Расскажи мне
Шрифт:
– Васька, ты доиграешься.
– Я уверена: ты справишься,- это была детская бравада перед взрослым, от которого не ждёшь даже лёгкого шлепка за любую шалость- она была уверена, что раз её воспринимают за сестру, то и вести себя можно соответственно.
– Хорошо. Поехали, - Павел одарил её ещё одним задумчивым взглядом и, ухватив за запястье, решительно вывел из самозабвенно веселящегося клуба.
Всю дорогу в такси они молчали. Вася равнодушно смотрела в окно, совершенно забыв о своих дерзостях, а парень периодически бросал на неё изучающие взгляды и выбирал один из способов показательной
– Пошли,- её совсем не ласково вытащили из машины, впрочем, нежностей никто и не ждал.
Утомлённый девичий взгляд проводил отъезжающее такси, а мысль: "Что-то придумал. Интересно даже ", - подняла её настроение.
– Пока, Паш,- произнесла, открывая двери родительской квартиры.
– Как только Егор появится, я тебе сообщу. Не огорчайся ты так,- с фальшивым сочувствием.
Потом вдруг вспомнила, что роль сыграна не до конца и поцеловала воздух перед собой, сопроводив это томным взглядом. На аплодисменты она не рассчитывала , а потому сообщила буднично:
– Я спать. Спасибо, что проводил.
Но Павел решительно проследовал за ней.
– Куда это ты, зая? Обещания надо исполнять, иди ко мне,- вкрадчивый голос, полный непонятных обещаний, хотя....
Муромов был уверен, что наказывать надо так, чтобы не пришлось больше повторять: "Такими вещами не шутят". Воспитательный процесс начался: её не ласкали - её наказывали. Василиса вытаращила возмущённые глаза.
– Прекрати,- рука, взлетевшая в попытке дать оплеуху за неожиданное нападение, была без особых усилий, но решительно заведена за спину, и ещё один грубый сминающий поцелуй показал: кто есть более опытный в этой игре. Вторая мужская ладонь тоже не бездействовала всё это время и нахально залезла под топ.
– А как же: провести со мной ночь, зай? Ты же хотела,- сладко-горячо в самое ушко, напоследок больно прикусив его, а в мужском плену оказалось то, что просто не могло там не оказаться в таких обстоятельствах. "Мой размер",- подумал Павел на автомате и погладил упругие округлости.
– Да что вы в этой Алёне нашли?
Василиса вырвалась и метнула на обидчика хмурый взгляд. Потом, как будто одумалась, и медленно- медленно поправила чёрный блестящий топик на животе, продемонстрировала чудесную шею, откинув назад волосы, но в насмешливых, всё понимающих глазах соблазняемого не изменилось ничего: обычный холод не начал стремительно таять и никаким таким уж особым мужским желанием её не опалило. А жаль.
– То, чего в тебе нет,- загадочно сообщил Павел.
***
Устроившись за кухонным столом и завтракая: кофе, йогурт, муз ТВ (одним глазом и одним ухом), Вася вторым ухом выслушивала увещевания братца, который появился следом.
– Что? Пашка на тебя так и не повёлся? Из-за этого ты злишься? А я тебе говорил.
– Егорушка,- отставляя в сторону пустую баночку из-под йогурта и посматривая в сторону микроволновки,- если ты не будешь каждый раз тыкать меня носом во временные неудачи, то тебе от этого будет плохо? Мы договорились, и спор остаётся в силе, ставки прежние: проигравший везёт меня на море, только ты и я, - она изобразила тонкими пальчиками на столешнице нечто, что было похоже на игру на пианино, и наградила брата улыбкой - точь в такой, какой тот
– А если ты проиграешь?
– То я прикрываю тебя не менее полугода. Ты ставишь чёткую задачу, а я ...ммм... искусно ввожу в заблуждение тех, на кого укажешь.
– Славная девочка. Только не забывай, что часики-то тикают. В твоём распоряжении остался месяц-полтора, как и договаривались.
Тарелка с аппетитными горячими бутербродами извлечена из недр пропикавшей микроволновки и водружена посредине стола, накрытого клетчатой голубой скатертью.
– Но ты должен мне помочь,- кося на активно жующего брата, Василиса протянула руку и стянула один бутерброд себе на тарелку.
– Это против правил. Не забывай, что Павел мне друг.
– А я тебе сестра!
– Да, но мы поспорили, и ни один дурак не будет подыгрывать противнику. Сейчас ты на верном пути и скоро поймёшь, что не все, кого ты решила включить в свой дурацкий рейтинг роковой женщины, испытывают по этому поводу восторг.
– Должны все,- поднявшись из-за стола, чтобы налить себе ещё кофе и подбоченившись,- у вас с Павлом не наблюдается особых сомнений в том, что девушка рано или поздно поднимет лапки вверх, почему я должна отступать?
– Мы - это мы, - весёлые серые глаза сообщили, что лично у него- то всё "зашибись".
– И Алёна, наконец-то сдалась? Тебе. Вчера,- Вася даже замерла и с нескрываемым интересом ожидала пикантных подробностей.
– Отнюдь.
– Ну да? Тебя прокатили?- не смогла она сдержать довольный смех.
– А чему ты радуешься?
– Ты не представляешь: как мне нравится, когда вам не достаётся того, на что вы нацелились. Я испытываю при этом гордость за весь женский род.
– Ещё не вечер, но к тебе с Павлом это не относится. Прими добрый совет: подыши глубоко, успокойся, смирись на время и подкопи силёнки. Когда пройдёт годика два-три, ты сможешь повторить попытку. Сейчас ты ему не интересна.
– Почему это? Другим вот очень даже интересна. И запомни: вы - всего лишь мужчины. А мы - женщины. Вас вылепили из глины, по необходимости, а нас создали в творческом порыве из материала более благородного: из ребра Адама. А Афродита так вообще была рождена морем.
– Из пены морской она была рождена. Из пены. Есть разница.
– Это злобная клевета, придуманная мужчинами, осознавшими собственное несовершенство.
***
Вечером появился Муромов, одетый как всегда просто: джинсы, рубашка, кеды, но отчего-то именно эта простота Василисе очень нравилась, а в комплекте с тёмной щетиной и внимательным прищуром Павел являл собой настоящий вызов, который объяснялся довольно просто: "Или они нас, или мы их. Лучше мы".
– Привет,- кинул он насмешливый взгляд в сторону младшей Морозовой, поздоровался за руку с Егором и уединился с ним в комнате.
Общение с Марусей - подругой детства, в который раз прервалось неожиданно открывшейся дверью.
– А тебя не учили стучать прежде, чем врываться в комнату к женщине?
– Ты не женщина,- это было правдой, но всё-таки...
– Вчера ты так не думал,- напоминание было не лишено лёгкого ехидства.
– Вчера-это вчера. Ты сердита на то, что я тебя поцеловал?