Рассказы и повести

Безуглов Анатолий Алексеевич

– Грамотный,– заметил Жур.

– Что вы! Ученый! Кандидат наук! – темпераментно продолжала Карапетян.– Мы спросили, где стоял магнитофон, когда приблизительно могла произойти кража и так далее…– Кармия Тиграновна встала.– Значит, здесь окно,– показала она.– Здесь, у стены, кушетка. Рядом с ней, ближе к двери – тумбочка. На этой самой тумбочке стоял магнитофон… Муратов сказал, что пришел с работы в четыре часа, он преподает в институте, и сразу же включил магнитофон, потому что принес кассету с фирменной записью «Рэги»…

– Что?-переспросил

лейтенант.

– «Рэги» – это африканские мелодии и ритмы. Самая мода,– пояснила Карапетян и продолжила: – Говорит, пообедал он, почитал… Жена с работы пришла. Он снова поставил ту же кассету. Послушали вместе… А приблизительно в половине шестого оба ушли из дома. В кино. Вернулись, хотели опять насладиться музыкой. Глядь, а магнитофона-то и нет…

– Когда они вернулись? – спросил Жур.

– В пятнадцать минут десятого. Муратов это хорошо запомнил, потому что посмотрел на часы,– сказала Карапетян.– Конечно, охи-ахи… Жена первая пришла в себя и бросилась звонить в милицию…

– Значит, магнитофон украли в период от половины шестого до девяти часов пятнадцати минут?-уточнил лейтенант.

– Так во всяком случае утверждают потерпевшие…

«А к Карцеву женщина позвонила в начале шестого и покинула его в семнадцать тридцать»,– отметил про себя Жур.

– Как проникли воры? – спросил он.– Взлом, отмычка?

– Ни то, ни другое. Через форточку.

– Была открыта?

– Ну да! – ответила Карапетян.– Но интересно другое…

Кармия Тиграновна открыла сейф и достала из него целлофановый пакет. В нем лежал рыболовный крючок. Крупный, с тремя жалами, похожий на миниатюрный якорь. К крючку был прикреплен обрывок лески.

– На такую можно хорошую щуку взять,– заметил инспектор.

– Не знаю, не рыболов. Но то, что хотели выудить магнитофон,– скорее всего.– Карапетян осторожно, чтобы не пораниться, вынула из пакета крючок.– Это мы обнаружили в квартире Муратовых… Зацепился за кушетку… Есть предположение, что вор сначала пытался вытащить магнитофон этим приспособлением. Но не смог. Крючок впился в кушетку. Тянули так, что она даже немного сдвинулась с места. Ну, леска, конечно, оборвалась…

– И тогда полезли в форточку?

– Так оно, видимо, и было.

– Какой-то глупый вор,– покачал головой лейтенант.– Раз уж забрался в комнату и взял магнитофон, зачем было оставлять крючок? Это же улика!

– Почему обязательно глупый?– возразила Кармия Тиграновна.– Его могли спугнуть… Во дворе кто проходил или в дверь позвонили… Пришлось поскорее сматываться. Вот и забыл про крючок впопыхах…

– Так-то оно так, но опытный такой промашки не допустил бы…

– Ну, мы же не знаем всех обстоятельств,– сказала Карапетян.– Есть и другие очень любопытные детали… Во-первых, на той же тумбочке лежали мужские часы. Золотые!

– Не взяли? – удивился Жур.

– Нет! Там и деньги лежали – не тронули… Вообще ничего. Только магнитофон.

– Дорогой?– поинтересовался Жур.

– Муратов говорит, купили в комиссионке за тысячу триста

рублей. Всего четыре дня назад. А охотился за ним полгода. Самый лучший сейчас. «Тайнер» называется. С программным устройством,– объясняла Карапетян.– Слушайте самое главное… На подоконнике обнаружены отпечатки пальцев. Вернее, всей руки… И знаете, что говорит эксперт?

– Что?– нетерпеливо спросил лейтенант.

– Подросток оставил.

– Та-ак! – вырвалось у Жура.

– Но и это еще не все. Под окном квартиры Муратовых – следы ботинок. Тридцать пятый размер. Подростковый… Вот такие дела, дорогой Виктор Павлович! – заключила Карапетян.

– А на того пацана вышли?-спросил Жур.– Я имею в виду-подростка?

– Увы! – вздохнула Кармия Тиграновна.– На происшествие мы выехали со служебно-розыскной собакой. Сей-фулин – ас, вы же знаете. Его Рекс тут же взял след. Довел до автобусной остановки на Молодежном проспекте – и все, стоп! Там четыре маршрута, все автобусы идут битком набитые…

– Да, да, это точно, битком,– подтвердил Жур.– Даже вечером.

– А если сразу, как говорится, по горячему следу задержать не удается, потом намучаешься,– махнула рукой Кармия Тиграновна.– Как правило.

Лейтенант бодро поднялся.

– Куда? – вскинула на него удивленный взгляд Карапетян.

– К Оболенцеву,– сказал Жур.– Ворох информации…

– А условие?– напомнила Кармия Тиграновна.

– Ах, да!…– Жур, виновато улыбнувшись, снова сел.

Он рассказал Карапетян о деле Карцева более чем сжато, так как ему не терпелось поделиться полученными сведениями со следователем.

Оболенцев выслушал инспектора с большим вниманием. И о работе, проведенной Журом в доме, где живет Карцев, и о краже, которой занималась Карапетян.

– Понимаете, Геннадий Андреевич,– закончил лейтенант,– настораживает совпадение: Карцева и Муратовых обокрали в один и тот же день. Вечером. Сначала взяли колье, а потом магнитофон. С разрывом в один-три часа… Может быть, оба дела провернул один и тот же вор?

– А меня это совпадение смущает,– сказал следователь.– Решиться сразу на две кражи в одном доме! – Оболенцев покачал головой.– И способы уж слишком разные… Вообще, чертовщина какая-то! Рыболовный крючок, форточка… Ладно, я сам поговорю с Карапетян… А теперь лучше сосредоточимся на незнакомке… Какие-нибудь дополнительные приметы соседи указали?

– Старик-пенсионер оказался наблюдательней нашего потерпевшего, то есть Карцева,– сказал Жур.– Он и платок запомнил, и плащ, и туфли. Помимо этого – серьги. Круглые, кольцом. Из золота…

– Карцев тоже упоминал о серьгах,– сказал следователь.– Еще что?

– Сумка у нее была в руках. С портретом Владимира Высоцкого.

– Сколько времени женщина пробыла в доме? Установили?

– Все, с кем я разговаривал, видели лишь, как она вошла в подъезд. А вот когда вышла…– Лейтенант развел руками.– Понимаете, Геннадий Андреевич, в доме есть еще черный ход…