Рассказы извозчика. Грустные, смешные и сексуальные

Чурин Борис Павлович

– Что, не взяли?
– виновато улыбнулся я.

Девушка мотнула головой и снова всхлипнула.

– Не расстраивайся, - я попытался успокоить ее, - честно говоря, танцы в кабаках - не лучший способ заработка для молодых девушек. Поищи себе другую работу.

Девушка подняла голову. Взгляд ее был полон тоски и грусти.

– Я уже два месяца ищу и все безрезультатно, - тяжело вздохнула она, - я учусь в университете, поэтому мне нужна вечерняя работа, а ее найти особенно трудно.

– А родители не помогают?
– поинтересовался я.

– Отца у меня нет, а маминой зарплаты нам не хватает.

Мне

стало жаль девушку. Я вспомнил, что и моя дочь, по моей милости, теперь живет без отца.

– Тебя как зовут?
– спросил я.

– Дарья, - чуть слышно выдохнула девушка.

– Вот что..., Дарья, - я почесал подбородок, а затем решительно произнес, - подожди меня здесь.

Я развернулся и широким шагом направился обратно, в актовый зал. В углу сцены Лена с Ириной беседовали с избранными девушками. Я осторожно взял Ирину за локоть и отвел в сторону.

– Почему вы не взяли девушку в черных джинсах?
– я недовольно нахмурил брови, - мне показалось, она неплохо смотрелась на сцене.

– В черных джинсах?
– Ирина наморщила лоб, - ах, это та, в вязанной кофточке?

Я кивнул головой.

– Мне она поначалу тоже понравилась. Но..., - Ирина развела руки в стороны, - девочка не чувствует музыки. У нее плохой музыкальный слух. - Ира, вы упускаете из вида одно важное обстоятельство, - я постарался натянуть на физиономию улыбку, - наши девушки будут выступать не на театральных сценах, а в ресторанах. Поэтому важно не то, насколько правильно они выполняют танцевальные па, а насколько изящны их попки и велики титьки, - я выждал небольшую паузу и добавил, - убедительно вас прошу: возьмите ту девушку.

Ирина пожала плечами.

– Вы тут хозяин, вам и решать.

Я кивнул головой и вышел в коридор. Дарья по-прежнему стояла у окна, прижав руки к груди. Я дотронулся до ее плеча и кивнул в сторону зала.

– Иди, танцуй.

Я не мог нарадоваться своим менеджером. Лена избавила меня от всех хлопот, связанных с организацией танцевального коллектива. Лишь раз или два в неделю она приезжала ко мне со сметой расходов, и я выкладывал необходимую сумму денег.

Между тем, мои торговые дела шли из рук вон плохо. К общему упадку экономики добавились новые проблемы. Завлабы, вставшие у руля российского государства, не имевшие ни политического, ни жизненного опыта, вели дело к разрыву экономических связей с бывшими республиками СССР. Подобно неумелым пилотам воздушного шара, они в самом начале полета принялись избавляться от, как они полагали, ненужного балласта в виде бывших национальных республик. Все чаще и все продолжительнее стали задержки с переводом денег в Россию. И наступил день, когда этот перевод прекратился вовсе. Завлабы перекрыли кран.

Бизнесмены, подобные мне, чьи деловые интересы замыкались на российских предприятиях, с бешенными глазами носились из банка в банк, из министерства в министерство, задавая единственный вопрос: как перегнать деньги в Россию? Им в ответ либо беспомощно пожимали плечами, либо отсылали к очередному банкиру или чиновнику. Тут же, как грибы после дождя, стали возникать фирмы и фирмочки, предлагающие свою помощь в переводе денег, но не дававшие при этом никаких гарантий.

Как-то в разговоре с одним из своих коллег я пожаловался на злую судьбу.

– Я знаю одного фирмача,

который может перегнать деньги в Россию. При этом, берет совсем небольшой процент комиссионных. Попробуй обратиться к нему, - посоветовал мой коллега.

– Как зовут того фирмача?
– загорелся я надеждой.

– Нурлан Кераев.

– Керюша?!
– изумленно воскликнул я.

С Нурланом Кераевым я познакомился, когда учился в восьмом классе. Пришел он к нам в школу в начале октября, поскольку в сентябре отдыхал в Артеке. Не знаю, как обстояло дело в других республиках, но из Казахстана в то время в пионерский лагерь на берегу Черного моря ездили в основном дети руководящих работников. Позже я узнал, что отец Нурлана тоже принадлежал к числу избранных.

Будучи признанным лидером класса, я счел необходимым объяснить новичку, в первый день его появления в школе, кто есть кто в нашем коллективе. На первой же перемене я подошел к Нурлану и принялся методично до него, как тогда говорили, доколупываться. Вдруг новичок вскочил на ноги (до этого он сидел за партой) и, ткнув меня в грудь кулаком, прошипел:

– Может, выйдем после уроков?

От неожиданности я ничего не мог ответить и лишь растерянно хлопал глазами.

– Давай, выйдем, - наседал на меня новенький.

Честно признаюсь, в тот момент я позорно струсил. Ничего не ответив, я тихо отошел от Кераева и скромно сел за свою парту. С того дня Нурлан, воспользовавшись моей слабостью, начал планомерно низвергать меня с пьедестала лидера и по обломкам моего авторитета взбираться на освободившееся место. Проделывал он это с беспощадной жестокостью. Злыми шуточками и вымышленными историями он высмеивал меня перед одноклассниками, в клочья терзая остатки моего самолюбия. Я же, подобно кролику перед удавом, раз испугавшись, уже не в силах был побороть свой страх.

Не знаю, до какой степени удалось бы тогда Кераеву унизить меня и смешать с дерьмом, если бы не случай, происшедший опять же на перемене. В то время в нашем классе училась девочка Сауле Нуржанова, в которую я тайно был влюблен. Все мне в ней нравилось: и стройная фигура, и карие, чуть раскосые глаза, и густые, смоляные волосы, собранные в косу. Надо признаться, на меня Сауле не обращала никакого внимания, впрочем, как и на остальных мальчишек нашего класса.

В тот памятный день, на перемене, я сидел за партой и переписывал себе в тетрадь домашнее задание следующего урока, одолженное у одного из моих товарищей. Краем глаза я заметил, как Сауле подошла к Кераеву, который сидел впереди меня. Между ними начался диалог, из которого я понял, что Сауле, будучи комсоргом класса, просила Нурлана принять участие в составлении стенгазеты. Кераев упорно отказывался, придумывая различные предлоги. Накал спора нарастал. Неожиданно Кераев махнул на Сауле рукой и довольно громко выкрикнул:

– Пошла ты в ж...у!

Те, кто находился поблизости, замерли с открытыми ртами. У Сауле мелко задрожала нижняя губа, а на глазах выступили слезы. Я почувствовал, как кровь приливает к моему лицу, а горло сжимает спазм, затрудняющий дыхание. Не помня себя, я выскочил из-за парты и бросился к Кераеву.

– А ну, извинись!
– прохрипел я, хватая его за лацканы пиджака, - извинись, гад!

Нурлан медленно поднялся с места.

– Может, выйдем?
– скривил он лицо в ухмылке.