нуска делал вид, что крайне увлечён раскуриванием трубки. Пускал кольца дыма, наблюдал, как они поднимаются к потолку и рассеиваются. Оанн же всегда спешил закончить, но крайне тщательно проверял, насколько качественно выполнил свою работу.
Вечерело, когда Оанн занялся чисткой посуды и уборкой по дому, а Нуска снова накинул на плечи халат, но продолжил курить, валяясь в кровати, а заодно начал просматривать одну из своих книг.
Ничто не предвещало беды, когда дверь вдруг хлопнула, а на пороге дома вновь появился Риннэ.
Серый костюм и плащ скрывали фигуру неизвестного существа, а маска – лицо. Ничего не выражающий взгляд был направлен на Нуску.
Лекарь же валялся на кровати с самым расслабленным видом. Халат на голое тело слегка сполз с плеча.
Сначала Нуска недоумённо изогнул бровь, но затем его лицо резко переменилось. Словно что-то почуяв, он сел. Книга зашелестела страницами и
Оанн растерялся. Бросая взгляды то на Риннэ, то на Нуску, он пытался понять, что происходит.
Однако и Риннэ, кажется, ненадолго задумался. Но вскоре достал свою суму и вытащил оттуда за уши освежёванную тушку кролика.
– Ужин, – коротко бросил он.
Вот тут сердце Оанна и ушло в пятки. Он сразу же подскочил, схватил Риннэ за руку, а затем насильно стал пихать кролика обратно в суму.
– Додумался же! Сейчас же убери это! Нуска не… – успел прокричать Оанн, но затем и он, и этот странный мужчина повалились на пол.
Комната побелела. Невыносимо яркая вспышка света ослепила обоих.
Наверное, прошло несколько минут, прежде чем Оанн обнаружил себя растянувшимся на полу. Тяжело дыша, он пытался привести мысли в гудящей голове в порядок. Вскоре полукровка отыскал Риннэ: тот сидел на полу с кроликом в руках и выглядел на редкость ошеломлённым для бессмертного создания. А вот Нуска исчез – видимо, ушёл в свою комнату.
– Что не так? – спросил Риннэ. С их первой встречи он всегда выглядел спокойным и хладнокровным, но сейчас походил на потерявшееся дитя.
Оанн медленно качнул головой и, собравшись с силами, ответил:
– Господин Нуска не ест мясо. Он не выносит ни его вид, ни запах, ни вкус. Не приноси подобное в дом.
– Почему?..
– Он не рассказывал. Он мало говорит о том, что происходило до того, как его выкупил король. Когда мы оказались в Сонии, нас продали разным господам.
– И… кто же был его господином? – спросил Риннэ, сверля взглядом проход в комнату Нуски. Он наконец спрятал тушку в сумку, а Оанн медленно сел и ответил:
– Господином Нуски был Энки. Долгое время его почитали как морского бога Сонии.
Глава 93
В питейной
Оанн с самого раннего утра собрался в дорогу. Нуска послал его прямиком ко двору, просить об аудиенции у самого короля. Это дело о дарвельских наркотиках сильно беспокоило лекаря. Стоило ему заснуть, как он видел кошмары о произошедшем на балу. Существовала некоторая вероятность, что он не смог бы победить Кроу, даже если бы воспользовался своим оружием дэ. Ведь когда Нуска проткнул ногу наследного принца кинжалом, тот практически не почувствовал боли. Бороться с сурии, который не сдастся, даже истекая кровью, можно только насмерть. А убивать Нуска не желал.
Проснувшись этим утром на кушетке в своей приёмной, лекарь не сразу вспомнил, что произошло вчера. Сначала он привычно проматывал в голове дело Кроу, а затем с содроганием вспомнил о вчерашнем инциденте.
Нервы… снова подвели его. Сонийские врачи уже вовсю изучали нервную систему человека, а ему выдали вердикт, что он слишком слаб. Любое происшествие заметно сказывалось на нём, вот и сейчас он еле нашёл в себе силы, чтобы слезть с кушетки и отодвинуть серую шторку, ведущую в основную комнату. Однако, тут же встретившись взглядом с Риннэ, который сидел за столом, Нуска сразу же опустил шторку и вздохнул.