Рассказ о шпионе

Дейтон Лен

Я слышал, как в соседней комнате дружки Стока выстукивали стены и мебель в поисках тайников. Один из парней принес Стоку блокнот, в который я записывал свои расходы. Сток отложил пистолет и надел очки для чтения, чтобы проштудировать страницы блокнота, но я знал, что в записях нет никаких секретных сведений. Я рассмеялся. Сток поднял глаза, улыбнулся в ответ и отложил блокнот.

— Там ничего нет, — сказал я. — Вы зря теряете время.

— Возможно, — согласился Сток.

— Готово, — раздалось из соседней комнаты.

— Подождите минуту, — попросил я, поняв, что они собираются делать. — Я могу объяснить —

эта квартира принадлежала букмекеру. Сейчас там ничего нет. Абсолютно ничего.

Я оттолкнул Стока, чтобы пройти в соседнюю комнату. Двое его друзей вешали на стену наш бирмингемский ковер. Ковер закрывал вмонтированный в стену сейф, к которому они сейчас прикрепили шесть небольших зарядов. Они подорвали их как раз тогда, когда я появился на пороге. Ковер вздулся огромным парусом, и затем раздался приглушенный взрыв. Волна горячего, пахнущего кордитом воздуха отбросила меня назад.

— Пусто, — сказал бородатый; он уже складывал свои причиндалы в чемодан.

Сток посмотрел на меня и высморкался. Парни торопились на выход, а Сток задержался. Он поднял руку, как будто хотел извиниться или что-то объяснить. Но слова ему не дались; рука упала вниз, он повернулся и поспешил за своими соратниками.

Послышался шум потасовки: это Фрэзер встретился с русскими на лестнице. Но Фрэзер представлял для них соперника не лучше, чем я, и поэтому он появился в дверях, прижимая к носу окровавленный платок. С ним был парень из службы безопасности — новичок, который настоял на том, чтобы показать мне свое служебное удостоверение, прежде чем начал фотографирование квартиры.

Да, думал я, это должны были быть русские. В этом было что-то непревзойденное. Также как и в попытке сбросить нас с дороги и в последующем сидении в «Боннете», где они давали нам понять, кто они такие. Как тральщики, которые следуют за кораблями НАТО, и огромные советские флоты, беспокоящие нас в океане. Это все части демонстрации ресурсов и знаний, попытка спровоцировать противника на плохо продуманные действия.

Типичным было и то, что полковник безопасности прибыл отдельно, а не в машине с взрывчаткой и орудиями взлома. И этот полужест сожаления — тупые ублюдки! — мне тоже не понравился. Я имею в виду, что, когда вы собираетесь прыгнуть в бассейн городских бань, то не ожидаете увидеть над водой акулий плавник.

К приходу Мэрджори их всех уже не было дома. Вначале она не заглянула в спальню, где находился сейф нашего предшественника с болтающейся на петле дверцей и замком, превращенным в пучок металлической стружки. Не обратила она внимания и на обрывки бумаги из-под зарядов, на мотки провода и сухие элементы питания. Мэрджори не видела толстого слоя старой штукатурки, покрывающей кровать и мой костюм и ее туалетный столик; ковер с большим прожженным пятном в середине.

Она застала меня собирающим осколки китайского чайного сервиза, подаренного ее матерью ей и Джеку на годовщину свадьбы.

— Я рассказывала тебе о старике с искривленным бедром.

— Что?! — воскликнул я.

— Он делает зарядку. Ты будешь делать то же самое. Вот увидишь! Ты составишь ему компанию в реанимационном отделении: ты слишком стар для серьезных нагрузок.

Я бросил осколки сервиза на поднос с разбитым чайником.

— Хорошо, если это была не зарядка, то что случилось? — спросила

Мэрджори.

— Приходил полковник из советского посольства с подрывником и золотозубым бородатым водителем. А потом были представитель ВМС и службы безопасности: фотографировали.

Она уставилась на меня, пытаясь понять, не шутка ли это.

— Что делали? — спросила она осторожно. Мэрджори понюхала прожженный воздух и оглядела комнату.

— С такими исполнителями, — сказал я, — какой может быть заговор?

Глава 8

«Пропуск очередного действия. Участники игры должны помнить, что расходы топлива, снаряжения и другого имущества будут и в этом случае продолжаться. Руководство не прекратится (воздушное патрулирование и т. д.), морские соединения будут идти по курсу до получения особых распоряжений. Поэтому дважды подумайте, прежде чем отказаться от очередного действия.»

Словарь терминов. «Примечания для участников военных игр». Центр стратегических исследований. Лондон.

На Холланд-Парк авеню оказался большой кусок плюшевого ландшафта, «украденного» с Кэмпденского холма. На этом кусочке и жил Фоксуэлл. За полицейским участком шла улица осыпающихся вилл викторианского стиля, раскрашенных их обитателями — выходцами из Западной Индии в фисташково-зеленый, вишнево-красный и малиново-розовый цвета. При свете дня улица казалась огромным куском банана с окаемкой из помятых автомобилей.

На углу стояло похожее на конюшню кафе: по пятницам здесь танцевали полуголые девицы, по субботам дрались ирландцы, утром в воскресенье появлялись рекламные агенты и члены спортивного клуба автомобилистов. Рядом с кафе располагалась настоящая конюшня. Ворота в дальнем торце конюшни открывались в сторону совершенно невообразимого дома и сада, которыми владело вот уже третье поколение Фоксуэллов.

Было трудно поверить, что это центральная часть Лондона. Листьев на деревьях не было, а худосочные розы склонили свои сморщенные бутоны. В ста ярдах вверх по улице стоял большой дом, едва видимый в зимней дымке. Перед домом садовник жег остатки опавших листьев. Он обращался с огнем с большой осторожностью, как человек, имеющий дело с небольшим драконом. Над костром курился дымок, потрескивали, раскаляясь, угли.

— Добрый вечер, сэр.

— Добрый вечер, Том. Дождь будет? — Я обошел машину и открыл Мэрджори дверь. Она и сама могла это сделать, но сегодня у нее была прическа, а в таких случаях она предпочитала, чтобы с ней обращались как с престарелым инвалидом.

— В горах идет снег, — ответил Том. — Убедитесь, что у вас достаточно антифриза.

— Я забыл его слить прошлым летом. — Считая, что ею пренебрегли, Мэрджори засунула руки в карманы и поежилась.

— Это жестоко, — сказал Том. — Машина заржавеет.

Дом Ферди занимал два акра лучших лондонских земель, отведенных под застройку. В связи с этим выращиваемые в саду яблоки становились дорогим деликатесом, но в этом весь Ферди.

Около дома уже стояли машины: «рено» Ферди, «бентли» и чарующая старая модель — ярко-желтая, может быть, слишком нарочитая для Аль Капоне, но, безусловно, подходящая ему по размеру. Я припарковал свой «мини клабмен» рядом с ней.