Рассказы
Шрифт:
* * *
Осень уже заканчивалась. Последние листья облетели с деревьев, воздух становился морозным. Начался период проливных дождей. Поздним вечером. когда было уже совсем темно, Джейн и Эдвин стояли на автобусной остновке. Местность вокруг трассы, на которой находилась эта остановка, была совершенно пустынной. Слева от дороги расстилались бескрайние поля, с которых давно был снят уражай. Лишь вдали виднелись темные силуэты покатых холмов, поросших мелкими кустарниками. С другой стороны от трассы стоял глухой лес, мерно покачивающийся от сильного ветра. Лил
– Все будет хорошо, Джейн, ни о чем не волнуйся.
– сказал Эдвин.
– завтра мы уедем с тобой в Вашингтон, а затем, еще через пару дней улетим во Францию.
– Но почему же мы должны расстаться с тобой сегодня? еле сдерживая слезы спросила Джейн.
– Почему?
– Извини, - Эдвин погладил девушку по ее шелковистым волосам, - но мне осталось сделать еще одно небольшое дело. Пожалуйста, милая, сечас, через несколько минут подойдет автобус. Садись на него и езжай прямо к себей домой. Завтра утром я буду уже у тебя.
– Хорошо, - грустно покачалч головой Джейн, - я сделаю все, как ты говоришь, но можно я подожду тебя на этой остановке и ты заберешь меня на обратном пути?
– Нет, - сказал Эдвин и снова прижал к себе Джейн, - я поеду обратно только часов через пять. Тебе незачем меня ждать. Пожалуйста, езжай на автобусе и жди меня у себя дома.
– Хорошо, - еле сдерживая слезы сказала Джейн, - я буду ждать тебя дома. Но только, пожалуйста, скажи мне, куда тебе надо ехать таким поздним вечером?
– Мне надо нанести очень важный визит и взять у одного человека интервью и, - Эдвин на секунду замялся, - это будет, я надеюсь, неплохой сенсацией.
– И ты, как журналист, не можешь пройти мимо этого? грустно улыбнувшись спросила Джейн.
Джейн долго смотрела вслед удаляющихся фар. Потом, когда машина Эдаина скрылась, она села на скамейку и заплакала.
Вскоре подошел автобус, двери открылись и сонный водитель стал ждать пока девушка войдет. Джейн подошла к автобусу и остановилась около двери. Потом она отошла и снова села на скамейку. Водитель вопросително посмотрел на девушку, после чего, двери плавно закрылись и вскоре автобус скрылся за густой пеленой дождя.
Филипп Департье служил священником в Лоурской церкви уже более двенадцати лет. За последние несколько лет он изрядно растолстел и, так как он был широк в кости, казался настоящим гигантом. Слегка поседевшие волосы густой прядью спадали почти до самых плеч.
Сегодня Департье задержался на службе и вернулся к себе в особняк уже поздним вечером. Придя домой, он, по своему обыкновению, принялся за чтение свежих газет, не забыв выпить немного крепкого коньяка. За чтением газет и застал его Эдвин. Он постучал в дверь и после приглашения хозяина зашел в его дом.
– Что вам угодно, мистер?
– недовольным тоном спросил Департье, внимательно рассматривая
– Извините, что побеспокоил вас, - снимая намокшую шляпу сказал Эдвин, - дело в том, что завтра утром я уезжаю в Вашингтон, а до отъезда мне необходимо было с вами встретиться. Меня зовут Роберт Никлсон, и я ответственный редактор газеты "Бридж"...
– Не слыхал про такую ...
– хмуро пробурчал Департье.
– Это неудивительно.
– также приветливо продолжал Эдвин.
– Наша газета локального масштаба, я бы даже сказал, что это молодежная газета, каких сейчас десятки в Вашингтоне ...
– Допустим, - бесцеремонно перебил хозяин дома.
Но Эдванс даже не обратил внимания на его реплику и продолжал:
– Я пишу сейчас глобальный репортаж о религии. Я много слышыл о вас и я бы хотел взять у вас интерьвью о лютеранской религии. Сечас молодежь стала все больше интересоваться религией, но ее основная проблема в том, какое именно направление избрать. Я считаю для себя очень важным привлечь как можно больше людей к лютеранскому направлению, ибо я сам являюсь ее приверженцем.
При этих словах, Департье удовлетворенно хмыкнул:
– Это все хорошо.
– сказал он и тут же добавил.
– Что-то позднее у вас интервью получается ...но, ради святого дела, я готов побеседовать с вами. Кстати, а как вы меня нашли?
– После неприятного инциндента с наркотиками, это было не так-то просто ...
– начал было Эдвин, но Департье не дал ему договорить.
– Уж не думаете ли вы ...
– зарычал священник и его хищные глаза тут же налились кровью.
– Нет, я ничего не думаю.
– бестрасстно ответил Эдвин. Естественно, что все это была всего лишь клевета, поражденная недоразумением. Насколько я помню, это доказал лейтенант Хопкинс ...
– Да, все это - клевета.
– одобрительно покачал головой Депатье.
– Ну, что же, вы делаете святое дело. Садитесь за стол и давайте поговорим.
Эдвин уселся за огромный дубовый стол напротив Департье, разложил перед собой бумагу, ручку и приготовился к беседе.
– Прежде всего, - начал Эдванс, - я слышал, что вы являетесь прямым потомком священного ордена "Трех сестер" ...
– Да, и, к тому же, последним, мистер ...
– Никлсон.
– Напомнил Эдванс.
– Да, мистер Никлсон, - продолжал священник, - я последний представитель великого ордена "Трех сестер" и у меня увы, нет наследника.
Департье достал из буфета большую бутыль вина и пару высоких стеклянных бокалов. Наполнив оба бокала красным, как кровь, вином, хозяин дома одним махом осушил свою половину и налил себе еще порцию вина. Эдвин даже не притронулся к своему бокалу и спросил:
– Не могли бы вы, господин Департье, рассказать об этом ордене подробнее?
– Хорошо, слушайте, - прохрипел собеседник Эдвина и начал свой рассказ:
– Наш славный и знаменитый род, как вы знаете, очень древний и уже много веков он вел святую борьбу со злом на земле ... вы не слыхали про "Тевтонский орден"?