Рассказы
Шрифт:
К сожалению, этот случай не помог мне поумнеть. Через пару дней, поднимаясь по эскалатору метро, я вдруг увидел, что сверху кубарем катится человек. Я попытался его задержать, но, когда понял, что сейчас он меня оторвет от перил и я тоже покачусь вниз, отпустил его. В этот момент эскалатор остановили, появилась милиция, которая первым делом схватила меня, заявив, что я столкнул его с эскалатора. К счастью, нашлись свидетели, которые подтвердили, что я лишь пытался его задержать, помочь ему.
С тех пор я старался забыть о «джентльменстве», но к сожалению, это противоречит человеческой натуре: понимаешь, что не надо вмешиваться, но инстинктивно поступаешь иначе.
Молодой писатель
Приехав
— У вас давно начались такие припадки?
— Три года назад.
— А писать вы когда начали?
— Тоже три года назад.
Все, кто слышал, начали смеяться. Возможно этот молодой писатель в будущем стал хорошим литератором, ведь недаром некоторые выдающиеся писатели прошлого были психически неуравновешенны. А что касается меня, то я перешел в другой номер, я боялся, что в следующий раз сосед прыгнет не на пол, а на меня!
Месть
В группах русского сектора геологоразведочного факультета Азербайджанского индустриального института обычно был интернациональный состав студентов. Преобладали азербайджанцы и русские, но были и такие группы, в которых значительную часть студентов составляли евреи. Преподавательский состав также был интернациональным, поэтому «официального антисемитизма» на факультете не было. Но в некоторых группах публика подбиралась малоприятная.
В одной из таких групп единственным евреем был Зиновий Левинсон. Учился он неплохо, но с товарищами по группе отношения у него не сложились. Возможно даже, что антисемитизм никакого отношения к этому не имел. Как в старом анекдоте:
Еврей приходит устраиваться на радио диктором. Он заикается и выслушав его, ему отказывают в работе. Он говорит:
— Сво-волочи, антисе-семиты, не приняли меня на работу!
Не исключено, что все дело было в плохом характере самого Зиновия, в его неумении налаживать товарищеские отношения. Тем не менее, факт остается фактом: Зиновия в группе не любили. Особенно преследовал его один из студентов, Сергей. Отец у Сергея занимал высокий пост в партийной иерархии республики. Сергей возненавидел Зиновия и по мере сил и возможностей устраивал ему всевозможные пакости: «случайно» разливал чернила на подготовленный Зиновием к сдаче чертеж, воровал и уничтожал его конспекты лекций, наносил ему и физический вред — неслышно подходя сзади, убирал из-под него стул, в общем, гадил, как только мог.
Естественно, и Зиновий отвечал ему теми же чувствами. Но Сергей предусмотрительно не лез в драку, а Зиновий понимал, что если он это сделает первым, то Сергей тут же побежит жаловаться в деканат, а остальные члены группы скорее всего его поддержат. Это могло кончиться исключением из института, чего Зиновий допустить не мог. Но он много раз повторял:
— Ничего, настанет время, и я обязательно отомщу!
Так прошли все пять лет учебы и наконец Зиновий окончил институт и получил диплом. Однако в памяти у него осталась жгучая ненависть к Сергею. А Сергей после окончания женился, с непосредственной помощью отца защитил
Я учился в параллельной с Зиновием группе и хорошо его знал. Был я в курсе и ситуации, сложившейся в их группе, и его вражды с Сергеем. Прошло несколько лет, как мы все окончили институт и начали работать. Однажды, когда я встретил Зиновия, он мне сказал:
— Ты знаешь, я все-таки отомстил Сергею!
— Да ну? Как же тебе это удалось?
— Я переспал с его женой, — гордо ответил Зиновий, — теперь он рогоносец!
Мы делаем вид, что работаем!
В Советском Союзе не было безработицы. Добивались этого тем, что в каждом учреждении, в каждой организации, на каждом заводе числилось большое количество сотрудников, значительная часть которых только делала вид, что работает. Да и большинство тех, кто работал, делали это лишь в течение небольшой части рабочего дня. Все равно, работаешь ты или не работаешь, зарплата не меняется. Временами сверху поступал приказ о сокращении штатов. На этот случай в штатных расписаниях всегда были незанятые, вакантные места — их и сокращали. А потом, в новом году, вводили снова в ожидании следующего сокращения.
Вот как, например, протекал рабочий день в камеральных геологических партиях, работавших в здании Управления геологии в Баку, и, по большей части, укомплектованных одними только женщинами. Рабочий день начинался в 9 часов утра, с часа до двух часов дня был перерыв, а заканчивалась работа в 6 часов вечера. Приходить утром всем надо было вовремя. В проходной дежурило начальство, которое отмечало, кто и когда пришел. Опаздывавшим давали выговоры, что грозило потерей квартальной премии.
Оказавшись за своими рабочими столами, женщины первым делом начинали делать макияж: причесывались, подкрашивались. Потом наступало время завтрака, ведь позавтракать дома времени не хватало! Вскипятив чайник, долго пили чай, обмениваясь новостями предыдущего вечера: где они были, что делали, что сказал муж, какие оценки получили дети в школе и тому подобное. Наконец, закончив со всем этим, шли в спецотдел и в геологический фонд, чтобы получить секретные материалы и геологические отчеты, с которыми предстояло работать. Там обычно к этому времени собиралась очередь, да и работники геологического фонда, также женщины, мягко говоря, не очень торопились. И вот, наконец, все материалы лежат на столе, и можно начинать работать. На часах уже почти одиннадцать. Но в этот момент раздается телефонный звонок. Звонит дочка одной из сотрудниц, которая только встала с постели и хочет знать, что ей кушать. Кроме того, она сообщала, что проспала и идти в институт или в университет уже поздно. К разговору внимательно прислушиваются все сотрудницы. Наконец, телефонный разговор закончен и начинается его всеобщее обсуждение. Иногда таких телефонных звонков бывает несколько, тогда дело затягивается. И вот, можно приступать к работе. Но в этот момент в комнату заходит начальник. Все тут же склоняются над своей работой, заранее разложенной на столах. Начальник уходит, и начинается обсуждение того, как он сегодня одет. Да у него новый пиджак (или брюки)! Но в общем он, как и всегда, выглядит не ахти!
Все обсуждено, телефонные разговоры закончены, и теперь уже действительно надо немного поработать. Однако продолжается это недолго. В половине первого начинается подготовка к перерыву. Надо выйти из здания, пробежаться по магазинам, может быть, удастся купить что-нибудь съестное. Тут проходит слух, что в магазине «в развалинах» (то есть в доме, который построили на месте разрушенного дома), который находится недалеко от здания Управления геологии, «дают» мясо (или кур, или яйца). Срываются все — продукты нужны всем. В магазине очередь, и что-то купить удается не сразу. Возвращаются, нагруженные полными сумками в начале третьего. Все продукты укладываются в холодильник.