Рассказы извозчика. Грустные, смешные и сексуальные
Шрифт:
– Где я?
– Третья улица строителей, дом двадцать пять, квартира двенадцать, - вновь припомнил я фразу из популярного фильма.
– Ну, правильно. Это мой домашний адрес, - включилась в игру девушка, и я понял, что она окончательно пришла в себя.
Завернувшись в одеяло, Дарья села на кровати и потрясла головой.
– Ты как оказалась в моей постели?
– я постарался придать строгость своему голосу.
– Не помню, - пожала Дарья плечами.
Я открыл было рот, чтобы продолжить допрос, но девушка обратила на меня взгляд, полный страдания.
– Борис Павлович, принесите,
Я сходил на кухню и принес стакан холодной воды. В несколько глотков Дарья опорожнила посуду. Я взглянул на часы и обнаружил, что часовая стрелка приближается к цифре 3.
– Вот что, - проворчал я, - разговор отложим до утра. А сейчас давай спать. Мне завтра нужно быть в форме. (Действительно, на утро у меня была назначена деловая встреча, поскольку тогда я еще окончательно не оставил надежду раздобыть где-нибудь денег.)
Так как из всей мебели, пригодной для ночлега, у меня имелась лишь одна кровать, нам пришлось устраиваться на ней вдвоем. Примостившись на самом краю кровати, я повернулся к девушке спиной. Дарья протянула мне край одеяла.
– Укройтесь, Борис Павлович, иначе замерзните.
Я потянул на себя одеяло.
– Ой, - раздался за моей спиной жалобный писк, - вы меня совсем открыли.
Одеяло поползло назад, оголяя мое тело.
– Как же нам раньше хватало этого одеяла?
– выразил я вслух свое недоумение.
– Наверное, мы лежали ближе друг к другу, - предположила Дарья.
– Мда- а? Что же, попробуем, - согласился я и почти вплотную подполз к девушке.
Дарья оказалась права. Теперь одеяло полностью покрывало наши тела. Я закрыл глаза и попытался расслабиться, как всегда поступал, при необходимости быстрее уснуть. Однако тут я обнаружил, что лежу на левом боку, на котором никогда не сплю, ибо ощущаю неприятное давление на сердце.
– Ты не возражаешь, если я повернусь на другой бок?
– обратился я к своей соседке.
– Нисколько, - живо откликнулась она.
Я перевернулся и вновь предпринял попытку расслабиться. Но не тут-то было. Я почувствовал, как тепло, исходящее от тела девушки пронизывает меня, подобно электромагнитным волнам, будоража плоть, туманя разум и заставляя учащенно биться сердце. Огромным усилием воли я сдерживал желание протянуть руки и прижать к себе лежащую рядом женщину. Но, если мне до поры, до времени, еще удавалось управлять своими руками, то существовал некий орган моего тела, который наотрез отказывался подчиняться разуму. Подобно подсолнуху в рассветные часы, он медленно, но уверенно поворачивал свою голову к источнику тепла, стремясь к нему с неукротимой мощью. Настал момент, когда, несмотря на сопротивление стягивающей его материи нижнего белья, неутомимый строптивец достиг своей цели. Дарья вздрогнула и в следующую секунду прижалась ко мне всем телом...
Утром, на кухне, я старался не встречаться взглядом со своей гостьей. Мы молча перекусили, и я стал убирать со стола грязную посуду. Дарья продолжала сидеть на стуле, исподлобья бросая взгляды в мою сторону.
– Ну, собирайся. Пойдем, - я поставил в шкаф последнюю чашку.
Девушка низко склонила голову, и я едва разобрал ее слова:
– Борис Павлович, можно я пока у вас поживу?
От
– Что значит "пока"?
– Понимаете, - Дарья подняла голову, и я заметил в ее глазах слезы, - месяц назад я ушла от мамы и последние дни жила у подруги. Ее родители уезжали отдыхать. Завтра они возвращаются, и я не знаю, куда мне идти.
Девушка снова склонила голову.
– Почему же ты от матери ушла?
– поинтересовался я и тут же пожалел об этом.
Плечи девушки затряслись, и она закрыла лицо руками. Я бросился к крану и, наполнив стакан водой, протянул Дарьи. Через минуту рыдания стихли, и девушка могла говорить. Она поведала мне до банальности простую, но от этого не менее жестокую семейную драму.
Родом Дарья была из N-ска (того самого города, где располагался комбинат, с которым я когда-то сотрудничал). Когда девочке исполнилось восемь лет, родители ее разошлись, и вскоре у отца образовалась новая семья. Даша с мамой остались жить вдвоем в четырехкомнатной квартире. Года полтора назад у матери на работе случились какие-то проблемы (Даша не стала уточнять какие именно). Мать срочно обменяла их квартиру на двухкомнатную в Алма-Ате, и они переехали жить в столицу. Здесь Дашина мама встретила мужчину, который ей понравился. Они поженились, и этот человек переехал жить к ним. Вскоре, однако, выяснилось, что новый муж нигде не работает и работать не собирается. Целыми днями он либо валялся на диване перед телевизором, либо пропадал в соседней пивной.
Дарья старалась не вмешиваться в отношения матери с ее мужем, пока напрямую это ее не касалось. Но в последнее время она все чаще стала ловить на себе похотливые взгляды отчима. Кончилось все тем, что как-то раз, когда матери не было дома, этот мерзавец попытался изнасиловать девушку. После этого, Дарья собрала вещи и ушла из дома.
– А мать знает о том, что произошло?
– выпалил я, лишь только Даша закончила свой рассказ.
Девушка в ответ кивнула головой.
– И после этого, она не вышвырнула своего муженька на улицу?!
– вытаращил я изумленные глаза.
– Мама давно бы так и сделала, но этот козел прописан в нашей квартире, и никуда уходить не собирается.
С минуту мы молча сидели за столом, Даша опустив голову, а я внимательно разглядывая ее.
– Ну, хорошо, - нарушил я молчание, - поживешь пока у меня.
Девушка вскинула голову. Ее глаза радостно блестели. Я же, выждав небольшую паузу, продолжил:
– Сегодня вечером заедем в комиссионку, подберем для тебя кровать.
На лице Дарьи отобразилась гримаса наивного удивления.
– Борис Павлович, мне кажется, ваша кровать достаточно просторна для двоих.
Я досадно крякнул и наклонился через стол к девушке.
– Даша, я должен сообщить тебе новость, которая вероятно изменит твое решение остаться у меня. Дело в том, что я банкрот. Я разорен. Все, что у меня осталось это - недостроенный дом, машина и несколько сот долларов в кармане. Но самое печальное - я не знаю, что делать. Не знаю, где и как зарабатывать на жизнь. Да, друзья предлагают мне работать в их фирмах. Но пойми, после того, как я имел собственное дело, был сам себе хозяином, работать у кого- то на побегушках выше моих сил и достоинства. К тому же...