Рассказы и завязи
Шрифт:
— Но мы, рядовые, и сами виноваты, что нас так стригут, да по три шкуры дерут.
— Почему?
— Молчим потому что.
— Так-то оно так. Но что толку в разговорах?
— Я имею в виду не только разговоры.
— Понимаю… Я всё это уж давно прошел. И говорил и выступал, демонстрации устраивал, письма в Москву писал. Одно даже в мавзолей Ленину. Только по другому поводу.
— Помню… Я тогда тоже в центре жил.
— Помнишь? Ну вот. А что толку? Только кличку «Яшка Антисемит» и заработал.
— Как что толку, — не согласился я. — Зато теперь и пива, и вина, и водки много,
— Ну это уже не моя заслуга, а людей, как говорится, власть держащих. Они и спаивают народ православный. Я хоть и поздно, но понял, что водка тоже наркотик. А власти наши этого до сих пор не признают. Отсюда и все беды наши… А ты на выборы-то ходишь? — неожиданно спросил Яша.
— Хожу.
— А я давно туда дорогу забыл.
— Что так? Ведь это как раз и есть дело, а не разговоры.
— Я в этом деле разочаровался. Сперва было так: за кого я голосовал, тот никогда не побеждал. Потом в газетах прочитал как-то о доходах кандидатов в верховную власть, где почти у всех по миллиону на сберкнижках? Вот тогда я впервые и голосовать не пошел.
— А почему? Ты против миллионов на сберкнижках? А если они честно заработаны?
— Честно заработанные миллионы — это такая редкость… Не нами ведь сказано, что от трудов праведных не построить палат каменных… Я не против миллионов на банковских счетах, но никогда не поверю, что, придя во власть, миллионер будет заботиться о нас, рядовых грешных.
— А если миллионер — благотворитель? Если он своими миллионами людям добро делает? Есть ведь и такие.
— Ну тогда и разговор другой… Да, есть такие ребята. Но их во власть не больно-то и пускают, а другие и сами туда на идут.
— Капитализм и демократия несовместимы?
— Да какая может быть демократия на рынке?! Когда человек человеку — волк. Даже брат брату, а сын отцу. Где царствует дух наживы, там нету места духу братства. Какая уж тут демократия! И все, кто говорит о ней — лицемеры.
— Так что же делать? Как-то ведь надо возрождать Россию.
— Возрождать?!.. Конечно, надо. Только вот с кем сейчас ты будешь это делать?
— Как с кем? Весте со всем народом.
— А кто сейчас народ?
— Как это кто? Ты, я, все мы….
— А ты погляди вокруг и подумай… воры, бандиты, мошенники — это народ? А проститутки, бомжи, алкаши и наркоманы — народ? А бесноватая молодежь на рок-концертах, или футбольные фанаты на стадионах — тоже народ? А продажные чиновники и разного рода начальники, депутаты опять же — те и вовсе живут на верхних этажах. Они что — тоже народ? Нет, нет и нет! Они все уже давно вышли из народа и стали просто населением. Остались только работяги, сельские жители, пенсионеры, да те, кто в церковь ходит… Вот возьми хотя бы этих мужиков, — кивнул Яша на посетителей бара. — Выведи их на улицу, построй и объяви, что сейчас пойдем возрождать Россию. Они согласятся и пойдут… Даже побегут… Но только опять сюда, в пивную.
Возразить Яше мне было нечего да и не понадобилось. К нашему столу подошел мужичок в засаленной, неопределенного цвета куртке, держа в руках недопитую кружку пива. Лицо его, заросшее недельной щетиной с проседью, счастливо улыбалось, и глаза радостно светились.
— Привет
— От антисемита слышим, — также весело ответствовал тот. — Здорово, Саня! Как жизнь?
— А как в Польше: у кого денег больше, тот и пан.
— Это Саня Смирнов, — представил мне мужичка Яша. — Старожил сего заведения.
Мы поздоровались.
— Точно так. Первооткрыватель, — подтвердил Саня. — А я сижу вон там с мужиками, потом думаю: дай подойду.
— Ну и правильно сделал. О чём там ребята шумят?
— Да как всегда. О том, что такое демократия и как с ней бороться… Я вам не помешал?
— Ну что ты, Саня. Садись, да заодно и соври чего-нибудь.
— Обижаешь, Яша. Когда я тебе врал?
— Ладно, ладно. Не будем уточнять… Что-то я тебя, брат, давно здесь не видел. Где пропадал?
— Так отдыхать ездил.
— На Канарские острова?
— Шутишь? Я чего тебе — муж Елизаветы Егоровны?
— Кто такая?
— Как это кто? Английская королева.
— А, ну да, — смеясь согласился Яша. — А ты похудел, однако, на отдыхе-то.
— После санатория я на диету пенсионера сел, а на ней маргарином не обрастешь.
— Что за диета?
— Записывай: суп «Светлана» — это кода почти одна вода, чай в приглядку и пироги ни с чем.
— Знакомое меню. Добавь сюда еще кильку в собственном поту…. Демократия, однако. Новый образ жизни… Что и говорить, в странное время живём: одной ногой всё ещё, якобы, в социализме стоим, а другой в капитализм вляпались. Вопрос только в том, как долго мы вот так в раскорячку стоять будем? А, Саня?
— Ну, наше дело не рожать. Наше дело только ждать.
— А чего ждать? Как всегда лучшей жизни, которую нам принесут на блюде с гарниром?
— Не-не знаю, Я-я-Яша. Но хо-хо-телось бы и х-х-хо-хорошо по-пожить, — неожиданно заикаясь, заговорил Саня.
— А чего это ты вдруг зазаикался-то? — удивленно произнес Яша. — Случилось что, или выпивал вчера без пищевой добавки?
— Не-н-нет, я за-закусывал, вроде… Про-просто ка-ак вспомню один с-с-случай, рас-строюсь и с-с-сразу за-за-заикаться на-на-начинаю.
— Что за случай? Давай рассказывай.
— Я ведь тебе говорил, что о-о-отдыхать е-е-ездил?
— Ну.
— Так вот, пу-путёвку мне, это з-значит, се-се-сестра ку-купила в санаторий «Ста-старый источник». Здесь не-недалеко под городом…
— Знаю, бывал. Хороший санаторий, — кивнул Яша.
— Н-ну да… По-поехали мы, это зна — значит, отдыхать. Я, моя се-сестра и её…, ка-как это, друг…
— Бойфрэнд по-нынешнему.
— Н-ну да, д-друг по постели… При-приехали в са-са-наторий. День о-отдыхаем, два о-отдыхаем, три о-отдыхаем… Я ху-худею, се-сестра ху-худеет, д-друг по-постели се-сестры то-тоже худеет. По-ошли к до-октору. Доктор по-осмотрел, говорит: надо пить козье мо-молоко… Ну мы в со-седней де-деревне у ка-каких-то му-мужиков ку-купили козу. Я до-доить не у-умею, се-сестра до-доить не-не умеет, друг по постели се-сестры тоже не умеет. Стали со-сосать… День со-сосём, два со-сём, три со-сём. Я ху-дею, се-сестра ху-худеет, друг по постели се-сестры тоже ху-худеет. Повели ко-козу к до-доктору. Доктор по-осмотрел, говорит: это козёл…