Рассказ о шпионе
Шрифт:
— Нельзя немцам доверять, — заявил Толивер. — Дайте им объединиться, и они выберут нового Гитлера, попомните мои слова.
— Но мы ведь должны кому-то верить, — возразил профессор Алленбай, не напоминая Толиверу, что не далее как пять минут назад тот осуждал американцев, русских, немцев — восточных и западных — и японцев. Но все присутствующие поняли шпильку и установилась продолжительная пауза, во время которой Ферди открыл коробки с сигарами и очень активно начал передавать их по столу.
Я отказался и передал сигары
— Сегодня после вашего ухода на КП произошла большая неразбериха. Слышали?
— Портвейн, кто хочет, — нервно предложил Ферди.
— По моей информации, были небольшие затруднения, — ответил я.
— Это прерогатива хозяина, — сказал Шлегель. Он затянулся, кивнул и выпустил великолепное кольцо дыма. — Сейчас не время тянуть все назад и проверять балансировочную пружину.
Толивер отмахнулся от сигаретного дыма и с отменной осторожностью отхлебнул «Пояк», чтобы запомнить его аромат.
— Рад, что еще есть люди, которые играючи подают «Бордо», — сказал он, допил вино, взял графин и налил себе еще. — Что я смогу заказать из еды, если приду к вам в Центр? Ваше влияние распространяется на столовую, Фоксуэлл? — Он отбросил со лба прядь волнистых волос.
— Вам нет необходимости беспокоиться о еде, — сказал Шлегель. — Мы не организуем экскурсий.
Костяшки пальцев Толивера побелели, когда он взялся за горлышко графина с вином.
— Я не совсем турист, — сказал он. — Официальный визит… от имени Палаты.
— Никаких туристов, журналистов, посетителей, — продолжал Шлегель. — Такова моя новая политика.
— Не надо кусать руку, которая вас кормит, — парировал Толивер. Доулиш наблюдал за этой пикировкой. Он аккуратно взял графин с портвейном из рук Толивера и передал Эйшельбергеру.
— Я не вполне уверен, что понимаю вашу роль в Центре, — обратился доктор Эйшельбергер к Ферди. Он взял графин, налил себе немного вина и передал графин дальше.
— Военные игры, — ответил Ферди. Он был рад вырваться из-под обстрела Толивера и Шлегеля. — Я обычно играю за русский ВМФ.
— Это забавно, — сказал Толивер. — Вы не похожи на русского. — Он посмотрел по сторонам и от всего сердца рассмеялся, продемонстрировав белизну всех своих великолепных зубов.
— Но в чем состоят его обязанности? — спросил Шлегеля Эйшельбергер.
— Он вносит элемент человеческой ошибки, — ответил Шлегель.
— И это тоже очень важно, — серьезно кивнул Эйшельбергер.
— Атомные подводные лодки, — сказал молодой профессор Алленбай, — это наилучший символ империалистической агрессии. Они предназначены исключительно против стран, расположенных на большом расстоянии, и могут уничтожить только гражданское население больших городов.
Он
— Я согласен, — сказал я. — И у русских лодок больше, чем у американского, британского и французского флотов вместе взятых.
— Чепуха, — возразил профессор.
— Точное попадание, — сказал мистер Флинн.
— Более того, — палец Шлегеля уперся в Алленбая, — ваши чертовы русские строят одну лодку в неделю, и это на протяжении многих лет. Не похоже, что темпы строительства собираются снижать.
— Бог мой, — воскликнул Флинн, — океан, должно быть, переполнен этими ужасными штуковинами.
— Так и есть, — подтвердил Шлегель.
— Наверное, пора присоединиться к нашим дамам, — прервал Ферди, боясь возникновения спора среди гостей.
Доулиш вежливо встал, я последовал его примеру, но Шлегель и его новоприобретенный противник, профессор Алленбай, не хотели сдаваться так просто.
— Типичный пример пропаганды военно-промышленного лобби, — сказал профессор. — Неужели не ясно, что русским нужно больше лодок: их побережье очень протяженное, кроме того, им нужны военно-морские силы для внутренних вод.
— Тогда какого черта они делают в Средиземном море, Атлантике, Красном море и в Индийском океане?
— Просто демонстрируют флаг, — отпарировал Алленбай.
— О, простите меня, — «завелся» Шлегель. — Я думал, что только фашиствующие реакционеры-империалисты делают это.
— Я не понимаю, почему вы, американцы, должны так бояться русских, — улыбнулся Алленбай.
— Если хотите знать мое мнение, то я считаю, что вы, британцы, должны их бояться чуть больше, — сказал Шлегель. — Вы зависите от импортных поставок продуктов. Гитлер вступил в войну, имея двадцать семь подводных лодок дальнего радиуса действия. Он потопил достаточно ваших торговых судов, чтобы это сказалось на ваших возможностях продолжать войну. Сегодня, когда королевские ВМС буквально нельзя разглядеть невооруженным глазом, русский ВМФ имеет около четырехсот лодок, многие из которых являются атомными. Возможно, они и предназначаются для демонстрации флага, но тогда вы должны задать себе вопрос, где они собираются это делать.
— Я думаю, нам действительно лучше присоединиться к дамам, — сказал Ферди.
Кофе накрыли в гостиной. Эта великолепная комната, обитая материей, чтобы заглушить случайные звуки, была похожа на концертный зал. Была здесь и дюжина элегантных золоченых стульев, расставленных равномерно на бледно-зеленом афганском ковре. Бехштейновский рояль, освобожденный от семейных фотографий и цветов, располагался под огромной картиной с изображением любимой лошади дедушки Ферди.
Пианист оказался симпатичным молодым человеком в вечерней рубашке, разукрашенной сверх меры, и ярко-красном поникшем галстуке. Он сыграл все ноты сонаты номер десять Бетховена, причем некоторые из них были сыграны верно.